Страна-анамнезия. Сатирический роман

– А вот это проблема, доктор, – грустно констатировал Строчкин, – сегодня главное не сочинить, а издаться. Если нет денег и спонсора, то это практически невозможно! Современный россиянин не читает стихов, да и вообще ничего, а писателей расплодилось больше, чем читателей. На одного читателя приходится два писателя, а любимым жанром стал детектив. Произведения о бандитах, ментах и проститутках издаются и пылятся на полках книжных магазинов, а поэзию никто даже не хочет издавать…. Нация деградирует!

Поблагодарив «народного поэта» за его творчество, Новостроев со свитой отправился дальше по отделению. В одной из палат он обнаружил пациента, который мог стать его первым и главным участником эксперимента. Это был мужчина со странной фамилией Долбиелдаев и с амбициями высокопоставленного государственного деятеля.

Его манера говорить, жестикулировать, при этом, поддерживая убедительность сказанного им соответствующей мимикой, напоминало какого-то известного политика. Новостроев не мог вспомнить кого именно, но был уверен, что этот пациент стал «жертвой чрезмерно политизированной части населения». Яков Ефимович подтвердил догадку главврача комментарием о том, что именно на этой почве у него развивалась болезнь.

Долбиелдаев жестко критиковал власть всех уровней, требуя от них скорых позитивных перемен в государстве и обществе, в политике и экономике, являлся ярым противником тоталитаризма и бюрократии. Иногда он писал в адрес президента и премьера, в обращениях к ним выражал мнение и советовал, как обустроить Россию. Передавая для отправки эти письма лечащему врачу, он обязательно требовал, чтобы тот предоставил ему уведомления о вручении письма адресату. Эти послания горой копились в приложении к его истории болезни, а уведомления о вручении ему «выписывал» лечащий врач.

Для того чтобы все выглядело правдоподобно, изготовили по спецзаказу штамп несуществующего почтового отделения, которым лечащий врач «заверял» квитанции и уведомления о получении писем президентом или премьером. Справедливости ради, нужно отметить, что критика в письмах была объективной и стоящей внимания обоих высокопоставленных руководителей, а его советы могли быть использованы по прямому назначению, поскольку они в полной мере соответствовали требованиям времени.

В этом крылась странная магическая закономерность. Она заключалась в том, что сначала Долбиелдаев отправлял письмо президенту с советами, а через несколько месяцев, кабинет министров принимал решение, с формулировкой Долбиелдаева. В новостях, по телевизору дикторы информировали российскую общественность о принятии какого-либо решении кабинета, в котором предусматривались меры, предлагаемые Долбиелдаевым.

Услышав об этом по телевизору, пациент приходил в восторг и рассказывал всем, что власть прислушалось к его совету и приняло такое постановление. Это было очень странным и часто случавшимся совпадением. Но мало ли чего ни бывало в психиатрии за всю практику Новостроева? Он хорошо помнил одного пациента, который мог в уме перемножать четырехзначные цифры с поразительной скоростью.

Вспоминался еще один случай из практики молодого ученого. Один из пациентов Новостроева точно предсказывал погоду на несколько дней вперед. Его прогнозы часто не совпадали с оными Гидрометцентра России, что приводило пациента в ярость – он ругался матом и стыдил синоптиков за неверные прогнозы. А погода, как состояние нижних слоев атмосферы, всегда «подчинялась» прогнозу этого психа.

– Если бы у меня были такие технические средства, как у них, – сетовал больной – то я бы смог предсказывать погоду на месяц вперед с высокой точностью. Техника в руках индейца – груда металлолома! Нужно уволить всех этих шаманов – я один смог бы работать за всю эту гвардию!

На этом обход клиники закончился, и Михаил Сергеевич со Старообрядцевым вернулись в кабинет главного врача. Верочка подготовила текст приказа о назначении состава комиссии и представила его на подпись, заискивающе заглядывая в глаза Новостроеву выделяя фразы дикцией Левитана. Звучало это как сводка Совинформбюро о ходе сражений под Москвой. На этом первый день Новостроева в должности главного врача закончился. Был уже вечер и он, посоветовав в очередной раз Старообрядцеву подумать о дальнейшей его работе в клинике, уехал домой.

***

Со следующего дня Новостроев решил приступить к планированию эксперимента с учетом возможностей клиники. Теперь его мозг работал только на одну поставленную цель – начало эксперимента. О чем-то другом не хотелось даже думать и тратить время на «мелочи» по полноправному вступлению в новую должность. В состоянии интенсивного мышления, Михаил Сергеевич мог не замечать вокруг себя не только коллег, но и происходящие события повседневной жизни.

Хотя оставался еще неоконченным процесс приема-передачи дел по части материальных ценностей клиники, он не собирался скрупулезно вникать в подсчет и проверку, что имело место в наличии, а чего нет. Утром после прихода на работу, Михаил Сергеевич пригласил к себе главного бухгалтера клиники Елену Капитоновну Ногач, которой поручил проверить соответствие основных и оборотных средств учреждения акту последней аудиторской проверки. Сделать это нужно, по его мнению, совместно с членами комиссии по приемке дел. Сам он ознакомился с последним актом проверки и к удивлению обнаружил в нем много «материальных ценностей», которые давно пора списать, поскольку сроки учета их уже прошли. Эти «ценности» по определению не могут являться таковыми, а значит, не должны оставаться на балансе клиники. Например, черно-белый телевизор в актовом зале.

Елена Капитоновна согласилась с Новостроевым и ушла к себе в кабинет. Через час пришел Старообрядцев. По его виду можно судить, что он не спал всю ночь. Отечность под глазами, говорила не только о его преклонном возрасте, но и о бессонной ночи.

– Петр Серафимович, что Вы решили по дальнейшей работе в клинике? – спросил его Новостроев, – остаетесь?

– Нет, я буду рассчитываться, – ответил Старообрядцев, – к чему мне мешаться у Вас под ногами! Мне и правда, пора отдыхать, увольняйте меня по собственному желанию, вот вам мое заявление. И он положил на стол лист бумаги.

– Я вижу, Вы плохо спали ночью, – продолжил Новостроев, – если уж надумали рассчитываться, то зачем вам «торчать» здесь, идите домой отдыхайте!

– Да я бы с удовольствием, Михаил Сергеевич, – не отступал старик, – да вот только акт приема-передачи подписывать надо, вдруг чего-нибудь не хватит или еще что не так!

– Об этом можете не волноваться, – заверил его Новостроев, погружаясь в тему эксперимента, – если чего не хватит, все спишем, а акт к Вам на подпись привезут домой вместе с Вашей трудовой книжкой и расчетом! Подготовкой акта и сверкой основных и оборотных средств уже занимается главный бухгалтер. Елена Капитоновна, Ногач, мне кажется человек опытный, она во всем прекрасно разберется….

– Да, Ногач Лена на своем месте, – задумчиво проговорил Петр Серафимович, – она компетентна и опытна в бухгалтерии и я ей полностью доверял.

– Простите…, чья нога? – спросил Михаил Сергеевич, который был где-то далеко, а его слух воспринял фамилию и имя главного бухгалтера Ногач Лена, как словосочетание «Нога Члена».

– Я говорю о главном бухгалтере, – рассеянно произнес Старообрядцев, – о Ногач Лене. Она заслуживает полного доверия.

– О каком многочлене? – не расслышал Новостроев, погруженный в планирование эксперимента, – у Вас все в порядке, Петр Серафимович? Вы математикой увлеклись на старости лет?

Это стало напоминать разговор немого с глухим. Петр Серафимович понял, что Новостроев сейчас где-то далеко от реальности и ему пора уходить, поэтому, ответив на его вопрос «да… это я так…», он поднялся со стула и, попрощавшись, направился к двери. Новостроев даже не обратил внимания на его уход, он «набрасывал» на листе бумаги мероприятия по началу эксперимента и машинально попрощался со Старообрядцевым фразой «всего хорошего!».

Первым пунктом мероприятий Новостроев записал детальное ознакомление с анамнезами, первыми психотическими эпизодами. Начать нужно с истории болезни пациента Долбиелдаева, он вчера произвел на главврача хорошее впечатление. По мнению Михаила Сергеевича, этот псих может начать ту деловую игру, которую он еще детально обдумывал, предполагая вовлечь в нее всех пациентов при содействии Долбиелдаева.

Концепция деловой игры, которая будет активизировать, и напрягать мышление пациентов в качестве раздражителя и способствовать их выходу из состояния анамнезии, заключалась в следующем. Михаил Сергеевич, как главный врач клиники объявит подготовленной группе больных во главе с Долбиелдаевым, что он, как руководитель, принял решение о введении в клинике самоуправления, основанное на принципах демократии, соблюдении и защите интересов пациентов. Все должно выглядеть естественно, правдоподобно и якобы востребовано велением времени.

Эта группа распространит в среде больных эту прогрессивную идею и первоначально организует весь процесс, который в развитии должен будет «вылиться» в выборы главы самоуправления и других органов. Деятельность этого «государства в пределах клиники» будет бессрочным, в нем должны участвовать все. В таком варианте отпадет необходимость разрабатывать индивидуальные игры-раздражители для каждого пациента.

В игре должны быть задействованы все отделения клиники, кроме больных «буйного». Для них Новостроев пока еще не продумал формы участия в общей игре. Он надеялся, что такая форма может появиться в процессе самой игры, и, если это произойдет, то в нее «вольется» и эта часть контингента клиники.

Михаил Сергеевич решил пока не объявлять коллективу врачей о начале эксперимента, опасаясь консерватизма психиатров старой школы. Пусть процесс игры начнется, как бы сам собой, «с низов», с активной части «пациентской общественности», а когда он станет, очевиден, Новостроев объявит об этом врачам.

Новостроев приказал Верочке принести ему в кабинет историю болезни Долбиелдаева, а когда она исполнила поручение, приступил к ознакомлению с его анамнезом. Что здесь? Так… Долбиелдаев Михаил Сергеевич, (…о, кстати, тезка). Родился…, проживает…, работал до болезни… так…, индивидуальный предприниматель. Далее следовал анамнез заболевания:

«Доставлен в клинику по экстренным показаниям, неотложной психиатрической помощи с рынка, где расположен его торговый павильон. По свидетельствам очевидцев, больной пытался организовать митинг протеста, обвиняя …горисполком и милицию в поборах денежных средств.

Скорую психиатрическую помощь вызвали соседи по торговому ряду, которые опрошены врачом, выезжавшим на рынок. Они рассказали, что события предшествующих дней насторожили их неадекватным поведением Долбиелдаева, который всю неделю развешивал по рынку листовки с призывами свержения… политбюро ЦК КПСС.

В день вызова скорой помощи Долбиелдаев привез на грузовике деревянную трибуну, заранее изготовленную по его заказу, и установил ее рядом со своим павильоном. Вооружившись мегафоном, он пытался привлечь людей на митинг протеста по факту отправки резервистов в… Нагорный Карабах, выкрикивая антикоммунистические призывы.

Дежурный врач-психиатр в ходе беседы убедился в явных симптомах вялотекущей шизофрении Долбиелдаева, который не мог понять, что происходит, постоянно задавал вопросы, свидетельствующие о полной дезориентации в окружающей действительности и дезорганизации умственной деятельности.

Доставленный в клинику, он продолжал возмущаться поборами на рынке сотрудниками милиции, налоговиками и директором базара (что явно противоречит действительности – все знают, что такого явления в стране не может быть!). Он обвинял городскую администрацию во взяточничестве и коррупции и требовал посадить в тюрьму… первого секретаря горкома КПСС. Угрожал, санитарам психиатрической помощи жалобами на них самому… Горбачеву. Это свидетельствовало о полной потере связи с реальным временем. Диагноз, установленный предварительно дежурным врачом-психиатром полностью подтвердился впоследствии – вялотекущая шизофрения».

Бегло ознакомившись с анамнезом, Новостроев попросил по телефону лечащего врача, привести к нему в кабинет Долбиелдаева Михаила Сергеевича для личного осмотра и беседы. Когда тот вошел в сопровождении рослого санитара, Новостроев отправил верзилу назад в отделение. На предостережение, высказанное им, ответил, что больной самостоятельно вернется к себе в палату.

– «Рисковый мужик, – подумал санитар, – психи они всегда опасны и никогда не знаешь, что у них на уме. Вот нападет ни с того, ни с сего! И что?».

– Добрый день, тезка! – приветливо поздоровался Новостроев с Долбиелдаевым, после того, как санитар удалился прочь, – мне необходимо с Вами серьезно поговорить.

– Я слушаю Вас, доктор, – также приветливо ответил пациент, – только не считайте меня дураком, я вовсе не тот, за кого меня здесь принимают! Я вообще попал сюда случайно, по недоразумению! Не пойму, зачем держать нормального человека в психиатрической клинике? Я, конечно же, много читал о методах борьбы с инакомыслием руками психиатров, но мне казалось, что те времена безвозвратно прошли, а теперь вот сам угодил в «психушку» за свой язык. Кто из нас дурак? Тот, кто лечит здоровых людей в клинике или тот, кто попадает сюда по недоразумению?

– Я прошу Вас Михаил Сергеевич выслушать очень внимательно, – начал Новостроев, когда пациент замолчал на короткое время.

Перебивать говорившего в таких случаях не следовало, наоборот, необходимо полностью выслушать больного, чтобы возник тот незримый контакт «врач – больной», с помощью которого можно выяснить вопрос о причинах заболевания. Все проблемы коммуникабельности, нравственности в психиатрии следует решать не на уровне монолога врача или дискуссии в замкнутом кругу медицинских работников, а в непосредственном, творческом общении врача с больным.

– Я Вас не считаю сумасшедшим, дорогой Михаил Сергеевич, – продолжил Новостроев, – скажу честно, у Вас были некоторые незначительные странности в поведении, поэтому Вы и попали сюда. Но я разберусь, обещаю Вам, и приму соответствующее решение. Как раз об этом я и хочу поговорить с Вами, прежде чем высказать свою просьбу.

– А что рассказывать? – заговорил Долбиелдаев, – в моей истории болезни все написано, вон она у Вас на столе лежит! Какая может быть просьба у врача к больному? Что-то одно из трех: или я дурак, или я не дурак, или то третье, которое известно только лечащему врачу? Мы не дураки – дураки немы, хотя и могут говорить.

– Согласитесь, дорогой мой, – продолжил Новостроев, – в истории болезни не все понятно, там же изложено все в кратком виде, именно поэтому я хотел бы услышать от Вас то, что случилось с Вами в тот день, когда вас госпитализировали? А уж после этого, я хочу попросить Вас об одном очень ответственном поручении.

– Хорошо, я расскажу Вам вкратце, за что меня «упекли» сюда, – согласился Долбиелдаев, – только прошу воспринимать все сказанное мной на серьезном уровне.

– Не сомневайтесь, – заверил Новостроев и приготовился слушать пациента, который вел себя вполне адекватно и уверенно, – прошу, рассказывайте.

– Я индивидуальный предприниматель, – начал рассказ Долбиелдаев, – у меня на центральном рынке торговый павильон. Продаю рыбу – свежую, соленую, копченую и мороженную, речную и морскую, простую и красную. Частенько икру завозил и красную и черную.

Бизнес не ахти какой, но жить можно. Предпринимателем я стал поневоле, раньше работал на электромеханическом заводе инженером. Вы еще молоды и не помните советских времен, когда все честные люди горбатили всю жизнь до пенсии за сто двадцать рублей в месяц. А в магазинах не то, что икры, рыбы-то хорошей не купить. Одна морская, да и то в основном хек, который свиньи не жрут.

А после того, как генсеком стал Горбачев, в СССР начались перемены, в результате которых с полок магазинов исчезло все, что еще как-то случайно попадало на их прилавки. Даже водка, которой при Брежневе всегда было валом, при Горбачеве исчезла. А у спекулянтов можно купить все что угодно, но по завышенным, как тогда говорили, спекулятивным ценам. Если бы в то время разрешили всем торговать по сложившимся ценам, то ничего бы не нужно бы реформировать и преобразовывать и, все мы стали бы жить лучше, чем сейчас, но без путчей и громких политических перемен. Потому что соотношение средней зарплаты к ценам, тогда было гораздо выше, чем сейчас, а предприятия, где можно заработать эту среднюю зарплату, все, без исключения производили продукцию.

Понимаете, доктор, ведь ничего же не изменилось в лучшую сторону в нашей жизни с тех пор, за все эти годы, начиная с 1989-го, время прошло для России зря. Эти годы мы все с вами прожили впустую! Мы, народ, помогали кому-то сесть на трон, нас всех грабили с нашим же участием и помощью, да и сегодня продолжают грабить, как безмолвное быдло. Противно все это, тут не только психика, сталь не выдержит. Мы дураки везде, во всех городах и селах! Двадцать лет гоняться за собственным хвостом, может только сбесившийся пес….