Факультет. Курс четвертый

– Чтобы это знать, мне нужно было бы побыть койотом. Но я могу сказать, как выглядят союзники для ворон – нечто вроде колпака, широкое и круглое внизу и острое вверху. Некоторые светятся, но в большинстве случаев они очень тусклые и выглядят тяжелыми. Как мокрая тряпка. Неприятное зрелище.

– А какими видишь их ты, дон Хуан?

– Я же говорил – они сохраняют форму того, чем прикидываются. А принимать они могут любые формы каких угодно размеров – от булыжника до горы.

– Они говорят, смеются, издают какие-то звуки?

– Среди людей они ведут себя как люди, среди животных – как животные. Животные обычно их боятся. Однако если они привыкают к союзнику, то реагируют довольно спокойно. Люди поступают примерно так же. Ведь среди нас – масса союзников, но мы можем только смотреть, и потому просто не замечаем их.

– Ты хочешь сказать, что некоторые из людей, которых я вижу на улице, не являются людьми? – в замешательстве спросил я.

– Некоторые не являются, – выразительно ответил он.

Его заявление показалось мне полнейшим абсурдом, и в то же время я не мог допустить, что он сделал его только ради эффекта. Я сказал, что это похоже на научно-фантастические истории о пришельцах с других планет. Он заявил, что его мало волнует, на что это похоже, но в уличной толпе иногда попадаются союзники в человеческом облике.

– Почему ты считаешь, что все в толпе обязательно должны быть людьми? – спросил он очень серьезным тоном.

Я не мог объяснить этого ничем иным, кроме привычки, основанной на вере. Он сказал, что ему очень нравится разглядывать толпу и видеть ее как скопление яйцеобразных существ. Но иногда среди множества светящихся яиц нет-нет да промелькнет фигура в форме человеческого тела.

– Весьма занятно, во всяком случае, для меня, – со смехом сказал он. – Мне нравится сидеть в парках или на автостанциях и наблюдать. Иногда сразу же замечаешь союзника, иногда их нет, и повсюду только настоящие люди. Однажды я даже видел двух союзников сразу. Они сидели рядышком в автобусе. Но это был единственный такой случай.

– Этот случай имел для тебя какое-то особое значение? – спросил я.

– Конечно. Все, что они делают, имеет значение. Из их действий маг иногда может извлечь силу. Даже если у брухо нет «своего» союзника, он может управлять силой, если умеет видеть. Для этого он должен следить за действиями союзников. Задолго до того, как я обзавелся своим, мой бенефактор научил меня извлекать силу из действий других союзников. Я разглядывал толпы людей и каждый раз, когда видел союзника, тот меня чему-нибудь учил. Ты встретился сразу с тремя. Какой великолепный урок ты упустил!

Он замолчал и не говорил больше ничего до тех пор, пока мы не закончили собирать ловушку. Потом он повернулся ко мне и неожиданно, как бы вспомнив, сказал, что если встречаешь двух союзников вместе, то они обычно относятся к одному типу и имитируют существ одного пола. В его случае оба были мужчинами.

Я встретил двух мужчин и женщину, так что мой случай был вообще из ряда вон выходящим. Я спросил, могут ли они копировать детей, и если могут, то какого пола; могут ли они принимать формы людей разных рас или, скажем, семьи из трех человек – мамы, папы и ребенка. И, наконец, я спросил, не видел ли он союзника за рулем автомобиля или автобуса.

Дон Хуан молча слушал мою болтовню, но в ответ на последний вопрос весело рассмеялся. Он сказал, что я неточно формулирую вопросы. Надо было спросить, не видел ли он когда-нибудь союзника за рулем транспортного средства.

– Разве мотоциклы тебя не интересуют? – ехидно прищурившись, спросил он.

Его насмешка была добродушной, и я засмеялся вместе с ним. Затем он объяснил, что союзники не в состоянии ни на что воздействовать и ничем управлять непосредственно, однако могут действовать косвенно, влияя на людей. Соприкасаться с союзниками опасно, потому что они способны вывести на поверхность все худшее в человеке. Путь ученичества так долог и тернист, потому что прежде чем входить в контакт с этими силами, человек должен исключить из своей жизни все лишнее, все, что не является жизненно необходимым, иначе ему не выдержать столкновения с ними.

Дон Хуан сказал, что союзник при первой встрече заставил его бенефактора сильно обжечься, причем шрамы остались такие, словно тот побывал в лапах у горного льва. Самого дона Хуана союзник загнал в тлеющий костер, и он обжег себе колено и спину возле лопатки. Но после того, как он стал одним целым с союзником, шрамы постепенно исчезли…

Глава шестая. Первое знакомство

– Странно мне это, – Кирилл с Натальей сидели у нее на кухне и обсуждали волнующее известие: «К нам едет ревизор!». В смысле: скоро каждый из них познакомится со своим союзником.

– Странно мне это, – еще раз повторила Наталья. – Насколько я знаю, союзник – действительно могучая внешняя сила, которая с легкостью может высосать жизненные силы неудачливого мага. И у Кастанеды сказано, что перед тем, как заполучить союзника, маг должен учиться, учиться и учиться. И становиться сильнее, сильнее и сильнее. Прежде всего для того, чтобы союзник его не сожрал. А нам предлагают на четвертом курсе (то бишь только через три года обучения) обзавестись союзником. Неужели преподавателям не страшно, что от нас могут остаться только рожки да ножки?

– Думаю, им-то как раз не страшно. Страшно должно быть нам. Поскольку ведь это нас раздерибанят в пух и прах. Но ты же потомственная шаманка. Ты, по идее, уже должна была общаться с подобными силами – тысячу раз общаться. У тебя, вообще, уже должно быть за пазухой минимум три союзника!

– Шутишь? – Наталья криво усмехнулась. – Да знаешь ли ты, сколько силы нужно, чтобы держать это чудо, как ты выразился, за пазухой? Это ведь не ручная кошечка или собачка. Или хомячок. У нас считается, что если у шамана есть собственный союзник, он становится по выражению Дона Хуана «брухо». У нас применяется другое слово, но смысл одинаков.

– Ну и в чем разница между «брухо» и обыкновенным магом?

– А в чем разница между боксером-тяжеловесом и интеллигентного вида мужичком с бутылкой в руке? В способности причинить вред. В способности показать силу. Союзник уважает только силу, мало того, он этой силой питается. И если у тебя есть сила, но ты не способен ее оберегать, ты станешь кормом. Он обдерет тебя, как липку, и пойдет к другому. Союзников привлекает особый вид энергии. Наверное, ты читал об этом у Кастанеды?

– Наверное, читал. Но особо не запаривался, поскольку, ну какие могут быть у нас союзники? А тут вот, оказывается, что!

– Да уж, – Наталья зябко передернула плечами. – После рандеву с Толкачевым мне как-то не по себе. Я уже представляю, как меня будут медленно лишать энергии!

– Да ладно ты. Вспомни Палача и его методы. Если уж мы такой напор потусторонних созданий выдержали, с одним союзником как-нибудь справимся. Лично я уверен, что справлюсь.

– Мне бы твою уверенность! – в голосе Натальи чувствовалась подавленность. – Хочется верить, что она основана на реальных знаниях, а не на пустом кураже, который у вас, у мальчиков, проявляется постоянно. Но давай лучше поговорим о Варе.

– О Варе? А что с ней опять?

– А ты не знаешь? – Наталья всплеснула руками. – Мается наша девушка, не находит себе места. Хоть и выглядит спокойнее, чем прежде. И общественность поручила мне разузнать: ты что-нибудь предпринял?

– В смысле?

– В смысле прямом! Не делай вид, что не догоняешь, о чем я говорю! Мы ведь знаем, что тебя попросили замолвить словечко о Варе перед влиятельными людьми. И у меня сразу несколько вопросов: во-первых, ты замолвил или нет, и во-вторых, как так получилось, что у тебя есть такая возможность? И скажи еще, что общаешься с министрами и депутатами!

– Да какие там министры! – скривился Кирилл (сделав все возможное, чтобы Наталья приняла его ответ за чистую монету). – Где я, а где они. Так, через МИД закинул удочку – вдруг клюнет?

– Ну-ну, – Наталья скептически хмыкнула. – Что ж. Поверю тебе на слово, хотя если честно, мне бы ты мог рассказать всё. И не думай, что я в свою очередь это кому-то разболтаю. Клянусь, сохраню тайну!

– Да я бы рассказал, если бы было что, – Кирилл поднялся. – Ну ладно, мне пора. Засиделся, а времени-то нет…

* * *

– Интересно, что будет, если, не дожидаясь пинка от Толкачева, познакомиться с союзником самому? – Кирилл вернулся к себе, искренне радуясь, что Наталья не стала его сильно допытывать. И ему не пришлось изворачиваться и врать – он этого не любил. Ему и с родителями секретности хватало! – После удачного завершения разговора чувствую в себе силы и энергию попробовать. Шутка.

– Хотя почему шутка? – минут через десять Кирилл – после того как умылся и почистил зубы – спросил сам себя. – А что, если лечь на кровать, войти в состояние взаимодействия с Силой и позвать союзника? На кровати меня никто одолеть не сможет – она же моя. Снова шутка.

Он достал плед из шкафа и взбил подушку. Подумал немного и отложил подушку в сторону – если лежать на спине, голове удобнее. А поза на спине – самая лучшая, чтобы не уснуть. Лежа таким образом, проваливаешься в кратковременный сон, это да. Но зато и быстро просыпаешься. Во время сна «точка сборки» (или позиция восприятия) сдвигается сама собой, и намного легче переместить ее в область обитания союзников.

– А то, что мне придется ее переместить, в этом никакого сомнения нет, – сделал вывод Кирилл, подключив видение. – А потом изъявить желание познакомиться и ждать, пока кто-нибудь откликнется на зов. А потом соблазнить этого кого-нибудь на время вырваться из привычной среды обитания и прийти сюда – в нашу реальность. И по силам ли мне такая задача? Не останусь ли я у союзников навсегда?

Останусь или не останусь – этого Кирилл сказать не мог. Определенно, вероятность неудачного исхода присутствовала, и она была очень высокой. Поэтому ему предстояло решить: оправдан риск самостоятельного путешествия к союзникам – или лучше подождать помощи от Факультета?

– При здравом размышлении, он (то бишь я) решил выбрать второе. Не потому, что я трус или боюсь, а потому что так поступают Воины Силы – если они понимают, что проблема не по плечу, они просто отходят в сторону. Никогда не стоит забывать, что в мире есть существа намного могущественнее нас. И оказаться на раздаче у этих существ – врагу не пожелаешь.

Кирилл почувствовал пробежавший мороз по коже. Безусловно, его настройка на союзников уже привлекла их внимание, и они чувствовали «шевеление» пространства. Но так как он не изъявил желание познакомиться поближе, их реакция была равнодушно-сдержанной.

– Нафиг вас, ребятки! – Кирилл закутался в плед, а потом спрятался под него с головой – как в детстве. – Что-то мне это сильно напоминает. Ага – «Призрака пять» Роберта Шекли.

– Автопилот справится сам, – успокоил его Арнольд. – А вот что нам делать с этим страшилищем?

Тут они заметили легкий дымок, который начал просачиваться через герметичную щель между дверью и перегородкой.

– Что это? – спросил Арнольд, в его голосе слышались панические нотки.

– Разве ты не помнишь? Ворчун может пройти в любую дверь. Ничто не в силах его остановить.