Вера Штольц и всего лишь несколько дней

А ведь еще совсем недавно все было по-другому – Аполлинарий никуда не пропадал, а если приходилось уезжать в командировку на день-два, звонил по многу раз и подробно рассказывал о своих делах и о том, как он по ней скучает. И возвращаясь, всегда привозил ей какие-нибудь подарки – пусть даже и не очень интересные с точки зрения молодой девушки. Тогда Вера с радостью ждала его возвращения. А сейчас о приезде мужа она старалась даже и не думать, смутно чувствуя, что ничего хорошего не предвидится.

И вот в свой день рождения она ждала в гости только свекра со свекровью и двух подруг, знакомых еще с института. Что и говорить – перспектива не очень веселая. Опять родители мужа будут давать ей бесчисленные советы, как надо готовить, одеваться, встречать мужа, делать ремонт в квартире, и опять будут долбить, что стоит уже, наконец, поменять эту неприличную работу на более подходящую. А подруги в унисон расскажут о своих несчастьях – Лена о том, как ей тяжело растить одной двухлетнюю дочку, а Ирина – как ей хочется замуж, а рядом нет нормальных мужиков – ну просто никаких (а так – один зоопарк кругом)! А родители Веры живут в Самаре и не могут поздравить дочку, кроме как по телефону, что тоже не добавляет настроения.

К трем часам дня все на столе было съедено. Сан Саныч, сославшись на важную деловую встречу, уехал домой. – Наверное, выгуливать Чарли, – подумала Вера и решила, что если у нее когда-нибудь будет собака, то она назовет ее Парфеноном или Каббалой – в зависимости от пола. Поболтав о том, о сем еще с полчасика, Кирилл, неискренне извиняясь, пересел за свой стол, углубившись в свежую версию компьютерной игры «Адские гвозди и дубль два. Версия 4.0»

Вера и Фиалка Марфовна, мысленно осудив ренегата от день рождения Кирилла и убрав со стола грязную посуду, тоже занялись каждая своим делом – Фиалка Марфовна погрузилась в составление очередного квартального отчета, а Вера решила отредактировать накопившиеся деловые письма. Около четырех часов дня Кириллу окончательно надоело играть, и, весело попрощавшись с дамами, он ушел – ему предстояло свидание (скорее всего, приятное) со своей старой знакомой. А, может, знакомым?

Через десять минут после ухода Кирилла Фиалка Марфовна милостиво отпустила Веру домой в честь ее дня рождения, сказав, что лично у нее – главного бухгалтера – всегда есть работа, и что ей все равно оставаться в офисе еще долго, и уж по телефону-то она поговорить сумеет, если надо. И Вера, радостно подхватив цветы и новый зонт, выскочила из офиса.

Стоял август месяц, но в этом году природа не сильно баловала жителей Москвы теплом, удивляя постоянством противного моросящего дождя, прохладного северного ветра и некомфортной пятнадцатиградусной погодой.

– Ну, вот и подарок пригодился, – грустно подумала Вера, раскрывая над головой яркий зонтик. Дойдя до метро, Вера успела продрогнуть и согрелась только, спустившись по эскалатору. Час пик пока не наступил, и в вагонах поезда, в который она села, еще оставались сидячие места. Вера удобно устроилась на одном из них, ожидая своей станции. И вдруг внезапно ее охватило предчувствие какого-то неизбежно надвигающегося несчастья, какой-то сплошной тени и дождя. Это было для нее непривычно – грустить она не умела и свято верила, что все у нее будет хорошо. Поэтому она быстро отогнала от себя тяжелые мысли, и ей стало легче.

– А сумрак – тут как тут! – продекламировала она вслух и мысленно пожелала Фредди Крюгеру из «Улицы вязов» застрелиться.

Напротив нее сидел спортивного вида молодой человек и, делая вид, что он здесь совершенно не причем, украдкой разглядывал ее.

– Надо же, – подумала Вера, – не все еще пялятся в экраны планшетов и телефонов! А, может, уже надоело? А мальчик-то довольно симпатичный! Конечно, ловить ему нечего, но все равно приятно! – на всякий случай она поправила волосы и взмахнула ресницами – так просто, а почему бы и нет?

Этот случайный попутчик живо напомнил Вере о ее старом (еще с института) приятеле Максе. У него была кличка Карл Маркс. Макс – Маркс, какая разница? И она часто называла его Маркуша.

Отношения у них тогда были просто сумасшедшими – типичный студенческий роман – много секса и никаких обязательств. Но потом они переросли в нечто большее, и Макс предложил ей выйти за него замуж. К несчастью у Макса оказались слишком богатые родители, которые не пожелали видеть в Вере достойную пару своему сыну. После запрета родителей на их свадьбу Вера и Макс встречались еще несколько раз, но вскоре он женился, и, само собой, их отношения сошли на нет. Но Макс еще несколько раз звонил ей, предлагал дружить и быть рядом с ним, и говорил, что все будет хорошо, но Вера вопреки своему имени в этот раз верить отказалась, а начавшийся ее роман с Аполлинарием (одно имя чего стоит!) поставил жирную окончательную точку в их отношениях.

Теперь Вера с теплотой вспоминала о Максе и, сравнивая его с теперешним своим муженьком, немного жалела о прошлых отношениях:

– Да, наверное, надо было еще подружить с Максом, вдруг бы и отбила его у жены! По крайней мере, не оставалась бы одна в собственный день рождения, – грустные мысли снова бросились в атаку. Но в данный момент ничего изменить уже было нельзя, а день рождения – все-таки какой-никакой, а праздник, вот и незнакомец напротив старается набраться храбрости, чтобы подойти к ней.

– Интересно, а что он мне скажет? – вдруг подумала Вера. – Эй, крошка, нечего расстраиваться из-за всяких пустяков, одним мужем больше, одним меньше – кто их считает? Как насчет того, чтобы?.. Ну да, дождешься от них – от них теперь можно дождаться только просьбы дать взаймы!

А между тем поезд прибыл на ее станцию, и Вера выбежала из вагона. А незнакомец не успел. Как всегда.

Войдя в квартиру, Вера обнаружила там свою свекровь, Романну Витольдовну, деловито хлопотавшую на кухне.

Романна Витольдовна питала крайнюю неприязнь по отношению к невестке, считая ее неряхой, замарашкой и вертихвосткой в одном лице. И поэтому пользовалась любым праздничным и не очень поводом, чтобы появиться в квартире «детей», прибраться по-хорошему и приготовить еду, как любит ее Аполлинаша. А в этот раз из-за отсутствия сына Романна Витольдовна готовила для мужа – свекра Веры, который вот-вот должен был прийти, и для себя – они все любили хорошо покушать. Справедливо считая, что у Веры и продуктов-то съедобных нет, Романна Витольдовна сама произвела необходимые закупки и уже час колдовала на кухне – или занималась вредительством, по мнению невестки. Хотя, по правде говоря, уж в чем – чем, а в кулинарном деле Романна Витольдовна была настоящим профессионалом.

В меню ужина значились: утка с грибами, рис по-китайски, свиные отбивные, селедка под шубой, печеночный паштет, всего-то каких-то три «легких» салатика, собственные соленья и варенья и, конечно, вафельный торт – куда же без него? А после тортика будет десерт – пирог с яблоками и курагой, который Романна Витольдовна приготовила накануне. И вот как раз сейчас довольная и румяная свекровь заканчивала последние приготовления к ужину.

Появление невестки только распалило ее боевой пыл.

– Господи, ну и жена досталась Аполлинаше – мало того, что худющая, не может толком ни одеться, ни причесаться, ни косметикой намазаться как следует! – как обычно, подумала она, при этом вслух поздравляя Веру с днем рождения и стараясь придать голосу немного теплоты. Тут как тут был и подарок: «Энциклопедия молодой хозяйки» на тысячу двести страниц с цветными фотографиями омаров под соусной настойкой из текилы, французских котлеток из швейцарских молодых телят и ласточкиных гнезд с улыбающимся рядом дегенеративного вида китайским поваром. Вера, как могла, изобразила благодарность на лице, поспешив при первой возможности засунуть громадную книжищу подальше.

– Вам помочь, Романна Витольдовна? – скромно предложила Вера, скрещивая пальцы за спиной. – Ах, нет! Вы все уже сделали? И когда только успели!?

– Было бы только желание, дорогая! Можно еще и не то успеть! Вот жаль, что ты меня никогда не слушаешь, но постарайся все-таки запомнить, что главное в семейной жизни – это всегда готовая еда. И побольше, и повкуснее! Ни один мужчина не уйдет из дома, где его хорошо кормят. Глядишь, и сама наберешь нужную форму, а то смотреть на тебя противно! Вот и мой муж Нил Вахтангович лет пятнадцать назад пытался к какой-то тощей стерве от меня сбежать, но больше, чем на месяц его не хватило. А потому что не кормили его там. И приполз мой дорогой обратно и умолял: «Ну, ромашка моя, – в смысле, это я – ромашка, – прости меня и накорми, как можешь только ты!»

– Вот так-то! С тех пор стал, как шелковый, и носу из дома не кажет. И твой муж тоже на здоровом натуральном питании воспитан, и, заметь, никакого фастфуда, а только отборная домашняя еда! Каким красавцем вырос! Поэтому и в бизнесмены вышел! Запомни, ему женщина нужна хозяйственная!

Вера рассеянно слушала монотонное бурчание свекрови, изредка ей поддакивала и демонстративно закатывала глаза в знак согласия. Типа, да, ох, ах – вот как! И все такое.

В это время раздался звонок в дверь – пришли ее подруги Лена и Ирка. Придирчиво оглядев Веру со всех сторон и с визгами расцеловавшись, они принялись поздравлять ее, всем своим видом выражая восхищение:

– А ты все хорошеешь! И как только это у тебя получается!?

Лена подарила Вере большого плюшевого медведя, явно забракованного ее малышкой, сказав, что: «Вот теперь у Веры есть игрушка, значит, скоро и ребенок будет, а что – давно пора!». Ирка притащила громадный набор антивозрастной косметики – весьма, кстати, дорогой. Антивозрастной косметикой сама Ирка пользовалась с восемнадцати лет. Рановато, но это только цветочки. А ягодки начались в двадцать четыре, когда она решила наконец-то серьезно заняться лицом и фигурой и, не жалея денег разнокалиберных любовников, ринулась во все тяжкие – убирать лишнее и имплантировать недостающее. Ее девиз был таков: «А теперь вся я – лишь только нужное!»

– Хорошо еще, что дезодорант и крем от прыщей не подарила, чучундра! – подумала Вера – в то время как ее улыбка от подарка Ирки могла затмить целый Альдебаран над знойным небом Аргентины:

– Интересно, а свекор что принесет? Домкрат для «Жигулей»? – ответа на вопрос, заданный самой себе, пришлось ждать недолго.

Нил Вахтангович, как всегда, явился последним. Годы испытаний оставили глубокие следы на его некогда мужественном лице и не менее мужественной фигуре – тушка сильно расплылась, головушка облысела, глазки заплыли жирком, и сам он уже никак не напоминал былого молодого джигита с хозяйством наперевес.

Несмотря на свой брутальный горский нрав, супругу свою он все же немного побаивался и редко когда пускался с нею в спор. Честно говоря, он часто не понимал, что эта женщина делает рядом с ним. Но готовила она хорошо. Невестке же своей он симпатизировал: такая хорошая девушка, как Вера – ценная находка для его сына-балбеса. Хоть и не умеет готовить, как его жена.

Впрочем, папа был в курсе молодецких похождений Аполлинария, в том числе и последнего его загула с новой пассией Полиной-на-Тайване. Сын есть сын, а невестка – всего лишь женщина, пусть молодая и симпатичная: – Поэтому пусть знает свое место, пока мужчина дела делает. Вах! Пусть гордится, что такой мачо-самец живет рядом с ней и называет женой! Вах!

Поскольку нрав у Нила Вахтанговича был горячим, ему тяжело было хранить тайны. Например, его постоянно подмывало рассказать всем о любовных победах своего сына:

– Может быть, как раз сегодня самое время? А как отреагирует жена? Вах! А что мне жена? Мужчина я, в конце концов, или нет? Как решу, так и будет! – такие мысли витали в шальной голове Нила Вахтанговича, когда он зашел в квартиру Веры. Зашел, само собой, с видом, достойным настоящего мужчины. Ну, или настоящего свекра – кому как нравится.

Увидев трех молодых женщин в комнате (Романна Витольдовна на кухне была, естественно, не в счет, и совсем уже немолодая), Нил Вахтангович принял стойку, как голубь, надувший зоб при виде самки. Он по законному праву расцеловался с именинницей и стал распаковывать коробку с подарком – им оказался набор дорогих мочалок и щеток: «Чтобы мыла, понимаешь, когда ждет мужа, а не мечтала о посудомойке – ведь должно быть у женщины занятие, когда она дома одна!» У Веры при виде щетинистого и тряпочного изобилия начал дергаться правый глаз, и, усилием воли взяв себя в руки, она ответила свекру, что: «Это как раз то, о чем она мечтала, и да, как здорово он все придумал, какая забота о ней, понимаешь!», и: «Чтоб ты сдох!» – но это уже про себя. Да, подарки оказались как на подбор – каждый можно было тут же выбросить на помойку.

В комнату вошла Романна Витольдовна и кликнула всех к столу. Нил Вахтангович так и не успел ничего рассказать про сына, решив, что за столом – даже лучше, всем сразу можно будет похвастаться. Оставим за скобками вопрос: «А почему он, вообще, решил, что всем обязательно нужно это знать?» Оставим, поскольку на него нет ответа – по крайней мере, у нас – а какие идеи вертелись у Нила Вахтанговича в голове, нам то неведомо.

Гости весело рассаживались по местам, прикидывая, с чего бы начать пиршество для желудка. Романна Витольдовна суетилась вокруг мужа, щедро подкладывая ему всего и побольше, Нил Вахтангович разливал вино – ведь какое застолье без вина? Лена решила начать с салатов, а Ирка собрала со всех блюд зелень, служившей украшением, и у нее получилась большая миска травы, ведь: «Правильное питание – это самое главное для красоты и стройности!». Для полноты картины ей оставалось только затребовать свежевыжатого грейпфрутового сока – без него Ирка не могла обойтись совершенно – что она и сделала. Кстати, грейпфруты Ирка принесла с собой. А Вера, с тоской оглядев стол и не чувствуя аппетита, твердо решила сегодня напиться.

И вот, когда тарелки были заполнены, а бокалы искрились вином, пришло время тостов. Первой слово взяла Романна Витольдовна:

– Сегодня супруге нашего дорогого сына исполнилось двадцать шесть лет! Это время, когда женщина вступает в пору зрелости и начинает осознавать, как все устроено, и что весь дом держится на ней. Но это только предстоит понять нашей дорогой Верочке! Пожелаем ей удачи и давайте выпьем за нее!

Все выпили, звонко чокнувшись. Пришло время набивать животы. За столом воцарилось заметное оживление с не менее заметным грохотом и звоном столовых приборов. Перед искушениями от свекрови никто устоять не смог – и даже Ирка положила себе немного запрещенного печеночного паштета и принялась размеренно жевать.

Нил Вахтангович, как единственный мужчина на всю округу, старался поухаживать за всеми присутствующими дамами. Одновременно он все сильнее и сильнее распалялся и чувствовал желание поделиться амурными успехами сына. Наконец, его терпению пришел конец, и он затребовал слова:

– Верочка, – сладко начал Нил Вахтангович, – сегодня мы пьем за тебя! Вся наша дружная семья желает тебе всего самого наилучшего! Жаль только, что с нами нет твоего мужа и нашего сына. И я хочу выпить за него! Ты знаешь, что для настоящего мужчины, к которым, безусловно, относится и наш Аполлинарий, женщины вокруг значат очень многое. Женщин должно быть ровно столько, сколько овец в пастушьем стаде, столько, сколько капелек вина в большом кувшине, и столько, сколько звезд в ночном небе! Потому что настоящий мужчина не может обойтись без женщин! Поэтому я хочу выпить за своего сына, который понимает толк в женщинах и всегда держит марку настоящего мужчины!

Как и следовало ожидать, тост произвел должный эффект. Романна Витольдовна грозно сверкала глазами на мужа, понимая, что после таких слов урезонивать нерадивую невестку будет нелегко. Вера поначалу опешила, а потом машинально предприняла попытку разрыдаться, но слезы почему-то не спешили течь, и истерики не получилось. Она вдруг с необыкновенной ясностью увидела, что всем, кроме нее, давно известно о похождениях ее мужа, и приготовилась узнать все подробности. Подружки тоже были рады очутиться в центре семейного скандала и, опять же, принять Веру в свои ряды: «Пусть не задирает нос, теперь мы все одинокие – или наполовину одинокие!»

Чтобы хоть как-то сгладить сгустившееся напряжение слово взяла Ирка. Она постучала вилкой по тарелке, требуя внимания, и с истеричными нотками в голосе торопливо произнесла:

– Наша любимая подруженька! Прошел замечательный возраст розовых фантазий – теперь тебе понадобится много сил и здоровья! Береги себя!

Это было всё. Кратко и по существу. Тучи над Верой продолжали сгущаться – теперь она потихоньку и сама осознавала, что, действительно, что-то прошло невозвратно. И да – жаль, что опять придется начинать все сначала.

Нилу Вахтанговичу вдруг стало совестно и обидно за невестку, но он не показывал вида и сидел надутый, как рыба-шар на сковородке.

Романна Витольдовна быстро сориентировалась в изменившейся обстановке – поняв, что интересы сына дороже всего остального, и нужно как-то спасать положение, она перешла в наступление на невестку:

– Дорогая, тебе нужно извлечь уроки из собственных ошибок – ты-таки дождалась, что муж сбежал от тебя! А ведь от доброй хозяйки никакой муж никуда не денется! – с этими словами она указала на Нила Вахтанговича, с видимым наслаждением уплетавшего очередную свиную отбивную. – И, кстати, когда ты уже начнешь искать новую работу? Твоя же для нормальной женщины совершенно не годится!