Династия. Под сенью коммунистического древа. Книга третья. Лицо партии

Парадокс, скажете Вы, но нет! Потому что бунтовали они на деньги заокеанских спонсоров, которые вливались живительным потоком в их обессиленные партийные структуры. В общем, скучные люди, и говорить о них совсем не хочется. Ведь даже радоваться и транжирить состояния, как и положено нормальным людям, не умеют. А только гадят и гадят, а еще ходят на демонстрации и воют гнусными голосами в поддержку демократии в отдельно взятой стране, которая и без их существования отлично проживет!

Чтобы закончить обзор посетителей казино, не следует забывать и партию власти. О ней мы ничего толком сказать не можем, поскольку власть – субстанция сакральная, и все стремятся в нее попасть. Мы тоже стремимся – пусть и не в депутаты, то хотя бы в мэры или на худой конец в градоначальники Нью-Васюков, что в Калмыкии. Впрочем, нет! Все же следует быть объективным и не заигрывать с властью столь откровенно! Поэтому пересилим себя.

Итак, начальники комитетов любили резаться в преферанс – многие из них были бывшими военными или же закончили технические ВУЗы, а эта игра входит в базовый курс обучения любого уважающего себя инженера. А некоторые даже коротали время за бриджем – что уже вообще высший пилотаж, и кроме как чувства уважения ничего вызывает.

Депутаты попроще, и это совершенно понятно, стремились вслед за начальством, поэтому тоже писали пулю (в крайнем случае перекидывались в «Тысячу», что, конечно, попроще, но иногда думать надо). А вот председатель и заместители председателя играли исключительно в «Монополию», которая хоть и не имеет отношения к карточным играм, но все ж чрезвычайно азартна и настолько близка к жизни, насколько это вообще возможно.

Нет ничего слаще чувствовать себя владельцем заводов, фабрик и даже концерна АвтоВАЗ! А если еще имеешь пару скважин, то это настоящее счастье, равное которому еще поискать. И, кроме того – все-таки целый председатель и замы, и не с руки им портить свою репутацию картишками и рулеткой, когда можно спокойно развлекаться, избегая последствий!

Движемся дальше. Восьмой этаж.

После ресторана русской кухни и казино, имевшего скромное название «Бриллиантовый рай», восьмой этаж можно считать почти пустым. Здесь были закусочные и кофейни – похожие на те, что внизу, но только с ценами в три раза выше. Поскольку восьмой этаж – не первый и не второй, и люди здесь ходят совсем другого ранга.

Но все равно, в кофейнях и закусочных нет ничего интересного, поэтому просто следуем дальше – на девятый этаж. Поскольку девять, согласно восточной традиции, тоже цифра неплохая (хотя многие рассматривают ее, как перевернутую шестерку, что есть чистый бред (как тогда воспринимать восьмерку или ноль?)), то девятый этаж был признан отличным местом для боулинга – ведь в этой игре также необходима удача, как и во всех остальных.

Боулинг назывался: «Четыре катящихся яйца». Название оригинальное и запоминающееся, и многие, впервые услышав его, не могли толком понять, о чем идет речь, а только громко ржали, чем вызывали недоумение у старожилов Госдумы.

– Куда пойдем? – такой диалог можно было часто услышать между двумя или несколькими спешащими по коридору депутатами.

– Пойдем в «Яйца», шары погоняем, а то что-то кровь застоялась!

И бессмысленно пугаться и думать скабрезное, поскольку здесь нет ничего противозаконного, а только спорт и отдохновение души для разносчиков законотворчества по всей великой матери России! И в самом деле, где еще можно так расслабиться, как не в боулинге – под мерный перестук падающих кегель и взрывы зрительского энтузиазма?

Как ни крути, а боулинг великая вещь! Особенно если участвуют девушки в коротких юбочках или в мини-платьях (а других в Государственной Думе и не водится). Т. е. есть, конечно, серьезные дамы и даже дамы-серьезные-политики, и даже дамы-руководители-комитетов, и даже дамы-замы-высших-лиц, и даже дамы-сами-высшие-лица. Вот только какое они имеют отношение к девушкам?

Молодость и политика или политики (неважно какого пола) – две вещи несовместные, как говорил Сальери Моцарту (но за спиной последнего). Поэтому там, где девушки, политикой и не пахнет. И с точностью до наоборот – там, где политика, девушек нет.

Так вот, в боулинге были девушки, и депутаты настолько увлекались наблюдением за ними, что забывали о политике, о чаяниях народа и вообще – о тяжелой внутренней и внешней политико-экономической ситуации. Да и разве можно помнить о таких банальностях, когда перед тобой дива, склонившаяся поправить шнурки на кроссовках, а юбочка на ней скрывает только самую малость, да и то – если стоять прямо, ровно и не дышать.

А если азарт? Если хочется победить и доказать, что не только ноги красивые, и грудь упруга и нежна, но еще и руки растут из того самого места, из которого им и положено расти? А если хочется распалиться и обнажить все, на что способна? Тогда прочь сомнения, прочь ложную скромность – тем более, если белье от Lise Charmel, а сама девушка ухожена и готова в любой момент переступить черту!

И ведь переступают и оказываются в жарких объятиях некрепких духом мужчин – и делают карьеру! С другой стороны, у кого-то есть миллион, а у другого (другой) – длинные ноги, которые тоже, вполне вероятно, стоят никак не меньше миллиона, чем и нужно пользоваться и извлекать весомую выгоду.

Вот взять, например, Ивана Ивановича. Он многое, очень многое повидал на своем веку, а уж если брать соблазнительные женские ножки, то их количество не поддается учету. И даже несмотря на свой гигантский опыт и уже довольно серьезный возраст, и то – он любит сюда похаживать, особенно по вечерам, когда на улице неспокойно, ветер завывает в троллейбусных проводах, снежная поземка норовит засыпать лицо и превратить его в некрасивую ледяную маску с прорезями для глаз.

В такие вечера смотреть на резвящихся дам особенно приятно – их много, они что-то постоянно пищат, хлопают в ладоши и громогласно обсуждают уверенный удар, сносящий кегли с характерным хлопком. Они все как одна ярко накрашены, глазки горят, плечи расправились, кровь играет, и хочется чего-то особенного – и не только победы. А депутаты скромно притулились сзади, читают вечернюю прессу или же гоняют на планшетах в «Doom» – в общем, делают вид, что заняты, хотя на самом деле алчно следят за девушками и обсуждают между собой хорошеньких.

Как-никак, депутаты – квинтэссенция власти и поэтому могут позволить себе иметь все, что захотят. Ну, или почти все (в рамках правового поля, само собой). А девушки – они как раз в это поле и входят – и даже когда едут к кому-нибудь на квартиру обсудить завтрашний доклад на пленарном заседании или в комитете (не говоря уж о фракции) или немного подправить уверенной рукой пару статей закона о бюджете.

Кроме того, кто сказал, что нужно всё свободное время тратить исключительно на сухие цифры и нудные пометки карандашом на полях? Можно расслабиться, выпить крепкого кофе на ночь или крохотную рюмочку вина – только что из солнечной Франции: веселит и вселяет уверенность в завтрашнем дне. А девушкам только пойдет на пользу – и даже раззадорит и сподвигнет к творчеству.

Так и хочется привести в пример историю об одном человеке, ставшим почти легендой Законодательного собрания. В бытность депутатом третьего созыва (и членом чего-то там с непроизносимым названием, но важными государственными полномочиями), он прославился тем, что все четыре года каждый вечер возил к себе на квартиру новых девушек и по полночи декламировал им стихи собственно сочинения. А потом – после того, как его блок (или партия – история об этом умалчивает, да и не суть важно) с треском пролетел на очередных выборах – на основании полученного грандиозного по объему материала издал восьмидесятитомник полного собрания поэтических сочинений, переплюнув Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Блока и всех остальных вместе взятых, включая массовых поэтов серебряного века.

А всему виной (вернее, залогом успеха) были девушки, которые щедро делились с ним девичьим задором, энергией и божественным вдохновением! А без девушек, ну разве вспомнил бы кто-нибудь сейчас этого бывшего депутата? Так бы и сгинул он в анналах истории, всеми незаслуженно забытый! Но фортуна распорядилась совсем иначе, и ныне он известен, как самый плодовитый поэт всех времен и народов. И даже занесен в книгу рекордов Гиннеса по количеству запатентованных рифм.

Кстати, его фамилия Шухер. Что, ни разу не слышали? Печально. Свидетельствует о пробелах в образовании – чего, как говорится, не исправить. Кстати, как Вы думаете, как образование коррелируется с любовью к девушкам? Стоп! Так мы можем забрести уже в такие густые и колючие заросли философских измышлений, что не выберемся оттуда, не порвав одежды!

А между тем обстоятельства влекут нас прочь от боулинга – на десятый этаж здания Государственной Думы, где полноценными хозяевами являются корчма «Ты дома» и трактир «Бард, борода и бургомистр».

В корчме любят зависать депутаты, недавно вернувшиеся из долговременных командировок по регионам. Они измучены общением с народом, нападками матерей и вдов и фланговыми и лобовыми заходами вороватых коммерсантов, которые так и норовят отжать под себя кусочек бизнеса пожирнее. И всем приходится уделять время – и депутат отнимает его от своих любимых посиделок за наливкой в бане или же в кругу единомышленников где-нибудь в столовой.

А поскольку усталость накапливается, а посидеть всё не удается и не удается, то к моменту возвращения у депутата просыпается такая жажда общения и такая потребность зависнуть где-нибудь за столиком в теплом кругу помощников и доверенных лиц, что никакая сила не может его отвадить от посещения корчмы, где он живет безвылазно никак не менее недели, восстанавливая душевное равновесие и физический тонус.

В трактире «Бард, борода и бургомистр» постоянно дают шансон. Трактир работает с девятнадцати до двадцати четырех, и свободного столика здесь не застать. Глянуть на Васю Лещинского, Васю Клещинского и Васю Пальчинского желают все от мала до велика, поэтому налицо перманентный аншлаг. О первых рядах ближе к сцене и говорить не приходится: они всегда заняты иностранными делегациями, для которых шансон – это настолько же native и настолько же аутентично, что и катание на бурых медведях по набережной Москва-реки.

Возле иностранцев – сопровождающие официальные лица и синхронные переводчики, которые, пыхтя от напряжения, пытаются объяснить делегатам смысл куплетов:

Вчера с утра
Братва
Резвилась,
Конкретно воля
Ночью снилась.
Тюрьма
И Зона,
Гоп со смыком,
Кресты, колючка,
Вышка, шмон,
Барак, параша,
Нары, вилы.
Один он,
У него облом.

Представители знойного южноамериканского континента, парламентарии от смешной страны, на просторах которой весело резвятся кенгуру, делегаты из африканских государств, из Китая и еще невесть с каких концов мира соглашательски машут головами и делают вид, что да, воля – это воля, и они ни в коем случае не желают спать под нарами и готовы подтвердить свои слова петицией в протест или даже целым заседанием Совета Безопасности.

Да и что с них возьмешь? Ведь непереводимый столичный диалект настолько ярок и оригинален, что понять его почти невозможно даже с помощью блестящих выпускников МГИМО или ИнЯза. Впрочем, бог с ним, поскольку самое главное в шансоне отнюдь не слова, а жесты, интонации и душевная музыка, с надрывом живописующая картину страданий и побуждающая срочно бежать и принимать законы о смягчении условий содержания в учреждениях ГУИН.

За столиками позади официальных делегаций стройными рядами сидят депутаты из разных фракций, но мы не станем конкретизировать, чтобы никого не обидеть. Депутаты тоже наслаждаются представлением, встречают аплодисментами Пашу Хвощинского и Машу Снежинскую, которые, как обычно, воют дуэтом и моментально вышибают скупую слезу даже у прожженных политиков и закаленных в боях дипломатов.

А когда накал страстей достигает вершины, откуда-то из-за трактирных кулис выныривает привлекательная стройная блондинка в одном купальнике с пустой шляпой с высокой тульей от знаменитого английского мастера. Блондинка идет по рядам и предлагает скинуться понемногу для оказания помощи голодающим крестьянам из Африки и иже с ними: из таких же богом забытых земель, о которых никто никогда не слышал.

Ничего не поделаешь, приходится раскошеливаться – хоть копеечку, но отдай, а все потому, что находишься на людях, и ведь могут подумать, что жаден до скаредности, и судьба людей (пусть ты их и в глаза не видел – но все же!) тебя не волнует. И отдают, и даже соревнуются, кто больше даст, стараясь переплюнуть друг друга и перещеголять.

И мало кто помнит старый советский анекдот из семидесятых:

Большой театр. Только что закончился «Евгений Онегин».

Очередь у гардероба.

Рядом в очереди стоят армянин и грузин, или (если угодно) лицо армянской национальности (Л.А.Н.) и лицо грузинской национальности (Л.Г.Н.)

Л.А.Н., подходя к гардеробу и получая пальто, достает из кармана 50 рублей и протягивает их гардеробщику:

– Спасибо, дорогой, сдачи не надо!

Л.Г.Н., подходя к гардеробу, достает из кармана 100 рублей и протягивает их гардеробщику, отталкивая руку с пальто:

– Спасибо дорогой, сдачи не надо, и пальто не надо! Вах!