чтобы наполнить свой живот
и потроха.
Чего-то ждет Россия-три,
людей полна
и чахнет, и в Аду горит
за всех одна…
С молитвой на губах.
В моей стране намолины иконы,
ведь проще жить с молитвой на губах.
В моей стране не писаны законы
тому кто «на коне» и при деньгах.
В моей стране чиновники жируя,
по заграницам растрясли живот.
В моей стране Засеками воруют,
а с крохами идут в простой народ…
Я в деревнях старушечьи платочки
среди травы метровой узнаю —
сумели все же, довели до точки
заброшенную Родину мою.
Теперь вот заграничная зараза
вдруг в марте расцвела среди цветов.
Воспринимать отказывается разум
что все это для нас, для дураков.
За что, Россия, ты всегда страдаешь,
ведь сколько в тебя брошено камней?
А ты живешь и до сих пор не знаешь
судьбы, никем не читанной, своей.
От свобод тесно.
Все суета сует —
не стоит обольщаться.
Начало дней – рассвет.
Закат – пора прощаться.
Плохи иль хороши
деньки прошли под солнцем,
судить их не спеши,
а то жалеть придется,
и память не резон
тревожить понапрасну :
алеет горизонт
давно закатом красным
да сумерек шаги,
а за спиною Мили,
казался мир другим
когда идеей жили,
теперь живем смелей
от всех свобод уж тесно,
ни планов, ни идей
один понос словесный
да только толку нет —
заботы и тревоги,