Академия Темных Искусств

– Ну, как тебе первая неделя? – спросил Адонис у Питера, когда они вместе с остальными студентами направились из главного корпуса МАТИ в сторону студенческого городка.

– Жить можно, – Питер сонно потянулся.

– Не пристало такое говорить некроманту, – шутливо надул губы Адонис.

– Да иди ты, рыжий.

Вечерело. Солнце почти закатилось, и Питер надеялся, что они успеют дойти до «Муравейника» раньше, чем опустятся сумерки.

Студенческий городок находился в получасе ходьбы от здания Академии, окружая его кольцом. Особенность такой застройки обуславливалось необходимостью буферной зоны, на случай «Если вдруг что-нибудь пойдет не так». А в случае, когда почти пятьдесят тысяч юношей и девушек, наделенных силой, но обделенных умом несколько лет живут на острове, изолированном от остального мира, что–нибудь точно да пойдет не так. В студенческом городке не было деления на микрорайоны, так привычных глазу городского человека. Городок делился на 3 кольца, по степени удаления от Академии. В первом кольце располагались дома для той части персонала, которая не имела своих поместий на острове. Во втором кольце располагались поместья – настоящие дворцы, с садами, фонтанами и гербами на башнях, где жили выходцы из старых, родовитых и могущественных магических семей. И третье, самое большое и населенное кольцо, ласково прозванное «Муравейником», застроенное общежитиями–пятиэтажками, служило домом для тех студентов, чьи семья не имели поместий или не могли себе позволить снимать квартиру в Рубеле. Также, на территории студенческого городка были несколько стадионов как для спортивных, так и для магических занятий, пара магазинчиков и колоссальных размеров амфитеатр, способный вместить в себя до ста тысяч человек. А дальше, начинался знаменитый своей дурной славой Бодмерский лес – закрытый волшебный заповедник, занимающий добрую треть острова. Закрыт он был не для защиты хрупкой волшебной экосистемы от человека, а скорее наоборот, для защиты хрупкого человека от волшебной экосистемы.

Адонис и Питер пошли к общежитию номер семнадцать, совсем недавно ставшее им домом. Управление МАТИ, стараясь поддерживать престиж одной из самых именитых магических академий, выделяла студентам весьма комфортные условия обитания. Студентам, заселенных в общежитиях Муравейника, выделялись квартиры–двушки, оснащенными всеми удобствами.

Приятели зашли в холл, приветливо кивнув общажному. Как Адонис объяснил Питеру, все сущности этого мира делились на три категории. Первая – это сущности независимые. Древние боги и прочая нечисть. В неё входили те сущности, которым по большей части было все равно, в порядке ли люди и существуют ли они вообще. Они никак от людей не зависели и дел с ними по большей части не вели. Во вторую категорию входили сущности антропогенные, то есть духи, порожденные верой людей. И заключительная категория – сущности смежные. В нее входили те духи, которые раньше были автономными, но начали сотрудничать с человеком, и стали изменяться вместе с ним.

– Неизвестно, как именно появились домовые. Но у официальной науки по этому поводу есть две теории. Первая заключается в том, что домовые духи – строго антропогенные, они созданы человеком для защиты жилища от враждебных сущностей. И далее, по мере того, как развивались жилища и преображалась жизнь людей, домовые менялись вместе с ними, подстраиваясь под человеческий быт, – вещал Адонис с менторским видом. – Вторая теория гласит, что домовой – дух смежного типа. По этой теории домовые раньше были духами–хранителями ручьев, лесов и гор и жили бок о бок вместе с первыми людьми. И, когда люди стали преображать среду своего обитания, духи–хранители опять же стали меняться вместе с ними. Грубо говоря, так же как из дикого волка получилась добродушная дворняга, так же из грозного хозяина природы получился дух жилища.

– А почему Свена зовут общажным, а не домовым? – спрашивал Питер.

– Подвид такой. Продолжая аналогию с собаками – порода у него такая.

– И какой версии придерживаешься ты?

Адонис тогда внимательно на него посмотрел. Тяжко вздохнул и сказал, что какой бы версии кто не придерживался, это не изменит того факта, что их общажный дух Свен – это омерзительного вида таракан размером с восьмилетнего ребенка.

– Но он хороший. Не обижай его, – дополнил Адонис.

И вот сейчас, войдя в холл общежития, приятели кивнули Свену. Свен приветливо щелкнул двумя парами челюстей, не отрываясь от задумчивой полировки когтей преднегрудных лапок своим любимым напильником.

– Дом там, где играет заунывная музыка Гарсии, – хмыкнул Адонис, когда они поднялись на четвертый этаж.

Завывающие звуки разносились по коридору. У Гарсии Гамлета был крайне специфический музыкальный вкус. Приятели подошли к входной двери. На свежей зеленой краске были еще более свежие царапины. Общежитие при Академии Темных Искусств не славилось безопасностью. Крики, скрипы, завывания и прочие непонятные звуки разных сортов были для стен общежития делом житейским. С завидной периодичностью магические твари забредали из Бодмерского леса в Муравейник. Хотя еще чаще эти магические твари из Муравейника в лес сбегали. Несмотря на это, дверь в комнату почти всегда была открыта. Когда Питер и Адонис подошли ближе, помимо музыки из–за двери можно было расслышать брань.

– Дай угадаю, Джейк опять пытается навести порядок? – сказал Адонис, прикрывая дверь. Дверь за собой он так и не закрыл.

– Привет. Джейк, ты чего? – спросил Питер, наблюдая за тем, как тот прыгает по комнате держась за ладонь правой руки.

Внешне Джейк Дамми представлял из себя невысокого коренастого юношу, словно сошедшего со страниц подростковых журналов про моду. Мелированные кудри, которые он старательно укладывал, серьга в ухе, которую он начищал до блеска, одежда, которую он усердно выглаживал– все это выглядело настолько красивым и настолько ухоженным, что окружающим его людям казалось, что Джейк был нарисованным, настолько чистым и опрятным он выглядел. А еще он был крайне добрым и воспитанным. Даже сейчас, злобно шипящий и прыгающий в разгромленной комнате, он был одет словно с иголочки и не проронил ни единого нецензурного слова.

Спальная комната была разгромлена полностью. Вещи были разбросаны в хаотичном порядке, шторы сорваны, стекла в окнах выбиты. Дверцы шкафа Питера сиротливо покачивались на сквозняке. От шкафа Джейка так и вообще осталась лишь груда обломков. Не пострадала лишь часть комнаты, принадлежавшая Гарсии. Она безмятежно покоилась под защитным барьером, наведенного Гарсией. Прозрачная пелена магического поля мерцала серо–черным туманом, однако никак не мешала видеть происходящего за ним. Худой долговязый парень лежал на своей кровати и торжественно улыбался. Гарсия Гамлет был человеком скрытным, умным и до ужаса надменным. Длинные неухоженные черные волосы, черные не передающие настроение глаза, черные цвета в одежде – все эти его черты подходили под стереотипы о нелюдимом и несчастном человеке. «Загадочный он какой–то. И грустный», – примерно такое мнение формировалось у всех знакомых Гарсии Гамлета.

– Магией баловались, да? – голос Адониса был серьезен.

Ответа не последовало. Джейк лишь что–то неразборчиво прошипел, сжимая поврежденную ладонь, а улыбка Гарсии стала еще шире.

Адонис с силой втянул носом воздух, и начал наворачивать круги по комнате, внимательно осматривая повреждения на стенах и мебели. Питер присел на свою чудом не пострадавшую кровать и внимательно за ним следил. Только тут он обратил внимание, что на стенах в нескольких местах красовались воронки. Заклинание было настолько мощным, что крошило кирпичи.

– Причем магией боевой, – сказал Адонис, закончив осмотр. – Гар–си–я, – сказал он, растягивая каждый слог. – Ничего не хочешь нам сказать?

– Например? – Гарсия поправил рукой челку, закрывающую левый глаз. Надменная улыбка начала сползать с его лица.

– Например, какого дьявола тут произошло, – несмотря на спокойный голос, в глазах Адониса читался гнев.

– Гарсия дал мне одно заклинание для проветривания помещения, – морщась от боли сказал Джейк, копаясь в аптечке. Из его ладони сочилась кровь.

– Зачем? – спросил Адонис все еще пристально смотря на Гарсию. Было непонятно, кому именно был адресован вопрос, но Джейк воспринял это на свой счет.

– Да потому что ты куришь в комнате, а я не выношу дыма! – с прорезавшийся обидой в голосе ответил Джейк, нанося на руку целебную мазь.

– Гарсия, мать твою, может ты мне ответишь?! – вспылил Адонис, хлопнув ладонью по барьеру Гарсии. Пальцы Адониса побелели, но рука осталась на барьере. Серый туман начал идти трещинами.

– Сними. Или я его проломлю, – Адонис едва ли не рычал.

Гарсия вскочил с кровати и встал прямо напротив Адониса. Пару долгих секунд они смотрели друг–другу в глаза. Питер с Джейком с опаской смотрели на них. Только драки сейчас не хватало. Гарсия отвел взгляд. И махнул рукой.

Полог защитного поля растаял в воздухе. Адонис опустил руку.

– Зачем? – уже спокойнее спросил Адонис

– Подумал, что Джейку полезно будет освоить пару заклинаний для самозащиты.

– Брешешь! Повеселиться тебе захотелось, – Адонис приблизил лицо к лицу Гарсии.

– Не буду отрицать. Но это должно пойти ему на пользу, – сказал Гарсия упрямо не поднимая взгляда.

– Пользу!? Да ты соврал мне! – Джейк вскочил.

– Да, пользу, – так же безучастно сказал Гарсия, – во–первых, он почти освоил боевое заклинание. Во–вторых, понял, что нельзя принимать на веру все, что тебе говорят.

– И в чем польза, Гамлет? В поврежденной руке? В разгромленной комнате? В том, что ты, мать твою, обманул Джейка, научив его БОЕВОМУ ПРИЕМУ, которого сам знать не должен?! В том, что дал этому идиоту вредить себе ПОКА САМ ТРУСЛИВО ХИХИКАЛ ПОД ЗАЩИТНЫМ ПОЛЕМ?! – воздух кипел от гнева Адониса. – Что дальше, Гамлет? М–м? Ребенку пистолет дашь? Кошку задушишь? Кем ты вообще себя возомнил?

– Заткнись, Цепеш, – Гарсия Гамлет не терпел нравоучений. – Ты кем себя вообразил? Думаешь, если потомственный, то можешь указаниями раскидываться?

По спине Питера, все это время молчаливо сидящего на кровати, пробежал озноб. Гарсия перешел черту. Адонис Цепеш не любил, когда кто–то называл его по фамилии. А тем более, когда тыкал носом в его родословную.

– Вот как? А кто меня заставит, а, Гамлет? Ты что ли? – Адонис оскалился, чуть склонив голову на бок. По его ногам начали подниматься ручейки почти прозрачной энергии, собираться в области лопаток и сливаться в длинные тонкие нити.

– А ты хочешь проверить? – Гарсия поднял голову. Его взгляд был устремлен на точку, находившуюся примерно в пяти сантиметрах от правого уха Адониса. Гамлет повернул ладони вверх и на них заплясали язычки светло–зеленого пламени.

Джейк с Питером испуганно переглянулись. Нужно было вмешаться. Питер глубоко вздохнул, концентрируя энергию в кончиках пальцев. В его голове роились мысли. Нужно было что–то предпринять. Но что? Его магический арсенал был крайне скуден, только то, что ему успели дать за два года на подготовительных занятиях. Откинуть их толчком? Кинуть в них чем–нибудь с помощью телекинеза? Поставить между ними простенький барьер?

Раздался взрыв. Письменный стол Гарсии разлетелся в щепки. Гамлет и Цепеш синхронно повернули головы на Джейка. Тот стоял в ударном асане, вскинув перед собой здоровую руку.

– Надо же, получилось! – лицо Джейка осветил детский восторг. Он смотрел на уничтоженный стол так же, как смотрит пятилетний ребенок на особо большой мыльный пузырь.

– Молодчина! – Гарсия ему улыбнулся. – Я же говорил, пойдет на пользу!

– Пошел ты! – в голосе Джейка снова зазвучала обида. – Я целился в колонки.