Тропой мужества

Растолковывать приметы, особенно про нержавеющие скрепки, Вася пока не стал.

– Слишком они правильные, но с такими я сам разберусь, но все равно бдительности не терять. Приготовиться к выдвижению, отделенным построить личный состав, отделение Самойлова замыкающее.

Взвод начал движение по дороге. Через двести метров дорога повернула направо. Канава с левой стороны постепенно начала расширяться, превращаясь в неглубокий заросший ивняком овраг. У самой опушки за канавой небольшой бугорок, поросший кустарником, по которому Маргелов мазанул взглядом и… тихо чертыхнулся.

«Что?» – встрепенулся Резеда.

«Там кто-то есть».

«Немцы? Диверсанты?»

«Возможно».

Маргелов сблизился с Самойловым и тихо сказал:

– Сержант, посмотри на кусты слева, только осторожно, не особо приглядывайся.

– Что там? – зевая, спросил Самойлов.

– Есть кто-то. Следит за дорогой. Есть у тебя в отделении наиболее подготовленные бойцы?

– Имеются, – кивнул сержант. – Красноармейцы Песцов и Жалейко. Оба отличники боевой и политической…

– Главное, чтобы они по лесу ходить умели.

– Оба охотники.

– Отлично. Сейчас после поворота нас кусты прикроют, я с бойцами в лес, проверить, что за фрукт там сидит, а ты оповести остальных и прикроешь меня.

– Может, тыловой дозор предупредить? Они в трехстах метрах за нами идут.

– Не надо, будут на себя внимание отвлекать.

Как только их скрыли кусты, Маргелов пробежал ложбину, поднялся по откосу и начал осторожно пробираться к примеченным кустам, немного забирая в глубину леса. Бойцы шли за ним след в след и особо не шумели. Когда до кустов на бугре осталось метров пятьдесят, Вася сказал Песцову шепотом:

– Обойди справа, но к кустам не лезь, жди сигнала.

Боец кивнул и растворился в лесу.

– Жалейко, ты со мной. Не отставай.

– Не отстану, товарищ сержант.

Выглянув из-за сосны, Вася сразу увидел человека в черных штанах и серой рубашке. Он пристально вглядывался сквозь кусты, а рядом стоял пулемет. «Максим» был хорошо замаскирован, то-то с дороги его не углядел, но как раз маскировка и выдала, слишком неестественно ветки торчали.

Обернувшись к бойцу, Маргелов показал знаками, что видит одного. Тот кивнул и выставил винтовку. Прицелился. По времени Песцов тоже должен быть на месте. Кивнув бойцу, Вася начал осторожно подкрадываться. Когда осталось совсем немного, прыгнул. Человек даже повернуться не успел. Вася вырубил его ударом в затылок. Из кустов, держа на прицеле тело, появились Жалейко и Песцов.

– Лихо ты его, командир!

– Сейчас посмотрим, что за фрукт, – сказал Вася, переворачивая «диверсанта».

– Эге! – удивился Песцов.

Вася задумчиво потер щетину. Перед ним лежал старик. Лет за шестьдесят – отметил про себя Маргелов.

«И это диверсант? – удивился Резеда. – Староват немчура».

«С чего ты взял, что это немец?»

«Ну так пулемет…»

«А если подумать?» – раздраженно ответил Вася.

– Жалейко, – сказал он бойцу, – беги за Самойловым. Пусть сюда подойдет и пару бойцов прихватит.

– Есть! – И боец быстро убежал к дороге, второй проводил его глазами, пришлось одернуть:

– Песцов, не отвлекайся.

Боец кивнул, перехватил винтовку удобнее и шагнул чуть назад, чтобы не мешать осмотру и контролировать лежащего.

Вася быстро обыскал старика. В кармане штанов нашелся кисет с табаком и спички, пока в сторону. В пиджаке, который постелил под себя пожилой диверсант, обнаружился револьвер системы Нагана, а во втором кармане десяток патронов к нему. Больше ничего не нашлось.

Хотя намерения этого старика были уже ясны, но Маргелов все-таки дернул деда за бороду, мало ли приклеена…

После чего Вася внимательно осмотрел револьвер.

– Императорский Тульский оружейный завод, тысяча девятьсот пятый год, – прочитал Маргелов на левой щечке.

– Ну так, – хмыкнул Песцов.

Вася покосился на бойца. Выражение лица у него было такое, словно перед ним настоящего немецкого диверсанта обыскивают и, если тот даже чуть шевельнется, то тут же пристрелит.

Вздохнув, Маргелов принялся за осмотр пулемета. «Максим» тоже был в «возрасте», и если не старше нагана, то где-то рядом, хотя состояние удовлетворительное. Пулемет был заряжен холщовой лентой, что тоже указывало на возраст. Резеда тут же подсказал, что матерчатые ленты до сих пор используют, а пулемету лет тридцать, не больше, так как кожух ствола без ребер, и отверстие для залива воды узко. На поздних модификациях горловина делалась шире.

«Интересно, как старик его сюда притащил? – еще подумал сержант. – Или он где-то рядом был припрятан?»

Но Вася только отмахнулся, придет в себя – спросим, его заинтересовало другое – из пулемета стреляли. Рядом валялись десятка два гильз. Вася прицелился, проверяя сектор стрельбы, и хмыкнул – ну да, кто бы подумал! Вот доказательство, что никакой это не диверсант. Но если для Маргелова это было очевидно, то остальным придется доказывать.

«Так это он “мессера” сбил!» – догадался Резеда.

«Он, некому больше. Сам видел, как удобно он пулемет поставил. И стрелять умеет, всего с одной очереди снял».

«И никто ее не слышал», – уныло подумал сержант.

Послышались голоса, и к кустистому бугорку подошел сержант Самойлов, другие отделенные, и бойцы, что Маргелов послал к деревне.

Все прибывшие сразу недобро уставились на лежащего. Пресекая возможные вопросы, Вася распорядился, обращаясь к разведчику: