Онфимка

Полоз перестал плакать алмазиками, катившимися под рогожку, и недобро скосил один глаз в сторону Никиты. Но, поразмыслив, решил вообще не замечать этого наглого Небесного, чем связываться с ним с неизвестными последствиями.

Все посмотрели на Онфима – главное слово оставалось за ним. А ему так понравился Первуша, что он уже давно был страшно рад тому, что тот так ловко с ними уплыл. Он кинулся к парню и прижался к нему, не желая отпускать ни его, ни этого золотого монстра. «Морской гад» (по меткому выражению Никиты) благодарно посмотрел на мальчика. Луций неодобрительно крякнул, но смирился. Он указал Первуше на руль, а сам сел на скамью и достал карту – изучать дальнейший путь. Из карты он узнал, что большая река, по которой они поплыли, называется Клязьма, и плыть по ней нужно до еще одной реки – Оки, а на той уж и стоит древний город Муром.

Плыли быстро, солнце все сильнее пригревало землю и воду, по обеим берегам реки раскинулось множество селений и небольших городков, видно было, что жили здесь мирные и добродушные люди. Многие из них, видя лодку кидекшской росписи, внимательно рассматривали людей на ней, пытаясь разглядеть знакомого, чтобы чинно и вежливо поздороваться. Узнавая в одном плывущем паренька Прядвы, сильно удивлялись, куда он мог поплыть без отца? Но все же махали руками или шапками, чтобы не показаться грубыми.

Заполдень вышли, наконец, в реку, в несколько раз большую Клязьмы – Оку. Видно было, что и Онфим, и Первуша впервые видят реку такой величины. Луций еще раз сверился с картой – оказалось, что по этой самой Оке плыть им нужно в правую сторону. Но течение и ветер стремительно уносили их в обратную сторону – вовсе не туда, куда требовала карта! Надо было срочно что-то придумать, чтобы не уплыть далеко. Луций кинулся сворачивать парус, но это не слишком затормозило их легкий бег по воде.

– Хранитель говорит, – подал голос Первуша, – что нужно привязать веревку к лодке и дать ему другой конец.

Ничего толком не поняв, в отчаянии Луций стал просто исполнять указания. Крепко привязав веревку к шее дракона специальным морским узлом, он кинул в реку другой ее конец. Великий Полоз резко вынырнул из-под воды и схватил веревку мертвой хваткой. Лодка дернулась и остановилась, а все ее пассажиры грохнулись на дно. И хорошо, что так вышло, потому что в следующую секунду лодка так стремительно полетела вверх по реке, что если бы кто-то стоял, то улетел бы далеко за борт.

Друзья быстро неслись вверх по Оке в сторону Мурома со скоростью падающей с неба звезды и испытывая совершенно небывалые для того времени ощущения. Но они даже не могли представить, какой ужас вызвал их бешенный спринт у жителей прибрежных селений – ведь они видели лодку, летящую против течения без весел и парусов, к тому же неслась она так резво, что никому не удавалось рассмотреть, есть ли на ней вообще кто-то. Потом ближайшие тысячу лет в этой местности рассказывали легенды и сказки о Корабле Летучего Призрака, который появляется перед самыми плодородными летами и, рассекая волны, несется вверх по Оке…

Вскорости показался город, размером ничуть не меньше Ростова, а может и больше. Дома там были деревянными и каменными, с ног до головы покрытыми белой известью, местами украшенной тонкими цветными узорами. Вкупе с тем, что терема да избы уступами поднимались по склонам нескольких холмов, все вместе они производили впечатление белых и чистых облаков, плавной грядой лежавших над рекой.

Причалив к пристани, путники попали на большой торг, который уже заканчивал свою работу. Они начали подниматься к городу по довольно крутому склону. Вокруг кипела мирная жизнь – покупали и продавали, торговались до потоков слюней и забирали товар не глядя, воровали и ловили воров, дети плакали и смеялись, кошки стаскивали колбасу, а собаки лаяли на кошек, разная живность орала и гудела – всяк на свой лад. Вдруг этот добродушный гомон нарушил резкий и недобрый стук лошадиных копыт – небольшой отряд витязей промчался по булыжной мостовой в сторону города и, судя по тому, что лошади были в мыле, скакали воины давно и без остановок!

– Ангелы пролетели! – сказал юродивый Васенька, сидевший прямо посреди торга в теплой куче конского навоза. Повел рукой за скачущими и улыбнулся одной из своих неземных улыбок. Горожане, которые сызмальства знали Васеньку, поняли вмиг, что идет большая беда. Бабы завыли, вслед за ними заверещали дети, залаяли собаки, мужики быстро собрали товары и все побежали к городу.

Луций показал стражникам бумагу с печатью и путники были пропущены в город вместе со всеми. Поскорее отыскав постоялый двор, они попытались выяснить, что происходит, но никто и сам толком ничего не понимал. С княжьего двора никто не выходил и народу ничего не объясняли. Бабы собирали детей и лезли в подвалы и подклеты домов, служители богов бежали в святилища, мужчины доставали оружие – мечи, луки, копья, рогатины. Постовые на стенах спешно разводили огонь для кипячения огромных чугунов со смолой – лить ее, кипящую, на головы предполагаемых врагов. Все работали без спешки, видно было, что каждый прекрасно знает, что ему нужно делать в этой ситуации.

Наконец, с княжьего двора выдвинулся отряд – прекрасные, огромные, сияющие доспехами витязи на мощных конях поехали в сторону центральной площади. Впереди скакал князь Воимир на ловкой красавице лошадке, серой в белых яблоках. На площади князь поднялся на лобное место и зычно заговорил с народом:

– Братья мои и сестры! И ты, добрый старейшина Беримир! Пришел от самых дальних змиевых валов* знак, что надвигается на нас великое войско половцев! Мы выйдем принять бой, чтобы добыть преимущество – поскачем на них с горы к реке и сдавим в воду. Вы же укрепляйте город, а если мы проиграем битву, держите оборону сколько сможете. Я послал гонца к князю ростовскому Гостяте, он должен будет собрать войско и прийти на помощь не позднее, как через неделю, – молодое лицо князя сияло возбужденной улыбкой, длинные золотые волосы развивались на ветру.

– Мы услышали тебя, княже! – отозвался старейшина Беримир, который ничем не отличался от остальных мужиков города – такой же огромный и крепкий, больше похожий на медведя, чем на человека. Суровые глаза сверкнули в толпу из кудрявой бородищи. – Все по местам! Занять свои позиции!

Видимо, защита города уже много раз проигрывалась раньше в учениях, потому что никто не задал ни единого вопроса. Все разбежались в разные стороны, а княжеский отряд неспешно прошествовал по всему городу к воротам. Все выходили на улицу и в ноги кланялись сияющим витязям, благословляли, кидали под ноги коням цветы и растения, желая легкого пути. И только юродивый Васенька вдруг заплакал:

– Ангелов много, а меня с собой не возьмут! Возьмите меня!

И кинулся под ноги красавице-кобылке Воимира. Князь рассмеялся, очень ему показалось смешным, что его любимец, совершенно нагой и тощий, как заяц по весне, просится в профессиональное войско.

– Поди! – крикнул он и беззлобно толкнул Васеньку тыльной стороной копья. Тот отлетел к крайней избе и заплакал еще горше. – Не плачь, чудак-человек! Скоро мы вернемся с победой и я принесу тебе подарочек!

– Я принесу тебе подарочек, княже, – тихо сказал юродивый и прижавшись к стене, затих.

Дружина князя Воимира вышла за ворота и двинулась на позицию, из-за высоких стен были видны только украшения на шлемах, да верхушки развевающихся флагов…

Луций поручил Онфимку тигроконю, а сам пошел к старейшине – предложить свою помощь, если такая понадобится. За ним немедленно увязался Первуша – этот во всем оправдывал свое имя, везде ему надо было залезть первым! Луций поначалу было разозлился, а потом решил, что лучше пусть этот озорник будет рядом с ним под контролем, чем неизвестно чем заниматься без него. Они ушли к стенам. Онфимка с Никиткой побрели по белой брусчатке мостовой вверх к святилищу.

***

На самой вершине холма стояло знание, сложенное из белых неровных камней – высокий каменный шатер. Внутри святилища по стенам стояли фигуры богов – деревянные и каменные, расписные и позолоченные, с ликами и безликие, красивые и жуткие. Камешек на груди Онфимки потеплел.

– Никита, я чувствую, что здесь есть то, что нам нужно.

– Скажи хоть, в каком направлении это «нам нужное»? Может я что-то увижу.

Мальчик крутился и вертелся, как детская игрушка волчок, но кроме ровного тепла у сердца, больше ничего особенного не видел и не чувствовал. Тигроконь тоже. В конце концов, друзья решили бросить это бесплодное занятие и пойти посмотреть на битву.

С вершины холма вся местность на много верст вокруг была видна как на ладошке. Под ногами расстилался прекрасный белый город; длинной лентой, похожей на серебряного полоза, вдаль убегала река Ока, в свете уходящего солнца сияющая тысячами алмазов и самоцветов; зеленый холм справа дополнился четким рисунком войска Воимира, в котором острые шлемы и пики, флаги и хвосты прорезали небосвод темными силуэтами; ниже раскинулась пойма реки, ограниченная на горизонте темными верхушками еловой рощи. У князя была большая для тех мест дружина – должно быть в ней было триста, а может и пятьсот человек! Онфимка чувствовал себя в полной безопасности за такой стеной великих воинов.

Ожидание не продлилось долго. Из-за темных еловых лап показались первые ряды врагов. Ох и страшны же они были! Кони как горы, сами как гномы, только с плечами в три обхвата, рожи страшны, как у цертов Нижнего мира, звуки издают как будто во всех селениях разом решили порезать всех поросят одновременно… Но это еще оказалось не самым страшным. Страшнее всего было то, что они всё появлялись и появлялись, их было уже в два, в три, в четыре раза больше, чем войско князя, а они все продолжали и продолжали появляться из-за дальнего леса. Когда показалась шестая волна, Онфимке стало страшно. Он захотел тут же воспользоваться своим желанием и исчезнуть куда-нибудь подальше, но тут из святилища, где укрылось множество людей, вышел мальчик. Ему было года четыре, но выглядел он так воинственно, что случайно можно было подумать, что он самый настоящий воин! Он сжимал кулаки и внимательно глядя на море черных врагов, поднимал руки и грозно тряс ими. Онфимке стало стыдно, что такой малыш совсем не боится битвы. С другой стороны, и у него было оправдание – в его маленьком селении таких врагов никогда не видели, а малыш может раз в год с рождения видит такие битвы.

– Как тебя зовут? – спросил Онфим.

– Илья, – буркнул мальчик, продолжая внимательно вглядываться в горизонт.

Тут раздался отчаянный голос тигроконя:

– Князь ошибся! Они отрежут его от города!

Никита поискал глазами Луция, нашел его на небольшой башне слева и кинув на ходу: «Ни шагу из святилища!» поскакал туда.

Теперь и Онфим видел ясно, что войско злых половцев мало того, что в десять раз превышает дружину князя, так еще и на ходу разделяется на две части – одна вдоль реки сразу устремилась к городу, а вторая начала подниматься на княжий холм. На стене Луция произошло короткое движение и оттуда послышался длинный зов военного рожка, как предупреждение Воимиру. Видно было, что и князь уже все понял. Ему тоже пришлось разделить свое войско – одна часть понеслась вниз на врага, а вторая к городу.

Две чудовищные битвы начались почти одновременно – раздался грохот, как будто светила упали с небосвода! Выше солнца поднялась оранжевая пыль с берега и заволокла весь небосвод. У Онфимки сердце так сильно забилось, что казалось вот-вот вылетит из груди. Маленький муромец Илья вдруг крикнул:

– Я тоже иду воевать! Я хочу защищать свою землю как папа! – и стремительно бросился вперед, туда, где на центральных воротах стоял старейшина Беримир. Туда уже полетели первые стрелы врага и уже начали падать со стены убитые воины.

Онфим попытался схватить Илью за плечи, чтобы остановить, но лишь случайно зацепился рукой за какой-то шнурок на его шее. Ох и силен оказался этот «малыш»! Если бы шнурок был не таким ветхим, Онфим тоже отправился бы воевать вместе с Ильей на стену! Но тонкий кожаный ремешок порвался, Онфим полетел назад на землю, а Илья стремительно побежал к воротам.

Потирая коленку и отряхиваясь, Онфим поднялся, автоматически прихватывая с земли шнурок и засовывая его в мешочек на поясе. На мир вокруг тихо опускалась вечерняя мгла.

* Горчичное зерно – в этом эпизоде Никита и Луций обсуждают «Притчу о горчичном зерне» из «Нового завета». Луций, как образованный человек своего времени, разумеется читал эту книгу, но не со всем в ней пока согласен, все же влияние язычества еще сильно в мире. Никита, не являющийся жителем земли, знает вообще всё – и из прошлого, и из будущего.

* Имя Первуша или Первак означало в древности «первенец».

* Песенка про заиньку является народной, ее, например, исполняет группа «Иван Купала». Но Онфимка помнит только первый куплет, остальное он выдумывает на ходу, явно вспоминая свое недавнее прошлое и смерть семьи.

* Змиевы валы – древняя система укреплений многих народов, населявших наши земли. Это были высокие отсыпные валы вдали от городов и селений, чтобы их преодолеть, врагу требовалось время, которое защитники использовали для того, что передать весть о набеге. Сначала на валах по цепочке зажигали сигнальные огни, а самый последний гонец спешил в город со страшной вестью. За ним сразу уходили селяне и посадские, чтобы укрыться за надежными городскими стенами. С собой они несли провизию, таким образом город мог выдерживать длительную осаду, а враги лишались возможности добыть еду на местности.

Глава 3. Апофеоз войны

***

Может, конечно, когда-нибудь наступит на земле тот благословенный день, в котором человечество перестанет воевать. Но не сегодня, увы!

Княжий бой постепенно стихал и это вызывало все больший ужас у защитников крепости, ведь половцев при этом не становилось меньше – они все активнее прорывались к городу. Стрелы летели все чаще. Наступил момент, когда уже ничего их не останавливало – и они медленно, перегруппировывая силы, пошли на стены.

Онфим увидел, как маленький муромец Илюша поднялся на стену к старейшине Беримиру. У того же не было ни секунды, чтобы отвлечься на сына, и он только махнул рукой. Илья побежал на левую часть стены за тигроконем.

Еще Онфим заметил, как часть страшных гномов отделилась от основной своры и резво побежала к пристани. Видимо, жадность заставляла их прямо сейчас пограбить лодки, ведь стены когда еще возьмут! А тут можно поживиться чем-то ценным и почувствовать недолгую радость от захвата чужого добра.

Большая часть половцев полезла на стены – началась атака! Защитники переворачивали на головы врагов чаны с кипящей смолой, сотни стрел летели вниз, тех, кто добирался до верха, встречали мужественные воины! Онфим видел, как мелькает слева лиловый плащ Луция – его поставили руководить левым флангом обороны. Первуша стоял с мечом наготове, его задачей было сбивать добравшихся наверх. В другом месте тем же самым занимался Никитка – кого сбивал мощными копытами, на кого смотрел своим мистическим взглядом. Но пока он гипнотизировал одного половца, который немедленно становился ренегатом и, к великому удивлению своих черных друзей, переходил на нашу сторону, еще десять уже взбиралось по стене… Силы были неравными даже для чародея. Что уж говорить о простых людях!

Шайка гномов добралась до лодок и начала свое черное дело – они грабили все, что находили, ценное сразу складывали в огромные сумы, которые были перекинуты позади них через круп лошадей. Дошла очередь и до прекрасной кидекшской лодочки, грабители вскочили на борт и начали выворачивать сумы Онфимки и Луция…