Незрелое

Уезжаешь с женою в Люберцы,
Ну а я со своим отчаяньем,
Остаюсь умирать на улице.

Жертва

Он готов был отдать ей полмира,
Ждать её у подъезда с цветами,
Тосковать, когда уезжала
И по почте слать телеграммы.
Запускать голубей в субботу,
В воскресенье читать мемуары,
В понедельник, вторник и среду
Провожать и встречать закаты.
Приготовить в четверг ей завтрак,
В пятый день дарить украшения.
Всё отдать и пусть без остатка,
Уж поверьте, ему не жалко.

Даже позже, с ней расставаясь,
Целовал её как в первый раз,
На колено он опускался и молил,
Чтоб вернулась назад.

На перроне ему стало ясно
Не вернётся его благодать.
Отпустил свою птицу на волю,
Дабы больше ей не мешать.

Ведьма мая

Стопами голыми по мокрым лужам,
По мостовой, дыхание сорвав,
К тебе, хотя с субботы я простужен.
И мне назло дождь льёт как из ведра.
Сумбур, неразбериха, кутерьма…
Я был простым и серым человеком,
И что ты, шельма, сделала с меня?
Ознобом схваченный, несусь к тебе с рассветом.
Квартира восемь, дом – сто сорок пять.
Босыми пятками на лестницу ступаю.
Вдох, выдох. Шаг размерен.
«Дзыньк» звонка.
Ты заспанная дверь мне открываешь.
Всплеснёшь руками, скажешь: «Ну… дурак»
Загонишь в дом, нальёшь мне кружку чая,
Посадишь в кресло, дашь мне тумака,
Свирепая, однако, ведьма мая.
Я пристально в глаза твои смотрю,
Лица все трещинки запоминаю,
Я не любил так, как сейчас люблю.
Мне голову вскружила ты – шальная.
Семирамида, я тобой пленён,
И не утрачу этого я чувства.
В начале мая я тебя нашёл,
Ты воскресила жизнь во мне искусно.

Если

Если я для тебя – пустышка,
Если так для тебя проста,
Я уйду, боль и горечь глотая,
Согласившись с тобой, как всегда.

Если я для тебя – не тайна,
Если я для тебя – просто так,
Значит зря мы с тобой повстречались.
В полумраке ночи тогда.

А ведь я за тобой – по краю
Бесконечно любя, хожу,
Ты, быть может, не замечаешь,
Но всегда за тобой слежу.

Сделай выбор, не трать наше время.
Обреки меня быть с тобой,
Но а если ещё не готов ты,
То уйди, на пороге не стой.

Зимняя нежность

Я не буду писать стихи.
Только будь со мной настоящим.
У моей необъятной тоски
Совсем мало осталось счастья.

Я не буду больше кричать,
Просто искренним будь и честным,
Я, наверно, смогу летать
И любить тебя бесконечно.

Я не буду больше скрывать
Твоего лица от прохожих.
Всё смогу я тебе отдать.
Я хочу, чтоб до дрожи по коже.

Искуситель

Он смотрел на меня с ухмылкой,
Да такой, что на зависть царю.