Космические тайны. Холодные звёзды. Книга 1

– Я попробовал задать ему ещё несколько вопросов, но всё оказалось бесполезно: он молчал и без участия смотрел на меня. После сделки, я не видел ни его, ни его корабль, казалось, что он меня обманул. И, доведя себя до отчаяния этой мыслью, чуть не выкинул эти листы. Но вспомнив, что он упомянул Гарару, взял себя в руки, так как это была ничтожная зацепка. О Гараре я знал только, что эта мёртвая планета, и она находится возле пограничья, на нейтральной территории, поэтому проблем с посещением не должно было быть. Надо было только получить разрешение начальства. Начальник разрешил, но после возвращения на Горизонт совершить эту акцию. Как только мы продолжили полёт к Синкли, я занялся переводом загадочного текста. Но все мои усилия успеха не принесли. И я решил отложить это дело для профессионалов КР или до посещения Гарары. В остальном, происшествий, которые мне могли запомниться в полёте до Синкли, не было.

8

А вот когда мы прилетели к Синкли и вышли на орбиту их планеты, меня охватило смешанное чувство страха и восторга. Скорее всего, это ощущение было вызвано очень большой ответственностью перед первым контактом. Нам пришлось приземлиться возле их столицы, чтобы начать диалог сразу с их руководством. В переговорах нам помогал универсальный галактический переводчик, и нам приходилось надеяться на правильность его перевода. По всей видимости, переводчик переводил правильно, потому что после нашего заверения о мирных наших намерениях, они пригласили нас к себе во дворец для продолжения разговора, но на более высоком уровне. Дворец, снаружи, походил на утыканную иглами полусферу, а внутри обстановка была роскошной, но не совсем привычной для человеческого глаза: какая-то угловатость и острота предметов присутствовала в их быту. Переговоры прошли нормально, и, когда полностью они убедились в нашем миролюбии, предоставили нам временно жильё и разрешили свободно передвигаться по городу. После всех формальностей они спросили нас о цели нашего визита к ним. Тогда я достал артефакт из контейнера и положил на стол, тот не замедлил и тут же прилип к нему. Я спросил, известен им материал этого предмета. Они ответили, что да, и что они могут показать полное производство, наверное, надеялись на торговые отношения или боялись вторжения. Я не понял их суетливость и поспешно принял их предложение, думая, как бы отлепить артефакт от стола. Видя моё замешательство с прилипшим предметом, один из Синкли поднес какой-то прибор к артефакту и стал проделывать манипуляции над ним. Через десять минут он отлип от стола, приняв опять форму шара, остался таким. Я предположил, что артефакт выведен из строя и сказал им об этом, но они заверили меня, что всё нормально и что всё расскажут и покажут по порядку только завтра. Оказалось, что это вещество природного происхождения и добывается оно из озёр, но не водяных, а полностью из этого конкретного вещества. Их так и называют «озёра смолы Орикса». Производство заключалось в следующем. Специальные машины черпали это вещество прямо из озёр. Потом доставляли до завода, а там творили чудеса, создавая в считанные секунды из этой смолы разные фигуры и детали, а так же во истину уникальные вещи. А прочность материала позволяла существовать этим изделиям вечно. Нам объяснили, что смолу Орикса можно легко программировать температурными режимами, то есть, воздействуя на него разными температурами, можно легко закладывать в него разные простые программы. И Синкли тут же продемонстрировали нам это. Они взяли кусок смолы и поместили его в термокамеру. Указали на градусной шкале диапазон: от минус ста пятидесяти до ста пятидесяти градусов, при этом, задав на компьютере форму куба. И в ту же секунду в термокамере бесформенный кусок смолы стал кубом. Инженеры Синкли пояснили, что если температура, куда будет помещён куб, превысит заданный диапазон, то куб станет опять бесформенным куском. А после того, как они подтвердили, что смола имеет свойство прилипать к другим материалам и не только, мне сразу стал понятен принцип действия артефакта. Я спросил у инженеров Синкли, если можно смолу программировать, можно ли узнать какая у неё программа. Получив положительный ответ, я достал шарик и попросил узнать, какая программа у него. Через час они принесли распечатку с программой шара, предупредив меня, что шар содержит внутри инородный предмет. А когда мы собрались улетать, руководство Синкли намекнуло на торговые отношения, и в знак доброй дружбы подарили парочку сувениров и, заодно, книгу с общими инструкциями по программированию «смолы Орикса».

9

Луанна воспользовалась паузой и попросила рассказать про Синкли.

– А что именно ты хочешь знать? – переспросил Юрий.

Луанна начала перечислять:

– Ну, как выглядят, как живут, само их жильё, отношения, развлечения. Короче всё, что знаешь.

Юрий вздохнул, мысленно отмечая вечное любопытство женщин и вспоминая проведённое время у Синкли, начал:

– Выглядят они из далека, как человек, истыканный шипами, а вблизи эти костяные наросты смотрятся угрожающи, торча из суставов плеч, локтей и кистей. Кожа имеет синий цвет. Глаз почти не видно из-за сходного цвета с кожей, только две вертикальные щёлочки зрачков указывают, что это глаза. Носа нет, вместо него – три отверстия, позволяющие дышать кислородом и углеродом. А больше мне запомнился их длинный подбородок, достающий им до торса, но он не костяной. Все их дома имеют сходную архитектуру, угловатые и с обязательными шипами на углах. Похоже, шипы у них считаются чем-то, вроде, религиозного символа. У женщин костяные шипы закруглённые, и это единственное отличие от мужчин, которое я смог заметить. На счёт брака не знаю, а вот рабочие обязанности у них не разделимы. Одежда однотипна, в виде халата с разнообразными узорами. Какой государственный строй, я так и не понял, похож на коллективное правление с индивидуальными лидерами, имеющими власть, равную коллективной.

И Юрий, задумчиво припоминая что-нибудь ещё, произнёс:

– Наверное, это всё, что я могу вспомнить.

Луанна, рисовавшая в голове образ Синкли, как профессиональный биолог, кивнула, как бы в такт своим мыслям, и с неподдельным интересом попросила Юрия продолжить свой рассказ.

Юрий, отпив глоток сока, продолжил:

– Вернувшись с Орикса на Горизонт, я сразу же предоставил учёным все материалы, которые передали мне Синкли, и копию текста на тех самых листах, только уже купленных у Шерстяного. А сам, вспоминая о разрешении начальства посетить Гарару, попытался найти как можно больше информации об этой планете. Сидя в информатории КР, мне удалось узнать немного. Не считая того, что я уже о ней знал только то, что она была покинута недавно, всего триста лет назад, расой Смугами, переселившихся на планеты альянса. Причиной такого переселения стало уменьшение атмосферного слоя планеты, которое привело к понижению кислорода. Как только я закончил подготовку к полёту на Гарару, из лаборатории пришла информация об успешном термопрограммировании артефакта. Им удалось деактивировать шар, применив программу рассыпания, которая превратила его в песок. А в этом песочке нашли металлический шарик, величиной в миллиметр. Эта программа заставила их, тем самым, работать в двух направлениях: со «смолой Орикса» и с металлическим шариком. Если в первом случае им было уже многое известно, то во втором – ничего. А ксенолингвисты, занимавшиеся с текстом, вообще решили, что я издеваюсь над ними. Я не стал дожидаться каких-либо результатов, взяв листы с непонятным текстом, и отправился на Гарару. Добрались мы до Гарары довольно быстро, нигде не останавливаясь, так как летели на боевом корвете КР, у которого есть своя система жизнеобеспечения. Да, ещё капитан сказал, что корабль попал в подпространстве во временной вихрь, что позволило сократить время полёта в два раза.

10

Когда мы вышли на орбиту мёртвой планеты, капитан спросил о дальнейших действиях. Я и не знал, что сказать, ведь Шерстяной нам не сказал точно, где искать и что именно. Всю планету было не исследовать, не имея представления о том, что нужно. Поэтому я попросил капитана задействовать разведывательные приборы корабля и при выявлении чего-нибудь сообщить мне. А сам взял корабельный катер и стал облетать поверхность, выискивая города или поселения. И если такие обнаруживал, то искал в них библиотеки или архивы, думая, что разгадка в этих кладезях мудрости. На десятый день безрезультатных поисков с корабля сообщили, что на юге-западе, в восьмистах двадцати километрах от меня, биосенсор обнаружил живых существ. И это на мёртвой планете, на которой дышится, как в сауне! Я рванул туда в надежде на прояснение, хотя с корабля предупредили об осторожности. Подлетев к указанным координатам, я сделал над этим местом круг, осматриваясь и подбирая посадочное место. Оказалось, что засечённые кораблём существа, находятся в одном здании, похожим на храм, стоящим одиноко среди скал. Отыскав пятачок, посадил на него катер, надел лёгкий защитный скафандр и пошёл к этому зданию. Вблизи оно оказалось просто огромным: плиты из коричневого камня кое-где осыпались, но дыр не было видно. Шестиугольная форма придавала ему вид старинной крепости, только эту иллюзию нарушали колонны тёмно-синего цвета и настенные рисунки, блёклые уже от времени. Всё это ему придавало заброшенность и безжизненность. Когда я перестал оглядывать такое странное, как мне показалось, но всё же великолепие, то заметил у входа стоящую фигуру. Похоже, что это существо ждало, когда я обращу на него внимание, потому что, как только я это сделал, оно начало двигаться в мою сторону. Вид этого существа несомненно был гуманоидного типа, но к какой расе он принадлежал, я не знал. Лицо его было всё в обвисающих складках, и из-за этого не было видно глаз и дыхательных отверстий. Но, как я убедился позже, все эти органы были точно, но только под складками или ещё где-то для меня так и осталось загадкой. Из-под балахона металлического цвета и не известного мне материала, виднелись тонкие руки с двумя пальцами. Ноги скрывала длина одеяния. К моему удивлению, подойдя поближе, он даже заговорил, обращаясь ко мне на чистом интергалактическом языке или, как сейчас говорить модно, на общегалактическом.

Луанна знала, что интергалактический язык – это универсальный язык для общения разных рас. Вот только, кто его придумал, никто не знал, а может, кто-то и знал в самой галактике. Луанна не знала точно кто, а вот о новой модной трактовке слышала, поэтому она улыбнулась словам Юрия и, не замечая и не обращая внимания на время, продолжала слушать столь увлекательный для неё рассказ.

– Этот гуманоид сказал, что они ожидали меня. Как они могли знать, что я прилечу? До сих пор не пойму. Шерстяной, если только мог передать, но – навряд ли. Эти системы с мёртвыми планетами находятся под постоянным наблюдением. А перед тем, как попасть на Гарару, мы переговорили с наблюдателями, а они не засекали в этой системе ни одного сигнала, ни корабля уже восемь лет. А вот как они не смогли обнаружить живых существ? Это ещё одна остаётся загадка и не только для меня… Гуманоид повернулся и пошёл в здание, сказав, чтобы я следовал за ним. Он провёл меня в очень большое помещение, тускло освещенное химическими лампами, в котором проживала их община. По числу спальных мест, насчитанных мной здесь, их было всего сто двадцать три особи обоего пола. В дальнейшем, их численность и разнополость, по моим наблюдениям, подтвердилась. Приведший сюда меня гуманоид попросил подождать и куда-то ушёл. Я попробовал задавать вопросы находящимся рядом со мной другим гуманоидам, но они молча стояли, то ли разглядывая, то ли охраняя меня. Вскоре вернулся мой проводник, и мы проследовали в незаметный лаз, ведущий в темноватый коридор. Я спросил его, куда мы идём, заранее не надеясь на ответ, но он, к моему удивлению, ответил, что в комнату последнего странника. Я спросил его, что это за комната, и кто такой последний странник, но он не отвечал. Мы прошли по коридорам, спускаясь вниз по лестнице раза четыре и раза два по наклонному полу. Остановившись возле старой, обитой чем-то, двери, мой спутник прошептал что-то и, открыв её, пропустил меня вперёд. Я оказался в светлой, не очень большой комнате. Свет излучали её стены, на которых были нарисованы символы, похожие на те, которые находились со мной на тех листах, проданных Шерстяным. После первого впечатления, произведённого на меня комнатой, пришла уже не совсем уместная мысль о том, что не обманул меня бродяга.

11

– Оглядев стены с символами, я обратил внимание на пол. На нём был изображён портрет какого-то существа, очертание тела которого расплывалось в окружающем его сиянии. И только два красных миндалевидных глаза, четко очерченные неизвестным художником, смотрели грозно, как будто хотели проникнуть вовнутрь невидимого врага. С трудом оторвав взгляд от изображения, я спросил всё ещё стоявшего в проёме гуманоида, а знают ли они этот язык, и кто это нарисован на полу? Это портрет холодной звезды, а письмена на этих стенах, их язык нам он известен, ответил тот. Тогда я достал два листа и попросил перевести текст на них. Он взял у меня листы, и зная, что перевод займёт некоторое время, удалился, оставив меня созерцать комнату. Через четыре часа он принёс перевод. Я и не заметил, как пролетело это время. Казалось, комната каким-то образом подействовала на меня гипнотически, потому что всё остальное вспоминается как во сне, эпизодами:

– Вот я беру перевод. Вот я прощаюсь с провожавшим меня гуманоидом. Вот я на катере. Вот уже на корабле. Вот моя каюта. Вот кровать. И наконец, долгожданный сон.

– Когда я проснулся и попытался вспомнить, чем я занимался между этими событиями, то оказалось, что просто ничего не помню. Некоторые пробелы, конечно, я восстановил, начиная с катера, так как на нём есть записывающие камеры, и до того, как проснулся. В этом помог экипаж корабля. Но выхода из комнаты последнего странника и до катера, не смог, так как возвращаться не было смысла, потому что как только я вернулся на корабль, сразу же отдал приказ срочно возвращаться назад. Хотя я этого не помнил, капитан и его помощник уверяли, что это так. А проспал я довольно долго, проснувшись как раз возле Горизонта. И для того, чтобы вернуться, надо было опять пройти все круги структуры КР, начиная с разрешения начальника. А этого разрешения могло уже и не быть, так как гонять корабль из-за амнезии сотрудника, тем более, младшего следователя, не целесообразно. Но я успокоил себя тем, что обнаружил новую расу, но тут же и расстроился, понимая, что для исследования её пошлют не меня уже, а более компетентных людей. И слетать туда мне придётся не так уж скоро. Благо, у меня был перевод, который я успел прочитать до посадки, и после прочитанного, выбросил все мысли о посещении Гарары. Это оказался, на мой взгляд, очень интересный, исторический документ. Начинался он с даты необычного времяисчисления, и мне она запомнилась. И Юрий, припоминая весь текст перевода, стал пересказывать его. Во время четвёртого вращения галактики, пятого солнечного возмущения, шестого планетного сияния, четвёртого цикла смены погоды, второго начала воды, восьмого течения реки, с момента начала озарения замечено погасание звёзд на краю галактики. Посланные корабли в районы этого явления доложили о целых мёртвых системах, в которых безжизненные планеты с потухшим и кристаллизованным солнцем, начинали распадаться на блуждающие по галактике планеты. Через одну воду и два течения реки с момента возвращения кораблей пришло сообщение от наблюдателей с соседних звёзд, находящихся рядом с районом погасания солнц. Ими обнаружен неизвестный объект неизвестной расы, возле звезды пятой оси второго круга. Выдвинутые туда корабли вернулись с неутешительной информацией. Когда они вошли в систему, где находился неизвестный объект, оказалось, что его размер превышает четыре солнца, а действие, которое он совершал с находящим в системе светилом, было святотатством. Он выпивал силу солнца, погашая его, и, по-видимому, совершал то, что мы видели в районе мёртвых систем. После всего увиденного наблюдатели решили проследить за объектом, но после убийства солнца он исчез, уйдя в подпространство. К сожалению, корабли наблюдателей не имели аппаратуры, позволяющей отслеживать объекты в подпространстве, и им пришлось вернуться. Мы не надеясь, что объект уйдёт из галактики, стали усиленно прощупывать дальними сенсорами подпространство. И действительно, наши подозрения подтвердились: на две воды и пятого течения реки с момента первого контакта, когда сенсоры обнаружили летящий объект в подпространстве размера четырёх солнц. А его направление полёта показывало нам о его враждебных намерениях. До наших границ ему оставалось около девяти вод. Нами было принято решение атаковать его, но для этого нужно было вывести его из подпространства, поэтому, рассчитав его точный курс, мы на его пути в подпространстве выбросили множество ловушек, которые при контакте с объектом должны вывести его в пространство.

– Ты поняла, о чём это говорится? – спросил Юрий.

– Да! – ответила Луанна, и, тревожась, что Юрий на этом закончит, поспешила его своим вопросом продолжить свой рассказ.

– А что было там написано ещё?

Юрий, утоляя любопытство Луанны, продолжил:

– Место для западни они рассчитали верно, так как через три течения реки с момента установки ловушек в подпространство, объект выскочил из него в пространство. Как точно было написано, – прокомментировал Юрий, – объект появился внезапно, а его размер и сила выхода из подпространства была такая, что раскидала наши корабли, находившиеся возле засады. Сам объект после выхода прибывал в неподвижности около двух течений рек, а потом двинулся уже в пространстве по прежнему курсу. Когда он находился в неподвижности, мы определили точный размер его и его вид, а по его скорости определили точное время его подлёта к нашим границам.

Мы не стали дожидаться основного флота и атаковали его имеющимися вооруженными кораблями. Но первые обстрелы показали, что среднее вооружение для него, словно, мелкие укусы паразита, поэтому плотность огня увеличили до максимальных показателей, которые позволяли кораблям энергетические ресурсы.

По прибытию флота огневая мощь увеличилась, но и она не наносила заметных повреждений. Тогда к месту следования объекта, которого мы обозвали пожирателем звёзд, стали присоединяться другие наши корабли: и не только военные, но и гражданские, беря на свой борт пространственные мины и устройства разрушения, а потом расставляя их на пути объекта. Не имея более разрушительного оружия, мы, имеющими силами, смогли только замедлить его ход за три воды до нашей границы. Все корабли атаковали и обстреливали его каждую каплю, и их плотность огня была, как дождь, поливающий планету. Создавая массу взрывов и осколков на этом зловещем объекте так, что за ним тянулся шлейф из этих самых его осколков, и он становился всё гуще и гуще. Сообщение о гибели пожирателя планет пришло с границы. Они зафиксировали сверхновый взрыв около шести рек от них. Проверив всеми сенсорами и слетав туда, они удостоверились в его уничтожении. Но это был день не только победы, но и горечи по погибшим холодным звёздам и их кораблям. В сверхновом взрыве погиб почти весь флот. И мы скорбим по тем, кто погас, остановив зло! Вот такой фразой закончился этот перевод. Я, конечно, текст пересказал не слово в слово, но приблизительно, – проговорил Юрий и, не давая Луанне опомниться, продолжил.