Когда зацветёт папоротник

– Что это за мощный порошок? – поинтересовалась девочка у подлетевшей подруги.

– Смесь обычного магния и травы адамова голова, чтобы можно было вылететь из трубы точно и высоко. Лесные охотники смешивают ее с порохом, чтобы не промахнуться, – ответила Катерина. – Теперь можно не волноваться, что в деревне нас кто-нибудь увидит.

Варвара на полетных тренировках никогда еще так высоко не поднималась. Вокруг на многие километры тянулся лес.

– Нам на север, к Ладоге, – махнула рукой Катерина.

Она наклонилась к метле и понеслась с такой огромной скоростью, что Варваре лишь с большим трудом удалось догнать старшую подругу. Внизу проплывали бескрайние северные леса и болота. Примерно через тридцать минут полета Катерина указала на появившуюся вдалеке ровную гладь Ладожского озера.

– Смотри, Варя, почти прилетели. Ладога, а вот на берегу – Змеиная гора, – показала Катерина.

– С какой же скоростью мы летим? – поинтересовалась девочка.

– Больше двухсот километров в час, мы уже пролетели больше ста километров, – ответила Катерина.

На горизонте на фоне озера отчетливо выделялся высокий холм, похожий на трон. Гора приближалась, и Катерина указала рукой на деревню, над которой они пролетали:

– Смотри, все местные жители наглухо закрыли двери и окна своих домов. Видно, знают они, что гулянка на горе сегодня будет лихая. Сейчас местных жителей трогать строго запрещено, а вот раньше участь случайных очевидцев Вальпургиевой ночи была весьма плачевной. Их хватали и тащили к жертвенному костру или делали так, что случайный свидетель шабаша трогался умом.

Подруги развернули метлы и помчались к Змеиной горе, светящейся от подножия до самой вершины тысячью разноцветных огней. А на самой вершине горы была плоская поляна, на которой пылал громадный костер, и этот костер был виден за десятки километров.

– Вспомнила! Катя, это же предсказания водяного сбылись. Все точно! Та же гора и вот он – костер! Я этот костер уже видела в ноябре, перед тем как оказалась в полынье, – воскликнула девочка.

– Я это уже давно поняла, – кивнула головой Катерина. – Поэтому так и торопилась тебя подготовить. Но все ли я успела сделать?

Игры нечистой силы

На Змеиной горе собрались тысячи ведьм, домовых, леших со всего севера страны. Все готовились к празднику – кто на склоне горы, кто на пустынном песчаном берегу Ладоги.

– Облетим гору, время еще есть, – предложила Катерина. – Всегда интересно посмотреть на приготовления к празднику. Обязательно залетим на спортивные соревнования. Без них сейчас не обходится ни один шабаш.

Девушки полетели вдоль песчаного ладожского пляжа и вскоре увидели группу людей вперемежку с тюленями.

– Как им не холодно в воде? Вон еще льдинки кое-где плавают, – удивилась Варвара.

– Эти мороза не боятся – водяные! Смотри, Варя, они так уже напраздновались, что ни на берег выйти не могут, ни в воду обратно зайти. Хорошо хоть, их помощники – тюлени – уже здесь.

Несколько ладожских нерп своими ластами заботливо сталкивали в воду заснувших водяных, которым сегодня уже не суждено было дождаться начала праздника. Один тюлень заботливо взваливал уставших зеленых мужиков на плечи двум нерпам, а те утаскивали хозяев в водную тишь отсыпаться.

– Что это за рев? – испуганно спросила Варвара.

– Футбольный матч! Матч года с обязательным продолжением… – пояснила Катерина.

– С каким таким продолжением? – поинтересовалась Варвара.

– Скоро сама увидишь.

В тихой ладожской бухте шел футбольный матч. Сборная леших против сборной домовых. На песчаных дюнах разместилось несколько тысяч болельщиков. Время от времени они устраивали столь модную на всех стадионах мира «волну», пускали вверх разноцветные ракеты. С каждой минутой «волна» все усиливалась, иногда даже взлетала в воздух.

Болельщики были самого разного вида: от театральных домовых в смокингах и цилиндрах до оборванных грязных леших, одетых лишь в рваное тряпье из старых картофельных мешков. Первые прилетели на праздник из города, а костюмы, вероятно, взяли без спросу напрокат у театральных костюмерш, а вот многие лесные жители не смогли найти ничего другого, кроме мешковины. Хотя некоторые лесные жители пришли в наброшенных на плечи шкурах диких зверей, а медвежьи и волчьи шкуры выглядели достаточно колоритно и даже богато.

Но было и наоборот. Домовые представляли собой непричесанных панков в рваных майках и петербургской коммунальной паутине. А дамы-лешачихи носили умопомрачительные прически, нарядились в бархатные вечерние темно-зеленые платья и нацепили золотые украшения. Многие из них были в венках из весенних цветов. Из Петербурга прибыла группа городских домовых-рокеров в черных кожаных куртках. Своих железных коней они оставили неподалеку от стадиона. Рокеры попивали пиво «Доктор Дизель» и крутили трещотки.

Все зрители кричали футбольные речевки и издавали страшный шум, которому могли бы позавидовать даже знаменитые фаны «Питерского фронта» со стадиона «Петровский».

Команда леших была одета в традиционную лесную зеленую форму, а команда домовых была в комбинированной желто-красной.

– С традиционным цветом лешаков все понятно, а у домовых – это цвет очага и соломы, – пояснила Катерина.

Девушки остановились, чтобы понаблюдать за футбольным матчем. Команды начали играть с таким азартом, что подняли облако пыли, хотя несколько водяных перед матчем в течение получаса поливали песок пляжа прямо из пожарных шлангов, тянущихся из озера. Форма игроков постепенно утрачивала праздничные цвета. Вскоре стало ясно, что одного желания игроков победить мало. Чувствовалось, что после долгой зимы футболисты и той и другой команды были не в самой лучшей физической форме.

Постепенно расстановка игроков утратила разумные очертания, и на поле образовалась свалка. Где мяч, было не совсем понятно, но тем не менее он периодически выскакивал из кучи игроков и со страшной скоростью залетал в ворота. Вероятно, заинтересованные болельщики – местные Хоттабычи – всяческими колдовствами помогали мячу.

Каждый гол встречался оглушительным ревом зрителей и салютом из ракетниц. В случае успеха команды леших в воздух взлетали зеленые ракеты, а при успехе домовых в небе вспыхивал сноп желто-красных огней.

Когда куча-мала из футболистов долго не расцеплялась, начинала громко играть зажигательная музыка. Из Ладоги на поле выскакивала танцевальная группа поддержки из полуобнаженных русалок с распущенными зелеными и голубыми волосами. Пока они танцевали и подогревали своими па зрителей, судьи-водяные пытались растащить, а точнее сказать, разлить водой сцепившихся в драке домовых и леших.

Арбитр матча – водяной с огромным пузом и с двухлитровой бутылкой в руке вместо свистка – отхлебывал пиво и опрыскивал игроков. Это служило сигналом для лайнсменов, включавших брандспойты и направляющих струи ледяной воды на игроков. Когда игроки прекращали тузить друг друга и поднимались, русалки ныряли в озеро и матч продолжался.

В воздухе над полем висели огненные двухзначные цифры счета «18:17». Постепенно зрители начали путать, в какие ворота залетал мяч, и поэтому небо стало расцвечиваться разноцветными залпами. Игроки уже не бегали, а скорее ползали по полю, держась друг за друга, но тем не менее азартно оспаривали каждое решение арбитра. Если это решение оспаривалось слишком яростно, то водяной снова отпивал из бутылки порцию пива и орошал с головы до ног спорящего с ним игрока, показывал ему желтую или красную карточку. Игроков это особо не огорчало, поскольку поле никто не покидал. Затем арбитр назначал штрафной в сторону провинившейся команды.

Во время очередной свалки, в которой участвовали все игроки, включая вратарей, два мяча медленно закатились в пустые ворота. Игроки обеих команд бурно приветствовали свой успех и стали радостно поздравлять друг друга. И только тут все заметили, что в обоих воротах лежит по мячу.