Французкое жаркое в британском соусе

– Они скоро найдут нас… – от страха Люций застыл не в силах двинуться дальше. Вильфор как так не мог передвигаться сам, был вынужден, остановился:

– Люций… – зашептал барон, настороженно прислушиваясь к крикам. В холе захлопали двери, видимо приспешники Диего или кто там они были, искали пропавшего барона. – Осталось совсем немного… Ну же Люций… У нас все получиться…

До спасительных окон в комнате прислуги оставалось не более трех метров. Оттуда Вильфор надеялся через парк уйти как можно дальше с территории замка и затеряться где-нибудь в пригороде.

Уверенный тон барона придал силы Люцию, положив руку своего господина себе на плечо, он дотащил Вильфора до окон. Минута возни со шпингалетами, и Вильфор уже оседлал подоконник. До земли было не так высоко, но здоровая нога не выдержала веса крупного мужчины. Упав на землю, словно куль с землей, барону вновь пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не закричать от боли.

– Господин барон… – камердинер потормошил барона за плечо, – господин барон… Вы в порядке? – Пока барон был в коротком забытьи камердинер, оказывается, успел присоседиться к нему.

– Уф-ф-ф! – От напряжения глаза Вильфора чуть не вылезли из орбит. – Поспешим Люций… Им не нужно много времени, чтобы найти эту комнату…

Словно в подтверждении его слов в раскрытое окно по пояс высунулся мужчина в треуголке а-ля Наполеон. Увидев барона с Люцием, его глаза округлились от удивления. Он уже открыл рот, намереваясь закричать, очевидно, чтобы привлечь внимание остальных, однако Вильфор выхватив у Люция кинжал, который тот все время держал в руке, одним движением без замаха метнул его в мужчину. Зарождающийся крик тут же мгновенно в проткнутом треугольным острием кинжала горле мужчины. Люций тут же подскочив к окну, схватил за его руку, и выдернул на землю. Вильфору только удивленно кивнул, пораженный смелостью и быстротой своего камердинера.

– Идемте, господин барон… – страх в голоса Люция исчез, теперь он вновь был тем камердинером, которого хорошо знал Вильфор, – я знаю куда…

Вновь взвалив руку Вильфора себе на плечо, Люций потащил своего господина вглубь парка. Огромная территория парка внешних стен не имела и граничила с несколькими имениями соседей барона, но оказалось, что Люций хорошо ориентировался в этой местности. Таща барона какими-то палисадниками, сплошь заросшими кустарником они прошли чье-то заброшенное имение, о котором Вильфор даже не знал, и все только для того чтобы, наконец, дойти речки Везер. Берущая начало, в предгорьях департамента Лимузена родине баронов Де Лука причудливо извиваясь, словно змея Везер в итоге впадала в Дордонь – реку протекающей юго-восточнее Лимузен в соседнем графстве Перигор. К западу в пяти милях от слияния этих двух рек располагался городок Бержерак, где у камердинера проживали дальние родственники, там-то Люций и предложил барону спрятаться и переждать трудные времена…

Для своей цели Люцию удалось раздобыть «дори» – четырехвесельную лодку банально украв ее у каких-то ротозеев которые вместо того чтобы выставить охрану возле своей собственности что-то делали неподалеку в заводи. Старый камердинер как заправский вор подполз к лодке, отвязал ее от вбитого в песок шеста, затем как ни в чем не бывало, словно собачку поволок ее по воде к месту, где оставил барона в кустах. Понадобилась минута, чтобы Вильфор поддерживаемый камердинером, неуклюже взобрался на лодку, затем несколько секунд и Люций уже отталкивается веслом от берега. Однако их заметили, но к счастью для беглецов уже поздно. Хозяева лодки, подняли страшный крик, кляня всеми небесными и земными карами проклятых воров укравших их лодку, а двое даже бросились вплавь догонять свое имущество. Вильфор не смотря на рану, был вынужден сменить Люцию на веслах, он греб что есть сил, стараясь уйти как можно дальше. Прошло напряженных минут где был один момент, когда преследующим казалось, что они вот-вот догонят наглецов, но Люций с каменным лицом угрожающе замахнулся причальной цепью, отгоняя пловцов, гроза поразить любого кто посмеет приблизиться к лодке.

Вильфор осознавая свою беспомощность, во время всего этого неприятного инцидента молчал, понимая, что без верного камердинера его, скорее всего уже не было в живых. А насчет лодки? Людку он мысленно пообещал себе обязательно вернуть, вернее, вернуть эквивалент ее стоимости. Многократной стоимости. Ведь жизнь она, как известно, сколько не заплати все равно мало…

Часом спустя Люций уже клевал носом, Солнце не успело перевалить за полдень, однако день полный опасных событий вымотал обоих. Сам же Вильфор не смотря на свое отменное здоровье, из-за дважды раненной ноги чувствовал себя крайне отвратительно. Тошнота, головокружение это малая толика того, что он испытывал, однако, глядя на своего верного Люция, вдвое старше его, и все дорогу стойко державшегося, барон старался не показывать вида…

Убрав весла, они положились на волю течения, полагая, что раз река несет их в нужном направлении, можно сберечь свои силы, но как это обычно бывает, некстати вмешалась непогода. В южных областях Франции вместо снега в зимние месяцы сырость и слякоть, обычные явления, а дождь в Лимузен шел почти каждый день. Вильфор опасаясь, что их лодку зальет водой, тем более что подул порывистый ветер, и стало ощутимо холодать, решил править к берегу, чтобы там, в одном из лодочных домиков рыбаков переждать непогоду. Однако сделанные ими две попытки пристать к берегам, ни к чему не привели, оба раза помешали волки, небольшими группами, выходившие на берег. Гористая область родины Вильфора славилась не только своим лесами и дождями, но и обилием живности, особенно волками, чье присутствие было явным признаком безлюдности местности. Драться с волками за место под Солнцем, Вильфор не захотел, справедливо признавая за серыми хозяевами лесов их превосходство в силе. Так не солоно хлебавши, беглый барон и его камердинер были вынуждены вновь идти дальше вниз по течению, высматривая на проплывающих мимо берегах признаки человеческого жилья. Только благодаря постоянной работе барона на веслах сдирая ладони о сырую древесину, и беспрестанным вычерпыванием Люцием воды из лодки им удалось не замерзнуть, но их задумке так, и не суждено было сбыться. Проделав который по счету поворот на излучинах Везера, их посудина на что-то наткнулась,

– Господин барон, господин барон, мы тонем… – голос Люция перехватило от неподдельного ужаса.

Вильфор тут же прекратив грести, повернулся на зов Люция. Увидев в днище лодки приличную течь, заскрежетал от досады зубами, боль в ноге от постоянной нагрузки и так не давала ему покоя сильными болями, а теперь новая напасть:

– Давай Люций поднажмем… – излишне бодро прокричал Вильфор. Барон, вернувшись к веслам, удвоил усилия, разворачивая лодку, – берег не так далеко, успеем…

– Да господин барон… – старый камердинер вновь заработал руками, вычерпывая из лодки воду, старым котелком, приспособленным им вместо черпака.

Следующие несколько минут на фоне усиливающего дождя на лодке раздавались лишь частые всплески весел о воду, перемежаемые стуком старого котелка да тяжелое дыхание обоих мужчин. Сейчас сама природа источник вдохновения для многих поколений певцов и поэтов превратилась во врага беглецов. Мирная и тихая река, где в солнечную погоду приятно провести время за рыбалкой сейчас же вздымалась волнами, стремясь опрокинуть одинокое суденышко, попавшее в ее объятия. Ливень, гром и сверкающие молнии, в потемневшем от гнева небе, словно кара небес за все грехи земные обрушились разом на двух путников, но исход этой битвы, призом которой была жизнь, решила воля человека…

Удар лодки о песок провозгласил победу в этой борьбе со стихией, а довлеющая Вильфором сумятица чувств сменилось облегчением и радостью. Бросив весла, барон обернулся и от ужаса застыл. Люция на лодке не оказалось!

– Люций… – позвал Вильфор но вместо крика его горло издало лишь сиплое хрипение. – Люций! Ты где?

Однако старый камердинер не отзывался. Вильфор пристав попытался посмотреть за бортами по обе стороны от лодки, ему даже показалось, что он что-то заметил темное возле киля, но раненная нога подвела, и барон перелетел через борт упав на песок. Нога, тут же проснулась тупой и ноющей болью, но стиснув зубы, Вильфор все же кое-как встал:

– Люций! – Вновь прокаркал барон, и в следующую секунду его скрутил надрывный кашель. Чувствуя, как заныли голосовые связки, Вильфор с трудом сглотнул. Дышать было тяжело, глаза слезились, нос казалось, что опух и забит какой-то дрянью. – Проклятье! – Выругался Вильфор. Держась руками за бор лодки, он обошел ее по периметру, но старого камердинера нигде не было. – Люций… – Вильфора охватила небольшая паника, он вдруг осознал, что не хочет терять верного камердинера. За столько лет что Люций служил у баронов Де Лука Вильфор давно считал его членом семьи. – Люций-й… – Всматриваясь в черные воды Везера, барон не хотел даже и думать, что человек, который служил ему с самого детства так неожиданно погиб, в это было просто невозможно поверить. Вильфор и не хотел: – «Наверное, Люций выпал раньше и поплыл к берегу…» – Пришла к барону спасительная мысль.

Решив, что Люций возможно где-то остался сзади, и ему сейчас нужна его помощь Вильфор схватив весло, используя его как костыль, заковылял по песку, бормоча словно заклинание:

– Держись Люций… я иду… я скоро… Ты только дождись меня…

Черные тучи заполонили небо, стало кромешно темно, однако Вильфор упрямо шел уверенный, что Люций ждет его, и он обязательно найдет его. Несмотря на проливной дождь, барону стало жарко, сбросив свой длинный плащ, рванул ворот рубашки, подставляя горящее лицо под бьющие сверху струи:

– Я иду… – шептали опухшие губы барона. – Иду…

Начавшаяся горячка быстро заполонила огнем голову барона, постепенно выжигая тонкий налет цивилизации. Скоро Вильфор перестал шептптьь, только хрипел и рычал. Потеряв счет времени и не понимая, где находится, барон упрямо шел снедаемый изнутри одним желанием. Что-то очень важное, постоянно ускользающее терзало его, не давая покоя, и заставляя идти. Барон не раз падал, каждый раз поднимаясь все тяжелее и медленнее. Он начал задыхаться, так как его опухшее горло не могло больше вдоволь насытить его легкие воздухом. Потеряв весло, барон упал на четвереньки, но не остановился, а заковылял дальше как животное, волоча за собой тяжелую ничего не чувствующую ногу, затем приступ кашля опрокинул его на землю, в самое месиво грязи, где кое-как отдышавшись, он все же пополз…

Каменная громадина возникла неожиданно. Словно некое огромное мифическое существо оно выплыло из ночи, зияя чернильным провалом открытой пасти – пещеры. Тело что извивалось в грязи, невидяще вползло в темный проем, и в тот же миг ливень прекратился, а прежде неистово бушевавший ветер тот час унял свое рвение. Темные тучи скоро разошлись, открыв заходящему Светилу избитую стихией Землю, где, словно монумент возвышалась одинокая скала с множеством пещер. Сделка состоялась, небесные силы привели, а Мир принял жертву.

Глава 03. Кроманьен

Племя было небольшим. Мужчины – преимущественно охотники, все как один поджарые не более тридцати лет, затем охранники их пещеры – эти были постарше или же бывшие охотники с небольшими увечьями, еще вождь с двумя помощниками, женщины с детьми и несколько немощных стариков. Всего восемь полных десятков и еще трое.

Все они, от мала до велика, собрались в центре пещеры. Дурную весть принесли охотники. Двое самых быстрых разведчиков-братьев обнаружили большое племя чужаков в двух днях пути от их пещеры.

– Они другие… Не как мы! – Потряс своим копьем один из разведчиков. Его и второго охотника окружили соплеменники, внимая каждому их слову. – У них даже нет копий, и они собирают еду с земли совсем как те, что живут на деревьях и постоянно кричат.

– Но их очень много и они идут сюда… – его брат, с силой ударил тупым концом копья о каменный пол пещеры.

– Мы побьем их и прогоним! – Разом закричало несколько молодых голосов. Это были те, кто совсем недавно стал охотником, и им не терпелось проявить себя, чтобы им позволили выбирать себе в ложе женщину.

Вождь, как и все внимательно слушавший охотников одобрительно кивнув. Чужаки приходили и раньше, но их племени всегда успешно удавалось прогнать пришельцев со своих охотничьих угодий.

«Так должно быть и сейчас, – с уверенность подумал вождь. До того как охотники сообщили племени свою новость, вождь приказал им не говорить остальным, что те другие, которые идут к ним владеют членораздельной речью совсем как они. Дело в том, что как сказал наедине ему главный разведчик охотников, чужаки не были людьми, и вождь ему верил, потому что это братья были его сыновьями. Вождь и раньше слышал от других вождей родственных им племен, что есть существа внешне похожие на людей, так же как они ходят на двух ногах, но это не люди, так как могут рожать только от своих самцов. Все самки, захваченные из разоренных пещер этих нелюдей так и не смогли родить от человека. – Значит, их нужно уничтожать! – Решил для себя вождь. – Однако их много…»

Множество внимательных глаз соплеменников с волнением смотрело на вождя:

«Что скажет их предводитель? Какова воля их тотема – быстрого и хитрого Лиса? – Думали некоторые охотники, большинство же не думало вообще, полагаясь на решение вождя, и только старый хромой охотник с перебитыми диким кабаном ногами, ставший в племени кем-то вроде шамана или жреца думал иначе. Глядя на малочисленное племя, он не верил, что им удастся выстоять в грядущей битве. Чужаки пришли один раз, придут еще раз, охоты уже как прежде не будет, а когда придет Белая Стужа многие из племени погибнут. Старый охотник думал, что им нужно уходить из этих мест. Мысленно воззвал он к богине Мира, богине о которой знал и поклонялся только он один:

«Ярра – богиня Великая, укажи путь? Где небо синее, охота удачная, и вода чистая? Где нет чужаков?»

Но молчала богиня, и старый охотник думал, что не слышит она, нет у него нужного состояния, чтобы разговаривать с богиней.

– Выступаем! – Вторгся в мысли старого охотника возглас вождя. – Мы встретим чужаков у нашего загона в одном дне пути отсюда и уничтожим!

Племя восторженно заголосило, мужчины, потрясая копьями, воинственно лаяли, подражая своему тотему:

– Веди нас вождь! – Горячились молодые охотники. Их время пришло и после победи им, наконец, позволят выбрать себе женщину! – Мы убьем их всех!!!

Строму охотнику пришлось провести длительный обряд подготовки к предстоящей битве, как того требовал обычай, а затем произнести длинную речь от имени Великого Лиса, желающего им удачи и процветания. Все действо закончилось глубокой ночью ритуальным жертвоприношением, в котором старый охотник продемонстрировал свое уменье – метнул копье, в привязанного кабана поразив жертву точно в сердце:

– Хитрый Лис благоволит нам! – Громоподобно вскричал старый охотник. – Жертва принята!

Лишь под утро старому охотнику удалось уйти из пещеры. Охрана молча пропустила жреца уходящего по своим надобностям в любое время дня и ночи, думая, что так нужно для их тотема. Однако старый охотник с недавних пор не верил в Лиса, играя перед соплеменниками лишь привычный для них образ. Ярра – великая богиня Мира затмила все мысли строго охотника. Узнал он о ней случайно – в лесу в поисках особой травы дающую силу наткнулся небольшую полянку, где росли странные грибы с белёсой шляпкой. Попробовав один, старый охотник погрузился в новый и невиданный им доселе Мир видений. Сильный голос возник, словно из ниоткуда, и старому охотнику показалось, словно раскаленный уголек вошел ему в ухо, такова была боль. И тогда же он услышал имя – Ярра. Впоследствии не раз старый охотник обращался к Богине, и всегда она отвечала, говоря ему, что нужно делать и как поступить, и он – старый охотник выдавал все это за волю Великого Лиса. Сейчас же старый охотник спешил к той полянке, где росли грибы, ибо хотел вновь услышать голос Богини.

– Ярра… – нужная полянка нашлась довольно быстро, сорвав один гриб, смочив его водой с тряпочки, старый охотник надкусил белёсую шляпку. – Ярра… – повторил старый охотник, чувствую, как мощная волна энергии поднимается по его позвоночнику.

– Я чувствовал, что ты больше не веришь в Хитрого Лиса, Хромой… – на полянку осторожно ступая, вошел жрец. Позади него на расстоянии следовало двое недавно прошедших обряд молодых охотника. – Твое неверие в Хитрого Лиса привело к нам чужаков… – словно пригвоздил старого охотника указующий перст вождя.

Старый охотник стоял безмолвным, не в силах шевельнуться или сказать в оправдание хоть бы слова, сила грибов сковала все его члены – первый признак наступающего нужного состояния.

– Твое молчание только подтверждает это… – вождь злорадно усмехнулся и кивнул охотникам. Те настороженно переглянулись, но все, же подняли свои копья, неуверенно глядя на старого охотника. – Он предал племя… – уверенный голос вождя заставил, охотников вздрогнут. – И он должен умереть…