Убийство с отягчающими

Глава четвертая

Тренировка «Олимпа» подходила к концу. Разбившись на две равноценные команды по велению тренера, футболисты перетащили на себе ворота, поставили их поперек поля, что свидетельствовало о том, что борьба будет на ограниченном пространстве, то есть на каждом участке игрового поля. Одни надели оранжевые майки-накидки, другие – синие. Так легче отличать своего от чужого – не надевать же клубную форму. Прием прост, он пришел из Европы.

– Когда мы гоняли мяч во дворе, одна команда играла в майках, а другая раздевалась по пояс.

– Сверху? – уточнил Кряжин.

Между ним и муровским опером сидел мужчина лет сорока, с сильными руками и в тонких очках, которые нынче носят не по причине слабости зрения, а больше из-за куража. Попробуй, поиграй с таким «слепым».

Его звали Базаян Фрунзик Норикович. Хороший в прошлом футболист, ныне – заместитель председателя Федерального агентства по спорту России. Путь его в спорте прекратился три года назад, когда он закончил играть в Германии за «Вольфсбург», жизнь же его продолжалась и текла ровно и состоятельно. На Рублевском шоссе Фрунзик Норикович отстроил себе особняк, владел несколькими машинами и никогда не скрывал своего достатка. Любой в Москве, кто слышал о футболе, кто играл или кто просто болел у телевизора, знал Базаяна и считал его одним из лучших. Уже давно известно, сколько получает хороший футболист, и не является тайной, что за границей футболист, особенно такого плана, как высококлассный защитник, зарабатывает во много крат больше. А потому во всей России вряд ли нашелся бы кто-то, кто упрекнул бы Базаяна в излишней роскоши и гордыне.

Человек, бившийся за страну более десятка лет в составе сборной, достоин гораздо большего, чем особняк и автомобили. А гордыня – это не грех известного футболиста. Он всегда тушевался, когда его расспрашивали о «Золотой бутсе», полученной из рук президента ФИФА, и редко предавался воспоминаниям о тех матчах, которые Россия выигрывала, а он при этом забивал голы. Его больше волновали те, после которых сборная уходила распятой и униженной. Гордость – да, была. Гордыни – не было. Поговаривали, что ему предлагали правый край в «Милане», но для этого нужно было неправильно расторгнуть контракт с «Вольфсбургом». «Милан» готов был взять на себя все издержки, включая и моральные, однако Базаян предложение отклонил. Мотивировал это, как и всякий хитрый армянин:

– Куда мне в «Милан», старому? Людей только позорить. Я им говорю – ара, у меня «ахиллово» сухожилие на соплях держится, а они – пойдем, заплатим, в Германии вылечим. А зачем мне ехать в Италию, чтобы потом поехать обратно в Германию лечиться?

Сидели, тихо переговариваясь, наблюдая за вялой распасовкой в центре полуполя. Кряжин с Сидельниковым мучились от никотиновой зависимости, страдали невыносимо, однако курить на трибуне крытого стадиона, будучи проведенными туда Базаяном, было бы просто наглостью.

– Я им еще в Бремене говорил, – частил Фрунзик Норикович, – будете вот так на чужой половине сопли выматывать друг у друга – конец. «Вердер» команда серьезная, не нужно смотреть, что она ниже экватора местного чемпионата. У них все контратаки, как выстрел. А с нашей скоростью…

– Да, с контратаками у нас – хоть вешайся… – огорченно подхватил советник. – Фрунзик Норикович, а какой путь проходят деньги, прежде чем они выплачиваются за приобретенного футболиста?

Тот пожал плечами и сунул в рот пластик жвачки. Базаян знал, зачем он в компании следователя Генеральной прокуратуры, роль свою понимал и уже давно настроился на профессорскую волну. Объяснить сложные вещи человеку, который не имеет о процессе даже ориентировочного мнения, задача трудная, а подчас даже невыполнимая. Базаяну давно предлагали молодежную сборную, но он отказывался, ссылаясь на отсутствие педагогического таланта и умение объяснять. Есть люди, которые хорошо понимают то, что им говорят. Однако стоит заставить их повторить вслух только что сказанное, они начинают теряться. Это не тупость, это просто недостаток. Почему бы не иметь недостаток в этом, будучи высококлассным футболистом, вместо того чтобы быть посредственностью на поле, у которой с педагогическим талантом полный порядок?

Это был как раз тот случай. Понимая и зная футбольную профессиональную кухню до мелочей, он всякий раз после вопроса Кряжина задумывался и испытывал такие же танталовы муки, кои испытывали второй час без сигарет капитан МУРа Сидельников и сам советник.

В душе профессионального футболиста жила обида. Ему казалось, что следователь всякий раз задает вопросы неожиданно, словно стараясь подловить Базаяна на нехорошем. Между тем Кряжин терзался в догадках, как спросить, чтобы не ставить зампредседателя Федерального агентства в затруднительное положение.

– Ну, начнем сначала, – сглотнув слюну, сказал Базаян. – Откуда берутся деньги на покупку мастеров. Во-первых, это бюджет. Мэр или городской совет города, где расположен клуб, могут выделять на нужды клуба деньги. Это же самое может делать и правительство страны. Но цена хорошего футболиста сегодня такая, что подчас она в несколько раз выше тех бюджетных средств, что выделяются клубу в качестве дотационной поддержки. Я пока все понятно объясняю?

Ощущая заботу и волнение Базаяна за исполнение своей ответственной миссии, советник улыбнулся:

– Как по букварю. Даже Сидельников понял.

Муровец не обиделся, вынул из кармана купленное на микрорынке перед стадионом яблоко и с треском вгрызся в него крепкими зубами.

– Ага, – обрадовался Базаян. – Теперь второе. Если клуб будет постоянно ходить с протянутой рукой в мэрию, то он не только не купит новых толковых футболистов, но и потеряет имеющихся. Тому же Анолсо предложат перейти в «Лидс», и он в него перейдет не задумываясь, хотя тот и на грани банкротства. А потому что – реклама. Времена, когда футболисты бегали по полю в майках, на которых был лишь крошечный «трехлистник» «Адидаса», канули в Лету. Теперь поле пестрит так, словно на него выпустили две стаи тропических попугайчиков. По мощи клуба и рекламодатель. Только не нужно думать, что если на майках команды логотип крупнейшей нефтяной компании, то деньги льются в клуб фонтаном. Рекламодатель тоже не дурак и понимает, сколько хватит для того, чтобы одеть команду. Есть спонсоры постоянные, зарекомендовавшие себя. Они, как правило, платят за то, чтобы клубы или сборные играли именно в их форме.

– Но главный источник, как я догадываюсь, не реклама и не бюджет городов, верно? – тактично вмешался, пользуясь паузой, советник.

– Безусловно, нет. Главный источник средств – теневой капитал, проникающий в футбол под разной личиной. Это и спонсорская помощь неизвестных лиц… Иван Дмитриевич, скажите, вы бы хотели быть неизвестным спонсором, если речь идет не о помощи детскому дому или пострадавшим в катастрофе?

– Знаете, Фрунзик Норикович, я больше хотел бы быть объектом помощи неизвестного спонсора, – честно ответил Кряжин. – И даже готов носить в Генеральной прокуратуре майку с логотипом какой-нибудь нефтяной компании. Но мне никто не помогает даже открыто. Кроме вас, разумеется.

– Это потому, что логотипы нефтяных компаний следователи Генеральной прокуратуры должны носить в папках, а не на майках, – остался серьезным Базаян. – Это как в анекдоте. Скажите, где должен настоящий мент носить нож?

– Это по части Сидельникова, – буркнул следователь, который раньше не мог добиться от зампредседателя связной речи, а теперь не знал, как остановить его.

– В спине, – ответил капитан. – Но это уже не актуально.

– А вот вложение денег в футбол, наоборот, чрезвычайно актуально, – насел Базаян. – Потому что нет лучшего способа отмыть «черный» капитал, кроме как вложив его в игровой вид спорта, пользующийся наибольшей популярностью. Футбол, хоккей, баскетбол. География этих видов широка и глубока. Криминальное вложение средств с отдачей, от которого откажется любой предприниматель, уважающий закон, всегда манит тех, кто изначально расценивает спорт как средство получения большой прибыли. Купля-продажа игроков – это самый яркий пример того, как можно и рыбу съесть, и на санках покататься.

Пытаясь понять, чья защита на поле серьезнее, Кряжин слушал. Перед ним раскрывались подробности тех процессов, о которых он сам догадался, но возможности подтвердить свои догадки до сих пор не имел. Трансформируя пояснения зампредседателя в более доступные для себя схемы, развивая события так же, как излагал их Базаян, советник превращал их в более понятные для следствия определения.

Возьмем, говорил Базаян, клуб. Мастеровитый, с именем. Такой же, как «Олимп», но только вымышленный. Дабы не обидеть, говорил Базаян, ни одну из команд, выступающих в российском чемпионате. Назовем его «Икс». В клуб стекаются все перечисленные категории денежных средств, включая и спонсорскую помощь, и участие капитала, не имеющего к футболу никакого отношения.

Клуб «Икс» постоянно заканчивает сезон в верхних строчках внутреннего чемпионата, что гарантирует ему право выступления на международных соревнованиях в рамках и под эгидой ФИФА. Это и Лига чемпионов, и Кубок УЕФА. Из-за постоянных проблем в российской школе футбола и застарелых схем работы тренеров российский футбол обречен. В клубах постоянно не хватает мастеров, ценителей тонкого паса, понимающих комбинационную игру и умеющих брать ответственность в матче на себя.

Но вот в клубе «Икс» оказывается восемнадцатилетний мальчик. Оказывается в тот момент, когда до окончания внутреннего чемпионата остается несколько туров, а впереди – чемпионат мира. За пять последних игр российского первенства юное дарование забивает семь мячей из пятнадцати, забитых командой. И моментально попадает в поле зрения не только главного тренера национальной сборной, но менеджеров ряда клубов экстра-класса, чья репутация столь высока, что уже почти не поддается критике. Газеты пестрят громкими предсказаниями судьбы нового российского Стрельцова, сравнивают мальчика с уже снискавшими себе славу именитыми футболистами западных клубов.