Уже далеки эти сны и печали,
Столица рекламами благоуханна,
А память всё тянется в дальние дали
По гребню бархана, по гребню бархана…
Восточный мотив
Сидели два говоруна
В былые времена.
И первая звезда взошла,
И пятая звезда взошла,
И сотая звезда взошла,
И в тишине сгустилась мгла…
Взошла во мгле луна.
Не слышали говоруны
Высокой тишины,
Не видели говоруны
Ни звёзд несметных, ни луны,
Ни тишины…
Прошли века. И речи их
Почти уже темны.
Но солнце белое взошло,
Но стало им светлым-светло,
И соловей умолк.
Но слов не смолкнул перещёлк,
Поскольку был высок их толк,
Бессвязен и высок.
О Женщине была их речь.
И если их толкнуть, отвлечь —
Рассыпятся в песок.
Но имя Женщины хранит
Приятность их ланит,
И до тех пор, пока они
Проводят ночи так и дни,
Храни их, Господи, храни!..
И ведь хранит, хранит.
Гамма
От стен отделяется гамма
И тянет волокна к ногам,
И влажное слово Агава
Вплывает в соцветие гамм.
Трава золотых сновидений
Вплетает потерянный звук
В орнамент ползучих растений,
В тепло человеческих рук.
Из трав стебелёк выдвигая,
Несёт, тишину шевеля,
На кончике остром Агава
Тяжёлую гамму шмеля.
***
Мужает молча виноград.
Бледнеет, наливаясь кровью.
Что движет звёздами? Ты рад
Узнать без всякого условья?
Узнай. И посмотри спектакль:
На Древнем Храме не пентакль
Сомнительный, но вертоград
И свет послания во мгле,
Где речь про баснословный град
И руны, как огни в золе:
«Сфинкс засмеётся,
На земле