Река небес свободна, яснолица,
И дерево свободно в свой черёд.
Скрипит сосна. Подрагивает птица.
И облако шарахается вброд.
А крохотная девочка в косынке,
В вольготные забредшая края,
Начальница иголки и травинки,
Хозяйка стрекозы и муравья.
***
Ахнут иглы – вспыхнет ёлка.
В новогоднюю пургу
В домик твой отправлюсь, долго
Буду путаться в снегу.
В окнах свет, конец недели,
Время к водке, к пирогам.
Струйки жаркие метели
Тонко вьются по ногам,
Двор со мной перебегают,
Проползают под дверьми,
У ствола изнемогает
Золотого…
Ты пойми,
Грустно им за дверью, в праздник…
Эту змейку подберу.
Ты не рада? Стол украсим —
Поползёт по серебру…
***
Антоновкой пахло в саду, и апортом
В соседнем саду, а внизу, у воды
Прохладной малиной и мокрым забором,
В овраге полощущем клок бороды.
Там сырость живёт и зелёная вата,
Там срублена яблоня в тёмном углу,
Там к яблоне мох подползал виновато
И вверх – на три пальца – проплыл по стволу.
Там дух запустенья… но к вечеру планку
В заборе раздвинут, в воде постоят
И воду – тугими рывками – по шлангу
Движком перетянут и сад напоят…
Хозяин живёт в бороде и величьи,
Он любит по саду ходить в сапогах,
Не любит вывешивать знаки отличья
И любит сукно допотопных рубах.
Мы чай с ним под лампочкой пьём на веранде,
Он век говорить о соседях готов,
Он смотрит туда не антоновки ради,
А ради печальной хозяйки плодов.
Он вспомнит себя, он вдруг вспомнит солдата,
Вдруг вспомнит, смущаясь, ведь он не забыл,
Что сад его был мне соседним когда-то,