Цепная реакция

С этими словами Марьям снова повергла лейтенанта и пилота в нокаут точными ударами приклада автомата.

– Отдохните пока, а у меня еще много важных и трудных дел.

На шаттле в специальном шкафу имелся дополнительный арсенал, начиная от мелкокалиберного вооружения с боеприпасами и заканчивая гранатами. Марьям с большой охотой дооснастила свой скудный комплект несколькими гранатами, взяв три обычных осколочных, две дымовые слезоточивого действия и, немного подумав, одну зажигательную – напалм.

А чтобы самой не испытать все прелести слезоточки и не задохнутся от недостатка кислорода во время горения напалма и работы пожарной системы прихватила противогазную маску. Теперь можно смело идти на абордаж.

Открыв люк переходного отсека, Марьям сразу же бросила внутрь корабля на палубу две штуки светошумовых, также нашедшихся в арсенале, и шагнула следом.

Встречающие, слепо щурясь, зажимая по очереди то уши, то глаза, со стонами валялись на палубе, ничего не понимая. Агентесса, не задерживаясь на швартовой палубе, метнулась по проходу в сторону ходовой рубки.

– Прочь! А то всех перестреляю! – кричала она, когда видела кого-то из членов экипажа впереди.

Впрочем, помешать ей кто-то в принципе не мог, ни по желанию, ни по возможности. В конце концов, никто не носил оружия просто так. Служили опять же люди сугубо мирные, пороха не нюхавшие, и потому все спешили куда-нибудь убраться. Геройская смерть никого не прельщала.

Марьям же сбросила дымовые слезоточивые гранаты одна за другой, если кто-то все же бросится за ней в погоню, не все же здесь такие слюнтяи, если уже не идут по пятам. Густой едкий серый дым их задержит, даже если им удастся задержать дыхание и пару минут не дышать. В конце концов, даже чтобы на ощупь пробраться просто по прямой, нужно некоторое время, и этого ей будет вполне достаточно.

А напоследок, на пятачке в самом носу корабля, где сходились все коридоры, которые, точно все дороги, ведущие в Рим, шли к ходовой рубке, Марьям поставила зажигательную гранату. Жидкий огонь, спустя полминуты после срабатывания замедлителя, закрыл все ходы, и теперь уже никто не мог подобраться к ней с тыла. Напалм горел даже несмотря на старания противопожарной системы, замещающей кислород негорючим газом.

В рубку удалось попасть до смешного легко. Кто-то выскочил, и прямо под дуло ее автомата.

– Куда это ты спешишь, прыткий?

– А-а… э-э…

– Давай назад.

– Да, мэм…

– Всем оставаться на своих местах… – сняв маску, заявила Марьям, закрыв за собой дверь.

– Что происходит? – спросил, по всей видимости, командир корабля.

– Я взяла вас на абордаж!

– Ясно… – кивнул Генрих Хайт после короткой паузы, во время которой до него дошел весь смысл сказанных слов. – Вы, простите, кто будете?

– Не ваше дело…

– Хорошо, – не стал спорить капитан «Сторожа». – Чего же вы хотите? Я так понимаю, вас раскрыла досмотровая команда, вы разоблачены и теперь вам надо убраться отсюда куда подальше?

– В целом ты мыслишь в правильном направлении, парень.

– Хорошо, мы не имеем ничего против. На нашем корабле есть действующий гиперпривод, и мы можем доставить вас в любую систему в пределах одного гиперперехода, где вы… сойдете.

– А вот сейчас ты меня разочаровал. Я уже на месте и никуда более прыгать мне не надо. Идем к планете.

– Но вы же разоблачены! – искренне изумился капитан Хайт. – За вами будут охотиться все агенты КФБ, не считая полиции!

– Не имеет значения… – упрямо ответила Марьям. – Давай к планете, на полном ходу.

– Как скажете.

То, что с ней произошло, действительно полный провал, и она с чистой совестью могла отказаться от дальнейшего задания. Более того, она должна отказаться от задания. Но сделать этого агентесса не могла по многим причинам.

Во-первых. Она после последнего своего задания и без того слишком долго оставалась без оперативной работы, под которую была заточена. Отказаться сейчас, это значит на несколько лет обречь себя на бумажную работу, а это просто невыносимо. Это как гончей собаке остаться без своего любимого занятия – бега, тут же загнется.

Во-вторых, отказаться сейчас – это значит заполучить клеймо «провальной» после провала предыдущего задания. А ей после такого пришлось потратить столько сил, чтобы попасть в новую программу. И все это слить в унитаз из-за чистой случайности, произошедшей не по ее вине?! Нет, кровь из носу и прочих мест, но она должна довести хотя бы эту операцию до победного конца.

Сделает все как надо – победителей не судят, и все забудут об этом самоуправстве.

Провалится… Ну что ж, значит судьба ее такая и ей просто не место в органах. Остается только уволиться, если ее не уволят с позором, родить детишек от какого-нибудь менеджера среднего звена и выращивать цветочки в горшочках.

«Бр-р… Ничего, – успокаивала она себя, – уже на месте сделаем новое лицо и документы, это не проблема. И продолжим работу».

13

Потянулись долгие часы путешествия к планете назначения. Экипаж корабля попытался поначалу организовать что-то вроде контрзахвата власти, после того как справился с пожаром, но хватило одной осколочной гранаты, брошенной из рубки, пары коротких очередей по стенам и обещания перестрелять к чертям собачьим весь командный состав, чтобы остудить их пыл. А потом командир корабля вышел на связь со своим экипажем и призвал всех сохранять спокойствие.

– В конце концов, мы идем к планете, а там ей никуда не деться, – добавил он под одобрительный кивок Марьям.

– Правильно сказал. Это их успокоит лучше всего, и ни у кого не появится незапланированных природой дырок в теле.

– Мне просто интересно, мэм, как вы собираетесь добраться непосредственно до планеты? – спросил Генрих Хайт, после того как члены экипажа успокоились. – Ведь нас там уже ждут.

– Успел подать сигнал?

– Конечно.

– Ну, если они не раздолбают «Сторожа» в пух и прах вместе со всем экипажем только ради того чтобы уничтожить одного единственного агента Конфедерации, то проблем у меня никаких не возникнет. Они ведь не станут сбивать ваш корабль, или станут?

– Не думаю… – ответил капитан, сглотнув, не будучи полностью в этом уверенным.

«Кто их знает?» – подумал он.

– Вот и я так думаю. Слишком уж это дорого. Вот и гиперпривод у вас еще на месте, не сняли, а эта штука дорогая и терять ее ни к чему из-за какого-то засветившего себя агента.

– Вы так уверены в себе?

– Уверена.

Хотя, если честно, чем ближе к планете они подходили, тем меньше этой уверенности у нее оставалось. В голову лезли всякие мысли: а правильно ли она поступила? Не подвергает ли она из-за личных мотивов опасности всю операцию и уже внедренных агентов? Еще можно все повернуть вспять… Но нет, что-то мешало агентессе так поступить. Она верила что все получится, должно получиться.

Вот и планета, еще час пути. Ее уже можно разглядеть в сильном увеличении как мутный голубовато-зеленый шарик.

– Ну что, капитан, нас встречают почетным караулом?

– Хм-м… да, мэм, встречают.