Новогодние волки

– Рыжевласка! Когда ты научишься отличать меня от ёлок?

– Сколько раз тебе говорить! Меня зовут РЫЖАЯ ЦУНАМИ! Это моё пиратское имя! Сложно запомнить, крыса сухопутная?

– Ты и моря-то не видела ни разу. Какой из тебя пират!

– Ну и что? Подумаешь! Что тебе всё время отец твердит? – Рыжая Цунами села и с важным видом пробасила, передразнивая Чернолапа, отца Рычуна: – «Чтобы стать вожаком стаи, нужно вести себя как вожак! А ты, бестолочь еловая, только и знаешь, что…»

– Ну говорит. И что? – недовольно перебил Рычун.

– А то! Если я хочу стать пиратом, значит, и вести себя должна как пират! Понял, крабья башка? – Лисичка в шутку стукнула друга по лбу.

– Ладно, Рыжевла… Рыжая Цунами. Ещё в прятки поиграем?

– Погоди, видишь, за осинником галки в небо взлетели? Побежали, глянем, что там случилось.

– Бежим!

Старый тетерев приоткрыл один глаз. Ну наконец-то. Ускакали, сорванцы. А то разгалделися, словно птенцы желторотые. Тетерев вспомнил, как пищат молодые голодные тетеревята, и про себя улыбнулся.

***

Еловый волчонок с лисичкой спешили в сторону осинника разведать, что напугало галок. Ребята наперегонки пересекли берёзовую рощицу, перемахнули через замёрзший ручей и поваленный дуб, вдруг с разбега упёрлись носами в огромные чёрные лапы. Друзья подняли головы. Сверху на них смотрел, нахмурившись, сильный и высокий еловый волк. Его тяжёлый взгляд словно вдавливал в землю. У зверят опустились уши.

– Ахой, дядя Чернолап, – поздоровалась по-пиратски Рыжая Цунами.

– Куда это вы носы навострили? – рявкнул вожак еловых волков, недобро прищурившись.

– Ну пап, ну ты чего, – обиделся Рычун, – там галки взлетели, вот мы и побежали посмотреть. Что такого?! Мы же знаем, что к людям нам нельзя. Мы за осинник ни шагу!

Конечно же, Рычун с подругой не раз выбегали за границы запретного леса. Но отцу знать об этом не обязательно.

Чернолап пристально уставился на сына. Видимо, поверил, потому что складки на его морде разгладились, и он примирительно проворчал:

– Люди к нам пожаловали. Надо разнюхать, что им нужно.

– Побежали, посмотрим, – запрыгал от радости Рычун.

– Куда это «побежали»! – рявкнул волк. – Марш домой! Люди нарушили договор. Не к добру это.

– Ну па-а-ап!

– Кому сказано, бегом домой! – Чернолап наклонился к сыну и, оскалившись, впился в него колючим взглядом. Потом покосился на лисичку и буркнул: – Тебя это тоже касается.

Друзьям ничего не оставалось, как подчиниться. Понурив головы и покорно свесив хвосты, они развернулись и поплелись в сторону логова. Чернолап удовлетворённо рыкнул им вслед и поспешил к границе запретного леса.

Рычун, уткнувшись носом в снег, еле перебирал лапами. Все считают, что ему повезло с отцом. Ещё бы! Великий Чернолап! Вожак! Повелитель леса! Знали бы они, как он рычит на сына. Ничего не разрешает.

– Ну и куда ты плетёшься, как старая каракатица?

Язвительный оклик подруги заставил Рычуна вздрогнуть и поднять голову.

– Как куда? Папа ведь велел…

– Креветки мне в ноздри! Ты что, действительно пойдёшь домой и всё пропустишь? Ты как хочешь, а я разузнаю, зачем люди в наш лес припёрлись.

Лисичка потрусила по следам Чернолапа, хитро оглядываясь. Недолго думая, волчонок устремился за ней.

Сразу за осинником заканчивались владения еловых волков. Молодым волчатам строго-настрого заказано бегать сюда. Лисичка Рыжевласка, или, как она сама себя называет, Рыжая Цунами, хоть и воспитывалась в волчьей стае, считала, что на неё эти правила не распространяются. Не раз она подначивала Рычуна нарушить запрет. Но сегодня друзья подкрались к поляне и спрятались в кустах, стараясь не высовываться. На пригорке толпились люди, галдели и размахивали топорами. Напротив грозно возвышались еловые волки. Чернолап выскочил вперёд и так устрашающе рыкнул, что всё вокруг стихло. Даже птицы не смели нарушить тишины.

Вожак стаи обвёл суровым взглядом перепуганных мужичков и проревел:

– Как посмели вы нарушить уговор?! Зачем пришли? Да ещё и с топорами! Или забыли, что вам путь в запретный лес заказан?

Рычун услышал, как что-то упало в снег. Потом ещё. Жалкие орудия – топоры и вилы – выскальзывали из ослабевших рук притихших мужиков и терялись в сугробах.

– Ну! – прикрикнул Чернолап. – Зачем пожаловали?!

– М-м-ы, мы ли-ли-лишь хо…

Тут мужик в густой меховой шапке с кудрявой рыжей бородой набрался храбрости и выпалил:

– А ну, верните наших детей!

Он выпучил глаза, словно удивляясь собственной смелости, и, смутившись, тут же надвинул шапку пониже на лоб, и присел в сугроб.

Чернолап вопросительным взглядом окинул свою стаю. Те недоумённо мотали головами.

– Какие к лешему дети? – продолжил он низким спокойным голосом. – Да хватит уже дрожать. Говорите!

Переваливаясь с боку на бок, застревая в сугробах, навстречу волку вышел широкоплечий мужик. Собрался с духом, выпятил грудь, снял шапку и представился:

– Потап я. Плотник деревенский. Отдайте моих детей, ведь они – самое дорогое, что у меня только есть. Пожалуйста, зачем вам…

– С чего вы решили, что дети у нас? – перебил Чернолап.

– Так ведь это… Я ж сам… Своими глазами…

– Не мямли. Рассказывай по порядку!

– Есть у меня дети. Маша и Вова. Мальчик и девочка. То есть наоборот. Девочка и мальчик. Так уж любят они Новый год! А кто ж не любит?! Уже который день места себе не находят. Игрушки мастерят, хату украшают. Дома и разговоров-то только о том, когда вы к ним придёте. Ждут вас очень. Ну то есть ждали. А вот с утра, – в голосе Потапа послышались ледяные нотки, – выбежали они на улицу поиграть, а мы-то с женой дома сидим, у печки. Гостинцы, значится, готовим. Для вас. Вдруг слышим, кричат радостно: «Ёлка, ёлка пришла!» Я ещё подумал: «Как-то рановато для еловых волков. Чего это они?» И тут крики оборвались. Как отрубило. Схватил, значится, я шапку, шасть за ограду и вижу, ёлка в лес убегает. А детей, кровиночек моих, с тех пор никто и не видел. – Мужик злобным взглядом обвёл стаю. – Кто-то из ваших это! Еловые волки моих детей в лес уволокли!

Деревенские мужики осмелели. Снова загалдели. Какой-то тощий мужичок замахал над головой топором.

– Сдались нам ваши дети! Что мы с ними делать-то будем?! – недоумённо завыли еловые волки.

– А нам почём знать! – заорали в ответ мужики. – Да только видел Потап утикающую ёлку. Кто ж, кроме вас, может ёлкой оборачиваться!

В спор врезался хриплый сильный голос, и все волки сразу затихли.