Интихаса

Обиженно произнёс парень и добавил:

– Значит так! Сейчас, я отпрашиваюсь и мы едем в Милену!

–

А отпустят тебя?

–

Куда они денутся?

Уверенно заявил Иван и уже через два часа они тряслись в поезде, который вёз их в направлении Чернавы.

– Ты, не в курсе, как там мама? Я по ней, ужасно соскучилась.

Поинтересовалась Маша, удобно усевшись у окна.

– Всё нормально! Я, Режиму дал партийное поручение, помогать твоей матери. За это, ему полагаются премиальные в виде самогона, которые батя выдаёт ему, в три дня, раз. В общем, банка на неделю.

Ответил парень и молодые люди, засмеялись. Когда поезд остановился в Чернаве и ребята вышли из вагона, у площади вокзала они увидели колхозный Газик. Водитель, видимо, кого-то провожал. Иван поставил чемодан Маши у колеса, в ожидании хозяина автомобиля. Через некоторое время, с сеткой в руках, нагруженной продуктами, появился шофёр. Заметив односельчан, он расплылся в улыбке.

–

Привет

,

молодёжь!

Открывая кабину, обратился он к ним.

–

Здорово, дядь Вась!

За двоих, отозвался Иван.

– Ну, что, я слышал ты поступил?

Уже учишься?

– А разве могло быть по-другому?

– Да нет! Это я, так, к слову. А у тебя Маша как дела?

– А Маша, не поступала. У неё была обзорная экскурсия.

Ответил за неё, снова, Иван. Мужчина, удивлённо, посмотрел на них, открыл пассажирскую дверь в машине и весело сказал:

– Молодой, ты Вань, но умный не по возрасту.

Уважаю!

До Милены доехали быстро. Дожди, за это время, были не значительные и дорогу не успели размыть. В открытые окна автомобиля задувал прохладный ветер. На обочинах, гнули верхушки берёзы и сосны, словно приветствуя вернувшихся и от всего, этого, на душе было не объяснимо радостно. Дядя Вася, остановил машину у дома Марии. Иван вылез вместе с ней, забрал чемодан и открыв калитку палисадника, они поднялись на веранду. Стучать, долго не пришлось. Елена Даниловна, видно, услышала, что автомобиль остановился у её дома и выглянула узнать, почему? Увидев на крыльце дочку и Ивана, она обрадовано раскинула руки и запричитала;

– Вы? Дома? Ну, слава богу! Что же вы стоите? Давайте в дом.

Голодные, наверно, с дороги?

Маша, не успела, даже, открыть рот, как Иван опять опередил её с ответом:

– Да! Не откажемся. У меня во рту, с утра, маковой росинки не было.

Тут уж девушка не сдержалась;

– Что ж ты врёшь? На вокзале, в столовой, две тарелки щей слопал.

–

Ну это, когда было?

Смеясь, стал оправдываться Иван, видя как Елена Даниловна достаёт из печи горшок с тушёной картошкой.

–

Накладывай, мам, накладывай!

Нарочительно громко, произнёс он. У Маши, от этих слов, подкосились ноги и она, чтобы не упасть, присела на табурет у стола. А Елена Даниловна, услышав такое обращение к себе, с деловым видом поставила горшок на стол. Наложила картошку в тарелки и сбегав в зал, принесла бутылку русской, бережно хранившейся для особого случая. По её мнению, он и настал.

– Садись, сынок! Наливай-ка, за приезд.

Иван понял, одобрение тёщи получено. А решение Маши было известно ему, ещё перед отъездом. Застолье, продолжалось не меньше двух часов. Мария, лишь намочила из рюмки губы, а Иван и Елена Даниловна опустошили добрую половину бутылки. Они громко спорили о насущных проблемах села, когда дверь отворилась, и на пороге показался Илья Иванович. Все, тут же замолчали. А он, нахмурив брови, не добро оглядел присутствующих и обращаясь к сыну сказал:

– Не хорошо, ты, сынок, поступаешь! Не по-людски как-то. Мы с матерью ждём, пождём, а тебя, всё нет. Не засиделся ты в гостях? А?

– А я не в гостях здесь, отец, С этого дня, это мой дом.

Ответил Иван, глядя ему в глаза. Илья Иванович, кашлянул, обдумывая сложившуюся ситуацию, потом снял с плеч фуфайку, повесил её на гвоздь, вбитый в стену и молча сел за стол. После этого, налил водки себе и Елене Даниловне, высоко поднял рюмку и произнёс:

– Давай-ка, сваха выпьем за молодых! Им, судя по таре, уже хватит. О другом, пусть думают.

Все облегчённо вздохнули. Благословение отца, тоже было получено. А вот с матерью, как и ожидал Иван, всё было гораздо сложнее. Она, ни в какую, не хотела видеть невестку в доме, ни до свадьбы, ни потом. И только, после серьёзного разговора с мужем, Анастасия Гавриловна, затаив обиду, зло сказала:

– Делайте, что хотите! Останетесь без штанов, помяните моё слово! Она вас, как дураков, облапошит.