Убийство профессора

– Как её звали? – прервал я подругу, хорошо зная, что о внешних данных она может распространяться часами. А у меня пальцы зудели от нетерпения заполнить пустое место в схеме.

– Звали её Вера, а фамилия …то ли Котова, то ли Кротова.

– После развода она приняла девичью фамилию?

– В том-то и дело! Когда она выходила замуж за Ника, она оставила девичью фамилию.

– Довольно необычно, – согласился я и вписал в соответствующий овал: 'Вера Котова/Кротова'

– Конечно, я спросила у Ника, как он мог жениться на таком пугале. Оказалась достаточно банальная ситуация: он женился, потому что она забеременела.

– Ага! Значит был ребёнок! – воскликнул я, собираясь заполнить овал с надписью 'Дети'

– Не спеши радоваться, Шерлок Холмс. Я знаю, то это была девочка. Но я никогда её не видела и не знаю её имени. Когда мы с Ником поженились, эта Вера с дочерью переехали в другой город.

– Очень хорошо, – пробормотал я и вписал 'дочь' в соответствующий овал. Затем нарисовал ещё один овал, который надписал: 'Сослуживцы'. После женитьбы Смирнов оформил жену на эфемерные четверть ставки лаборанта с зарплатой чуть ли не полторы тысячи рублей, чтобы ей шел стаж работы.

Ольга, которая подошла к столу и с интересом наблюдала за моими манипуляциями, сказала:

– Его родители умерли много лет назад, я о них ничего не знаю. Если ты ожидаешь от меня информации о сослуживцах, то ты грубо ошибаешься.

– Да, я понимаю, что на работу ты не ходишь, но Смирнов мог о чём-то рассказывать дома.

Она на некоторое время задумалась, подняв вверх глаза, и даже пошевелив красиво очерченными губами, окрашенными в светло вишнёвый цвет.

– В общем-то, Смирнов был в плохих отношениях со многими сотрудниками. Помню, у него был серьёзный конфликт с одним их аспирантов, который заявил, что профессор занимается магией, а не наукой. Смирнов чуть ли не избил его.

– И это всё?

– Всё, дорогой. Надеюсь, тебе удастся вытащить нас из этой бяки, – она наклонилась и приобняла меня.

– Информации для размышления достаточно, – пробормотал я. – Спасибо, Оле…– и машинально добавил – Лукойе.

– Что? Что ты сказал? – Ольга резко отстранилась, её глаза округлились, в них появилось угрожающее выражение.

– Что я сказал?

– Да! Что. Ты. Сказал. – обрывисто, тщательно выделяя каждое слово, произнесла женщина.

– Ну… собственно, – промямлил я.

В этот момент комнату заполнили скрежещущие звуки группы Rammstein (http://www.audiopoisk.com/files/rammstein/du-hastdu-hast-2791196.mp3):

Du hast – Ты, ты

Du hast mich – Задала вопрос

Du hast mich gefragt – Задала вопрос мне

Du hast mich gefragt – Задала вопрос мне

Du hast mich gefragt und ich hab' – Задала вопрос мне, а я, а я

nichts gesagt. не ответил тебе

наяривали немецкие сингеры. Ольгин iPhone на журнальном столике издавал эту какофонию, дергаясь как в лихорадке и скользя к краю.

Она успела подхватить чуть не упавший смартфон и резко ответила:

– Алло!

Она слушала собеседника, закусив губу и теребя висящий на шее кулон с аметистом в золотой оправе.

– Мою квартиру обокрали, – сообщила она растерянно. Полиция просит меня приехать как можно быстрее.

Ольга бросилась к двери.

Я впервые почувствовал симпатию к группе Rammstein.

Оставшись один, я внимательно посмотрел на листок со схемой. Она напоминала недоделанную модель молекулы, которую я изучал в средней школе, или винт вертолёта после крушения. Было ясно, что, учитывая эффективность нашей судебно-полицейской системы, мне придётся самому заняться расследованием убийства. Как говорил классик: "Спасение утопающих – дело рук самих утопающих".

Глава 2. Убитый

Я вёл свой Ford Kuga по дороге, забитой тойотами, маздами, ниссанами, шевроле. Бедные владельцы вазовской продукции, которая еще две дюжины лет назад была пределом мечтаний советских граждан, находились в стыдливом меньшинстве. Транспортные средства хаотично сновали, создавая броуновское движение, не подчиняющееся законам природы, не говоря уже о дорожных правилах.

Именно благодаря дорожному происшествию около года назад я познакомился с Ольгой. Во время разворота она пересекла сплошную линию, и её должны были лишить прав. Кто-то из знакомых посоветовал ей взять меня в качестве адвоката, я не успел моргнуть глазом, как оказался в её постели. Как она объяснила позже, ей просто хотелось побудить меня сделать всё возможное на судебном процессе. И её усилия не пропали даром. Мне удалось доказать, что дорожная разметка стерлась, и её не было видно. После того, как я подмазал, где нужно, Ольге вернули её права.

Государственная система в стране была коррумпирована до мозга костей. Компании по борьбе с коррупцией, которые время от времени запускало правительство, были заранее обречены на провал и приводили только к повышению среднего размера взяток, достигнувшего круглой суммы в 50000 рублей. По сути дела, взяточничество стало образом жизни нормальных людей.