Изображение души господина А. Роман

Пока душа господина А. не поняла ещё этого, она тщетно искала совершенных отношений с существами в телах, точнее, прежде всего – с телами. И это был заведомый проигрыш. Потому что для духовного совершенствования тело не имеет значения.

Душа господина А. искала, не находила желаемого сочетания души и тела в окружающих – и отчаивалась. Ибо всё-то хоть где-то было не так в отношениях хоть с женщинами, хоть с мужчинами, хоть с земными божествами… А хотелось, чтоб так, как Орест и Пилад

, как Орфей и Эвридика

… —

Э-эх!.. И долгие годы господин А. не понимал, что обрести желаемое невозможно… Прощу прощения, как будто невозможно, ибо душа его на Небо не взошла ещё. И в отчаянии она, как Фредерик Клегг, мечтала, если не найти, то сочинить, как сказку, и полонить придуманное совершенство… Господин А. понимал, что это не умно. Но, засыпая и тихо плача, из вечера в вечер сочинял мечту свою…

Собиратель бабочек Фредерик Клегг и его идеальная возлюбленная в заточении

Мифы – это не просто сказки. И не стоит бояться воплотиться в их героев, в смысле, стать главными и чудесными действующими лицами в яви вашей жизни, превосходящей сказки – той замечательной были, которую спустя время ваши потомки, ставшие бабушками, будут рассказывать на ночь внукам своим…

Я, конечно, не имею в виду жизнеописания лже-героев нашего времени – искусных лжецов, стяжателей, бандитов, развратников и проччая, и проччая, и проччая…

Господину А. сердечно, истово мечталось о большом чувстве и совершенной семье. И в связи с такой настойчивостью ему прежде всего была послана любовь к безымянному и без-образному Всевышнему. Любовь сия оказалась воистину Латырь-каменем

жизненного болота посередь. И эта твердыня духовная, утверждение на ней оказались «ключом» к Царствию Небесному. Ибо сияла уже искра неземной любви в сердце господина А..

О, как же радовалась душа его от ощущения, что искра медленно возгоралась в духовное пламя!.. Когда господин А. чувствовал это, он с глубоким сожалением и жалостью вспоминал Ленина с его газетой

: «Знал бы Ильич, что душу… да, именно д?шу на самом деле возжигать нужно, но вовсе не возмущением против естественного течения жизни, а любовию сердечной к ней же, к этой дурацкой и воистину неисправимой жизни. И неисправимой потому, что она – ложь…»

Ильич не знал этого, а потому наломал много дров: возмущал разум народа… Смешно, когда над Лениным издеваются современные дроволомы труба пониже, дым пожиже. А некоторые же из жизнеломов сих даже великими кажутся очумевшему обывателю. И народ ставит им сомнительные памятники, а изображения Ильича ломает. Хотя ложь вождя мирового пролетариата ничуть не хуже, а во многом и лучше прочих лжей земных…

Не вся ли жизнь наша, однако, суть рубка дров, щепок летание и издевательство над людьми, которым великое Непостижимое вменило несчастье быть руководителями дроволомания сего?.. Да они и сами не всегда рады чинам да призваниям своим. Дурачки только разве какие из них. Потому что не ведают, Кто внедряет мысли им и водит руками их загребущими и, главное – зачем…

Что, корыстные правители-де «дьяволы», которые «плохие», а вон где-то есть так называемые «ангелы» и «бог», которые «хорошие»? Хозяйничающую в стране банду выродков боженька на том свете накажет, по попкам нашлёпает и на сковородку посадит?.. – Ах, оставьте… Детский сад, «В лесу родилась ёлочка». Библейские и церковные сказки, боженька… Но помимо всего этого сладкого набора есть суровая и неприглядная жизнь, бьющая безжалостно грязной тряпкой по морде, вовсе не считаясь с так называемым священным писанием… Хотя многим приятно притягивать его за уши ко всему на свете…

Ну, а как же любовь, что помимо чувства ко Всевышнему? – Про неё – дальше.

Любовь к великомученице Екатерине

Нашедши свой латырь-камень – любовь к великому Непостижимому, утвердившись на нём, про любовь господин А. мечтал теперь справнее, чем в житейском болоте бултыхаясь… И представлялась любовь душе его в виде заботливой, серьёзной, чуть-чуть развратной и ни в коем случае не церковной особы…

Лёгкая развратность, серьёзность и нецерковность… Сложную задачу задала душа господина А. великому Непостижимому. И Оно, «подумав» основательно, решило её по-своему.

По дороге в присутствие господин А. всякий раз проходил мимо храма святой Екатерины… Было время, когда он и посещал его постоянно: обедни слушал, всенощные бдения выстаивал – причащался, помазывался и окроплялся. Потому как жизнь господина А. до утверждения на латырь-камени складывалась самым дурацким образом, да и за державу болел. Ибо видел он Родину бабою очумлённой, оборванной, бредущей без тропы по зловонному болоту жизни. – И бельмы на очах. А из-за кустов-то то справа, то слева сволочь всякая выскакивает – отечественная, главное – валит матушку в грязь да еб. т, е. ёт её нахрапом, сссуки… И она вновь и вновь поднимается из грязи, подмывается водицей ржавой, подол залуплённый оправляет и бредёт себе дале, куда Предвечное направляет её невидимо…

Ай жалость, ай боль – не пересказать… Взглянешь – как молотком по яйцам… Всех бы перестрелял… Да народ-то не перебьё-ошь, потому велик он, язви его… Числом велик. Да и душа у него какая-то особенная, которую умом не понять… Кто это придумал?.. Не Тютчев. Тот про Россию говорил…

В разных странах пытались правители с помощью битья народа преодолеть мерзопакостное течение жизни. Только не выходило ни у кого. И людей зазря положили. А коли зазря – преступники… Оплевать и из могилы выбросить свиньям на попрание. А те и рады хрюкать и рвать духовными зубами мертвечину в Интернете…

Господин А. чуял нутром, что преодоление нестроения лежит где-то в духовной области. А у обывателя как? – Ежели духовное, значит, церковное. И далеко не всякий знает, что подлинно духовное с церковным и рядом не лежало…

А церковь, о которой сказывал я, была имени святой великомученицы Екатерины. И дух её как будто был там… Я пишу об этом потому, что нечто в душе господина А. при взгляде на изображение святой Екатерины откликалось. Принимал он, видать, волны духовные от неё и сам свои в ответ направлял. А почему? – Кто знает?.. То ли красивым лик её виделся – отчасти и да: в красоте молодости Екатерины дело, конечно, было. Да только тут присутствовало ещё что-то необъяснимое, что заставляло снова и снова жаждать встречи и взирать на лик святой девы сей…

Говорят, собака всё понимает, да сказать не может. А господин А. наоборот: мог сказать всё, а вот понять – нет. И до того оно было обидно иной раз, что хоть в собачью шкуру облекайся…

Какое-то время именно в церкви яйца души господина А. розовели и отходили от синевы, имеющей быть последствием биться по ним молотка жизни. Да гнусный поп испортил всё…

Не-ет, не оскорбляю я служителя сего. Все они одним миром мазаны. А только выборы правителя случились. И вот накануне, «во субботу, в день ненастный»

, противу закона выскакивает попина эта паскудная на амвон – и орать: голосуйте, мол, за того-то. И грязью, грязью брызжет на прочих ртом, как ж. пой…

Голова у человека суть подобие самого человека. Грубо говоря, умственная работа происходит в новой коре мозга

. Потом прочие части мозга переваривают её, как желудок и кишки. Ну и непереваренные остатки выбрасываются через рот… И ведь залепить не получится, чтобы замолчал гад. Потому что гов. о башку разорвёт…

И зачем тот поп дристал ртом с амвона? Заплатили ему что ли, али начальство по телефону на шестопсалмии, когда он поссать отлучался, шило в зад всадило, а только засрал божий секретарь храм святой великомученицы Екатерины речами своими по самый кумпол. Ещё чуть-чуть – и стёкла б го. но повыбивало, только иссяк он вдруг…

Люди стояли, впитывали душами испражнения разума поповского – и тем невольно церковь спасли. А на ране, до обедни ещё, пошли и проголосовали так, как их благосло… тьфу, говн. словили… Неделю же спустя победитель выборов, стоя на балконе главного монастыря страны, во хмелю по обыкновению, вещал толпам собравшегося люда православного, как тот заяц

:

– Теперь с этого поста меня только господь бог может снять! – Это он церковного предстоятеля улестил земными благами, а тот ему руку помыл в знак благодарности.

И заголосил здравицы да многолетия народ, и хоругвями закачал. А яйцы господина А. стали фиолетовыми. И на службы в храм он больше ни ногой…

Тут справедливости ради стоит сказать, что по прошествии четверти века предстоятель церкви страны решил окоротить политиканский пыл священнодействующих. Да только поздно. Ибо господин А. знал теперь крепко, что для того, чтобы спустить с цепи свору сию божественную якобы, достаточно одного телефонного звонка, прямо в алтари по сотовой связи…

Но в церковь господин А. всё же заходил вне служебного времени. Стоял себе в уголку да на светлый лик святой Екатерины издали гляделся. Притягивала будто она его, как Хозяйка Медной горы

, что ли – не знаю. А к изображению подходить не дерзал на всякий случай. И из трепетного отношения ко святой, и из боязни сделать что-то не так и тем гнев навлечь служительниц церковных…

Во времена, пока священник ещё не отвадил его от церкви, господин А. любил ходить по храму, иконы целовать. Но как-то у него это получалось не вполне ловко. Ибо несколько раз служительницы оборали его, а однажды и ударили. Потому что, целуя одну икону, он невольно повернулся спиной к другой. – Та на колонне была и, к несчастью, изображала Духа Святаго, как будто можно было Его изобразить.

– Бочком надо-ть целовать, бочком, охальник, – рявкнула бабка и огрела господина А. кулаком по спине. – У-у, еврейская морда! Ты к Кому спиной повернулся-то, понимаешь ли башкой своей дурацкой?! —

Злобные вопли и побои не согласовывались с внутренним настроем господина А., с состоянием души его, с представлением о так называемом «доме божьем». А потому он пробирался в церковь с опаской и даже креститься не дерзал. Ибо обдали его дерьмом однажды и за это.

Возвращался господин А. с работы сильно приуставший. Подошёл к церковной двери и осенил себя крестным знамением. И тут же глаза вытаращил. Потому как перед ними явилось белое от злобы женское лицо, шипящее:

– Как крестишься? Дотрагиваться надо до лба, дотрагиваться пальцами. А ты что делаешь?!.. —

Белое лицо принадлежало одной известной певице, вы её знаете, поэтому имени не назову. А до лба господин А. не дотронулся потому, что с усталости движение не рассчитал…

Господин А. был беден. А потому женщин не интересовал. Тем более, что, стремясь искренне к Небу, он отчасти, но явно утрачивал мужские черты. Ибо Небо требовало расслабленности от тела и глубокого смирения – от души. В то время, как женщинам требовался, если не откровенный хищник-горлогрыз, то уж точно добытчик, охотник, каким и положено мужику быть…

Вот так вот: какой мужик стремится к святости, то невольно некоторые важные мужские черты утрачивает. А который не утрачивает, тому на Духа Святаго глубоко… Вы поняли…

Господин А. не мог, да и не считал нужным подавлять тягу души своей к Небу. Проклятое тело перечило и настаивало на своём. И тогда господин А. в мечтах своих уподоблялся Фредерику Клеггу: ловил, пленял и мучил какую-нибудь придуманную Миранду

в дальних закоулках сознания своего… Именно Миранду. Потому что женщины его народа пугали господина А. своей жёсткостью и рассчётливостью. «Замуж собираясь, пощупай как следовать член жениха да и лицевым счётом поинтересуйся», – поучали старшие молодиц, в разум не вошедших ещё…

Отношения же со святой Екатериной возвышали душу господина А.. В подвал, как Фредерик, он не волок её… Даже не глядя на лик святой, просто находясь рядом, господин А. испытывал тихое благоговение и покой…

Нет, он не дерзал желать телесного обладания Екатериной. Всевышнее подало не вполне то, что жаждалось, и заставил душу прильпнуть к этому «не то» и… Измениться или обрести себя?.. – Это господин А. не понимал. Потребность в умеренно развратной женщине у него стала истончаться. А божественность Екатерины не пугала… Может быть, потому, что эта божественность была естественной, а не лицемерной и морочной, как у прихожан храма…