Куда влачимся, там и север,
С колен восстанем – обернемся,
Найдет коса на белый клевер,
Тогда чернить его вернемся.
И будут ангелы неловки,
Исцветность палую сминая,
И те зардевшие головки
Превиждят: всяка именная.
XX
Со левкоев цветущих венки
Заплетем и приидем к чертогам,
Опознают ли нас ангелки —
Исполать вифлеемским дорогам.
Будет ясное лето гореть,
В белом клевере тлеть-расточаться,
И очнемся еще усмотреть,
Где на царствие Божье венчаться.
Мертвым нечего даже снести,
Им и звезды тлетворнее свечек,
Ах, Господь, мы и будем тлести
Хоть во льду херувимских сердечек.
XXI
Тяжелы во четверг набоженных слова,
Не пеяют, Господь, и Твое ангелочки,
Слезной кровию их преблестят кружева,
А святые псалмы – всё одне лепесточки.
Как не ждут нас теперь на иродных пирах,
Изъявимся, мирским облаченьем играя.
«Где, – премолвим ловцам, – ваш Ирод-вертопрах,
Зреть адницы ему без конца и без края».
И влачились, Господь, ко Тебе мы вечор,
И теклись очеса багряничною слотой,
Но повыбили чад и убрали в кляштор,
Кайстры там и горят нищевой озолотой.
XXII
Во тяжелой сирени гореть
Днесь пурпуровым эльфам и рдеться,
Мы теперь не могли умереть,
А и будем в канавы глядеться.
Подойдет ли Христос к бродникам,
Чтоб наречь фарисеям – довольно,
Иидите ко смерть-родникам,
Веселитесь хотя божевольно.
И терничные звезды падут
За всемертвые эти криницы,
Нас тогда ангелочки найдут
О соцвете кровавой денницы.
XXIII
Стези нагорные тернисты,
А всё их красили слезами,
Успели Божии горнисты
И мы лежим под образами.
И горны сменятся на трубы,
Сиять ли им, как изъявились
В кровавом цвете боголюбы
И за оклады восселились.
Христос превидит наши лики,
Начнут цвета мироточиться,
И так речет: «Оне велики,
За сих могу я поручиться».
XXIV
Смертоимную алость сотмим,
Довлачимся ль ко Божиим тронам,
А пред Господом встанем самим,
Лазуриты вия по коронам.
Молча будет глядеть Иисус
На волошек цветки ледяные,
Кровососный расточится гнус —
И претмить ли веночки земные.
Выжгут пламень Его очеса,
Алоцветно вспарят херувимы,
И стечется в терничник роса
От венцов, кои Смертью язвимы.
XXV
Птицы нощно летят со молчащих вязниц,
Их пухами, Господь, пресквернятся шалавы,
Жалко выбили нас, а и бражники ниц