«Свет и Тени» Последнего Демона Войны, или «Генерал Бонапарт» в «кривом зеркале» захватывающих историй его побед, поражений и… не только. Том IV. «Вторая Польская кампания, или Роковой поход в Россию

Между тем, прибыв в Смоленск 8/9 ноября, французский император провёл в нем 5 дней, поджидая отставших. Там у него уже было лишь 40—45 тыс. более или менее боеспособных солдат и примерно столько же (?) уже непригодных к бою человек – раненых и потерявших оружие, правда, в основном из состава войск стран-«сателлитов» Наполеона. Части наполеоновский армии, поредевшие на марше из Москвы, входили в Смоленск еще целую неделю с надеждой на отдых и питание. Больших запасов провианта в городе не оказалось. Довольствие удалось выдать организованно только гвардии, оставшиеся запасы толпы усталых и озлобленных солдат просто разграбили. Наполеон приказал расстрелять интенданта армии Сиоффа, который столкнулся с сопротивлением крестьян и не сумел организовать сбор продовольствия. Второго интенданта, Вильбланша, спас от расстрела только рассказ о неуловимой предводительнице партизан Прасковье и о неповиновении крестьян. Из-за первых морозов участились случаи обморожения и даже замерзания людей.

Стратегическое положение войск французского императора ухудшалось с каждым днем.

На северном (петербуржском) направлении после 2-го сражения за Полоцк (18—20 октября), произошедшего спустя два месяца после 1-го, ставший к тому моменту уже маршалом, Сен-Сир отступил на юг к Чашникам. Этим маневром он позволил наступающей 30-тысячной армии Витгенштейна опасно приблизиться к тылам французского императора, чья ретирада из Москвы к тому моменту уже начала набирать «обороты».

К моменту падения Полоцка IX-й Резервный корпус Виктора уже прибыл в сентябре из Европы и был расквартирован в районе Смоленска. По приказу Наполеона Виктор с 22 тыс. солдат направился против Витгенштейна с целью восстановить северный «фронт» по линии реки Двины, прорванный русскими после взятия Полоцка.

На слиянии рек Улла (Усвейка) и Лукомка около Чашников II-й корпус, сменившего раненного Удино, генерала Леграна, отступая от Витгенштейна, 30 октября встретился с передовой дивизией из IX-го корпуса Виктора. Теперь их объединённые силы составляли от 36 до 40 тыс. (54 пех. бат., 16 эскадр. кавал.), хотя в бою примет участие примерно половина из них – до 18 тыс. Было принято совместное решение остановиться и занять выгодную для обороны позицию под Чашниками, причем, второй эшелон войск расположить за речкой Лукомкой.

Тем временем, оставив в Полоцке 9-тысячный гарнизон, Витгенштейн, форсировав Двину, пошел в направлении Чашники – Борисов. Под Лепелем он соединился с войсками Штейнгеля (16 батальонов пехоты, 8 эскадронов кавалерии, 3 дружины ополченцев). Теперь на двоих у них оказалось более 30 тыс. чел. (20 тыс. пех., 3,5 тыс. кав., 7 тыс. ополченцев) и 120 пушек, но лишь треть из них – 11 тыс. – примут участие в сражении с неприятелем у Чашник.

Русские войска встали так, что их авангард генерал-лейтенанта Яшвиля (13 пех. бат., 3 дружины ополченцев, 15 кавал. эскадр. и 2 казачьих полков, при 28 орудиях) левым флангом упирался в реку Улла. Главные силы Витгенштейна находились в 3—4 верстах севернее их, за деревней Слобода.

Не ведая, что Легран соединился с Виктором, 19 (31) октября Витгенштейн приказал Яшвилю пойти в атаку. Сначала казаки оттеснили пикеты противника за реку Лукомку. Затем пять батальонов авангарда перешли Уллу и атаковали неприятеля на его правом фланге, но встретили мощный отпор и отхлынули назад.

Тогда на поле боя выдвинулись основные силы русских. При этом войска генерала Штейнгеля встали на правом фланге русского авангарда, а части генерал-лейтенанта Григория Берга образовали резерв. Витгенштейн усилил авангард двумя ротами артиллерии. После чего Яшвиль послал войска в атаку и выбил врага из Чашников.

Генерал Штейнгель выставил против левого (южного) фланга противника 26-й егерский и сводный драгунский полки, а против их правого (северного) фланга – сводный гусарский полк, и атаковал противника в лесу.

Войска Леграна отступили за Лукомку и разместились на левом (южном) фланге корпуса Виктора. Началась ожесточенная артиллерийская дуэль. Поскольку русских пушек было намного больше, то в 17 часов из-за их сильного огня войска противника вынуждены были отступить в северном направлении, в лес за мызой Рогановичи.

Перегруппировка сил и попытка через некоторое время вернуть Чашники назад ничего врагу не дала: в упорном бою его отбросили и ему пришлось ретироваться за Лукомку. На следующий день Виктор и Легран препочли уйти на Сенно и к Чаре для прикрытия ретирады остатков «Великой армии Наполеона».

Лаконичная версии этого сражения выглядит более доходчивой: <<… авангард Витгенштейна под командованием Л. Яшвиля атковал II-й корпус Леграна. Последний, отступая, занимал промежуточные позиции, но, в конце концов, был отовсюду вытеснен и присоединился к корпусу Виктора. Подойдя к основной позиции Виктора, Витгенштейн, приказал Яшвилю остановиться и принялся обстреливать позиции противника. В свою очередь, Виктор, обескураженный успешными действиями Яшвиля, решил выйти из неудачно развивавшегося сражения и отступил. Русские не преследовали его отход. Принято считать, что его потери втрое превышали вражеские: 1.200 против 400…>>

Хотя победа русских не была решительной, её последствия оказались крайне неблагоприятными для противника. Виктор не смог отбросить Витгенштейна за линию Двины и обезопасить пути сообщения Великой Армии. Более того, Витгенштейн ещё больше приблизился к этим линиям связи и появилась возможность для его взаимодействия с армиями Чичагова и Кутузова.

В результате своих побед под Полоцком и Чашниками Витгенштейн отправил свой авангард под началом генерала Василия Гарпе для захвата большого военного магазина Великой армии в Витебске. 7 (19) ноября после короткого боя гарнизон (300 чел.) Витебска сдался русским и остатки отступающей «Великой армии» лишились накопленных там продзапасов.

…Между прочим, еще будучи в Дорогобуже, Наполеон, стремясь сохранить в своих руках стратегически важный на пути своей ретирады из Москвы – Витебск, послал оттуда IV-й итальянский корпус Эжена де Богарнэ для установления прямой связи и поддержки Удино и Сен-Сира под Полоцком против Витгенштейна. Но севернее Смоленска, у уездного городка Смоленской губернии, расположенного на почтовом тракте из Дорогобужа в Поречье и Витебск – Духовщина, его пасынок столкнулся с казаками Платова, занявшего 26 октября Дорогобуж и направившего шесть казачих полков, 20-й егерский полк и 20 конных орудий по просёлочным дорогам вслед корпусу Богарне. 27 октября казаки нагнали IV-й корпус, обстреляли его арьергард из лёгких орудий и пленили отставших и фуражиров, 28 октября вице-король прибыл в Ярцево и приказал команде сапёров под руководством бригадного генерала барона Пуатевен де Морейана навести переправу через реку Вопь. Вместе с тем, поднявшаяся вода снесла построенный мост – подоспевшая Донская конная артиллерия открыла огонь по скопившимся у реки войскам и обозам, а несколько казачих партий пересекли Вопь вплавь и показались в виду переправы, после чего Эжен де Богарнэ, оставив для прикрытия 2-ю пехотную дивизию генерала Бруссье, приказал переходить Вопь вброд. Войска переправлялись по плечи в ледяной воде и вскоре брод был загромождён завязшими орудиями и повозками, вследствие чего пришлось бросить 64 орудия. На рассвете 29 октября 1812 г. через реку переправился арьергард дивизии Бруссье, теснимый казаками, взявшими ещё 23 пушки и до 3.5 тыс. пленных в том числе, начальника штаба наполеоновского пасынка дивизионного генерала графа Сансона (из донесения Платова «брато в плен мало, а более кололи»). В тот же день авангард IV-го корпуса наткнулся у Духовщины на казаков Иловайского 12-го, которые взяли до 500 пленных, но были сбиты атакой Итальянской гвардии при поддержке баварской кавалерии, после чего Боганэ занял город, где 30 октября устроил своим войскам дневку. Дойдя до Духовщины, но оставшись без артиллерии и кавалерии посреди враждебных лесов, в ночь на 31 октября IV-й корпус Богарне, предав Духовщину огню, повернул на Смоленск на соединение с главной армией, так и оставив Витебск неприкрытым. Причем, на этом оказавшемся бесполезно-безуспешым манёвре, он потерял, по меньшей мере до 6 тыс. чел., из них более 2 тыс. чел. убитыми и раненными…

Не исключается, что падение Витебска смешало планы французского императора разместить там на зимние квартиры свои измотанные тяжелой ретирадой из Москвы войска. Узнав о поражении под Чашниками, Бонапарт приказал Виктору снова немедленно атаковать Витгенштейна и отбросить его обратно за Двину к Полоцку.

13 (25) -14 (26) ноября 30-тысячный корпус Виттгенштейна сошелся в сражении с объединёнными (примерно такой же численности) силами Сен-Сира и Виктора под Смолянами.

В первый день сражения Виктор нанёс поражение авангарду русских и отбросил его к деревне Смоляны. На следующий день внезапной атакой он выбил их из деревни, но развить свой успех не смог и был отбит, а чуть позже русские сами перешли в контратаку и выбили врага из Смолян. На этом сражение прекратилось, причем, обе стороны понесли примерно одинаковые потери – по 3 тыс. чел. убитыми, ранеными и пленными.

Столь же тревожно обстояли дела и на южном (правом) фланге наполеоновского вторжения в Россию, т.е. на Волынском направлении.

После череды авангардных боев с корпусом Остен-Сакена 22 октября (3 ноября) возле Высоко-Литовска (ныне г. Высокое), 27 октября (8 ноября) возле Рудни и 1 (13) ноября под Горностаевичами VII-й Саксонский корпус Ренье отошел назад и занял позиции у Волковыска.

Приняв во внимание все эти отнюдь «неласковые» обстоятельства (в том числе, разгром бригады Ожеро), Наполеон решил ускорить отступление дальше на запад.

Потеряв контакт с главными силами русских (Кутузова), Наполеон ошибочно предполагал, что они также, как и он, понесли потери и не способны вести энергичное преследование. Не ожидая от них атак, Наполеон приказал 11 ноября выступать из Смоленска пятью отдельными корпусами, удалёнными один от другого на дневной переход, к Орше. Такое решение выглядело вполне обоснованно: отрицательная температура исключала бивачное расположение частей, и, следовательно, каждый корпус в конце дневного перехода должен был прибыть в крупный населённый пункт для расположения на квартирах.

12 ноября из Смоленска на Оршу выступили корпуса Жюно и Понятовского (в связи с болезнью последнего, командование было передано генералу Зайончеку), 13 – Клапаред, 14 – Наполеон с гвардией. Даву оставался в Смоленске до 16 ноября, ожидая прихода (возврата) Эжена де Богарне из его неудачного «полоцко-витебского» вояжа (см. выше – Я.Н.) и Нея.

Колонна наполеоновских войск сильно растянулась.

14 ноября авангардные корпуса Понятовского и Жюно уже миновали посёлок Красный (что в 45 км к юго-западу от Смоленска) и продолжили отступление на Оршу. На следующий день 15 ноября Наполеон с гвардией тоже прибыл в Красный, в котором планировал остановиться на несколько дней, чтобы собрать для дальнейшего отступления отставшие войска: 6 тыс. IV-го корпуса Богарне, 9 тыс. I-го корпуса Даву, и 8 тыс. III-го корпуса Нея. Правда, корпус последнего, находившийся в арьергарде, покинул Смоленск лишь 17 ноября.

Данные французских очевидцев тех событий не исключают, что на выходе из Смоленска в рядах (уже) «Великой армии» могло насчитываться 40 – 45 и даже до 50 тыс. еще боеспособных солдат, из них 16 тыс. (?) в гвардии. Всего ок. 37 тыс. пехоты, 5.1 тыс. кавалерии и 7 тыс. в жандармерии, артиллерии и инженерных частях. За ними потянулась огромная масса (порядка 20—30 тыс.? данные сильно разнятся) уже совершенно небоеспособных солдат – голодных и безоружных – балласт для любой отступающей армии.

Параллельно противнику по южной дороге, совершая, так называемый фланговый марш, двигались основные силы русской армии (Кутузова). В районе Красного их пути должны были пересечься.

Так и случилось, и уже 3 (15) ноября —6 (18) ноября здесь случится череда боев.

Гораздо лучше снабжавшаяся, армия Кутузова приблизилась к Красному в хорошем состоянии, однако она тоже понесла потери во время ускоренных маршей по заметённым первым снегом дорогам: из Тарутино выступило ок. 100 тыс. чел., через 3 недели осталось не более половины, при этом боевые потери оказались не более 10 тыс. Однако, со временем часть отставших, все же, догнала передовые части. Можно предположить, что под рукой у Кутузова имелось от 50 до 60 тыс. боеспособных регулярных войск, значительное количество кавалерии и почти 500 орудий. Кроме того ок. 20 тыс. казаков поддерживали главную армию, атакуя мелкими отрядами врага на всём пути его отступления от Смоленска до Красного.

В результате поэшелонного отступления из Смоленска наполеоновские войска растянулись на четыре перехода: их авангард уже прошел Красный, главные силы еще были на подступах, а кто-то еще только трогался от Смоленска. У русской армии появилась возможность под Красным громить растянутые в марше корпуса французов поодиночке, чем и решил воспользоваться Кутузов.

Уже утром 15 ноября «летучий» отряд генерал-майора А. П. Ожаровского сделал удачный налет на Красный из Кутькова.

В 16 часов того же дня авангард Милорадовича (2-й, 7-й пех., 1-й резервный кав. корпус), получивший приказ отрезать противнику дорогу на Красный, подошёл к Смоленской дороге в районе д. Ржавки как раз в тот момент, когда по ней двигалась гвардия Наполеона во главе с ним самим. Для Наполеона появление здесь крупных сил русских было неожиданностью. Основные силы его гвардии (12—13 тыс. чел.) успели пройти вперёд. Лишь её замыкающие колонны были атакованы русским авангардом: вернее, обстреляны из артиллерии. Дело в том, что на большее Милорадович, скорее всего, не решился, не имея приказа ввязываться в открытый бой с лучшими силами французского императора. Правда, при этом ему удалось-таки захватить 11 орудий и 2 тыс. пленных, но, (как утверждают некоторые источники – Я.Н.) не из числа гвардейцев.

Тем временем, шедшая в авангарде дивизия Клапареда выбила из Красного «летучий» отряд Ожаровского, занявший этот город накануне.

Уже проходя через Никулино, гвардия подверглась нападению «летучего» отряда Орлова-Денисова, но без особых для себя потерь: в общем, «лает моська на слона – знать она сильна». В конце дня Наполеон вошёл в Красный, его войска отогнали казаков Ожаровского.

Наполеон планировал остаться в Красном на несколько дней, чтобы дать войскам возможность соединиться и отдохнуть.

После полуночи французский император обнаружил бивачные огни отступившего на юг от Красного – к Кутьково Ожаровского. Увидев их изолированность от главных сил русских, Наполеон приказал Молодой гвардии в ночь на 4 (16) ноября внезапно атаковать бивак, который даже не охранялся пикетом. По началу он поручил командовать операцией своему приближенному генералу Раппу, но в последний момент заменил его на генерала Роге. Тот разделил порученные ему войска на три колонны и начал тихое выдвижение. В последовавшей схватке казаки Ожаровского были захвачены врасплох и потеряли половину людей пленными и убитыми. Только отсутствие у Роге кавалерии не позволило ему довершить дело преследованием.

Следующий день был для русских более удачным.

Ок. 15 часов к д. Мерлино от Смоленска подошёл Итальянский корпус Эжена де Богарне. На этот раз, Милорадович, решился на открытый бой. Он развернул фронтом по обе стороны дороги 2-й пех. и 1-й кав. корпуса, преградил врагу путь на Красный. Попытка прорыва с ходу противнику не удалась. В этом бою противник потерял от 1.5 до 2 тыс. только пленными из своих наличных 6 тыс., а также весь багаж и все орудия. Русским победа обошлась в 800 чел. Богарне спасло лишь то, что Кутузов, не желая большой битвы, приказал Милорадовичу отойти поближе к основной армии на позиции между Шиловым и Новосёлками, куда она прибыла в тот же день. Под покровом ночи, остатки Итальянского корпуса обошли расположение Милорадовича с севера и, сопровождаемые казаками, добрались-таки до Красного.

Накануне «партизанский» отряд Сеславина столкнулся с большими силами противника под Лядами. Посчитав, что это – сам (!) Наполеон (на самом деле – корпуса Жюно и Понятовского), Сеславин сообщил об этом Кутузову, чьи главные силы во главе с ним самим сосредоточились в 5 км к востоку от Красного. Уже вечером под давлением решительно настроенных Толя и Коновницына, Кутузов запланировал атаку Красного на следующий день, 17 ноября.

Предусматривалось разделить армию на несколько частей. Одной, под началом Милорадовича, следовало с востока атаковать остатки корпуса Богарне, а также приближающийся корпус Даву. Главная армия в Новосёлках и Шилове делилась на две части.

Одна (15 тысячная?) под командованием Д. В. Голицына (3-й пех. корпус и 2-я кирасир. дивизия) должна была напасть на Красный с юго-востока (с фронта) через Уварово. Другая (20 тыс. солдат?), возглавляемая Тормасовым (5-й, 6-й, 8-й пех. корпуса и 1-я кирасир. дивизия), получила предписание с утра 5 (17) ноября обогнуть Красный с юга и перекрыть врагу путь отступления на запада у с. Доброго (в 3 км западнее Красного).

Но уже около часу ночи, узнав от пленных, что Наполеон остался в Красном, Кутузов отменил наступательную операцию.

В 3 часа утра 17 ноября 9-тысячный корпус Даву снялся с лагеря, расположенного возле Ржавки, и начал марш на Красный. Известие о поражении накануне корпуса Эжена де Богарне настолько обескуражило Даву, что он решил отказаться от первоначального плана, согласно которому должен был ожидать шедший с востока от Смоленска корпус Нея, и только потом двигаться вместе с ним на соединение с Наполеоном и его гвардией. Ок. 9 часов головная колонна Даву (ок. 7.5 тыс. чел. и 15 орудий) поравнялась с русским авангардом Милорадовича.

Последний держал дорогу, по которой отступал Даву, под прицелом мощной батареи. Начался ее расстрел из орудий чуть ли не в упор. Однако получивший предписание Кутузова не отрезать противнику путь к отступлению, а лишь преследовать его, когда он пройдёт мимо, Милорадович так и не бросил свои войска в атаку на истекающего кровью врага для его полного разгрома.

Огромные потери Богарнэ и тяжёлое положение Даву убедили Наполеона в том, что русская армия подошла к Красному, угрожая рассечь его ретирующиеся войска и вынудили действовать более решительно. Французский император приостановил отступление в надежде, приняв сражение под Красным, обеспечить соединение с главными силами двигавшихся последними корпусов Даву и Нея.

Рассчитывая, что Милорадович ослабит давление на Даву, ещё до восхода солнца он подготовил гвардию к отвлекающей атаке против него и главной армии Кутузова.

Одновременно остаткам корпуса Богарне было поручено выдвинуться на запад, для охраны пути отступления на Оршу. Сразу же после полного соединения с ним корпусов Даву и Нея, Наполеон надеялся немедленно продолжить ретираду, причем, до того, как Кутузов окончательно перережет ему путь отступления.

В 5 часов утра 11 тыс. солдат гвардии выдвинулись из Красного на юг и юго-запад. Войска были разделены на две колонны: 5 тыс. двигались по дороге на Смоленск, остальные 6 тыс. Молодой Гвардии под командой Роге направились на юг в направлении на Уварово. Левый фланг Молодой Гвардии был прикрыт элитным батальоном гренадер Старой Гвардии. Справа от всего боевого порядка были поставлены слабые остатки гвардейской кавалерии. Общее управление операцией было поручено маршалу Мортье.

Это неожиданное для всех выдвижение было ещё более эффектным из-за личного присутствия Наполеона. Со своей знаменитой шляпой в руках Наполеон шёл впереди Старой Гвардии, объявив: «Довольно уже я был императором; пора снова быть генералом».