«Свет и Тени» врагов, «совместников/совместниц», «коллег по ремеслу» и… не только генерала Бонапарта. Книга 1: от А до Л

фон Ауэр, Людвиг Казимир (1788—1837) – прусский генерал-майор.

Родился 2 февраля 1788 г. Лабиау в Восточной Пруссии в семье генерал-майора Иоганна Казимира фон Ауэра (1736—1809) и его супруги Фридерики Элизабет д`Артис де Бекиньоль.

Образование получил в гимназии Кенигсберга.

В 1802 г. поступил на прусскую военную службу.

Принимал участие в кампаниях 1806—07 гг. и 1812—14 гг., был несколько раз ранен, в 1815 г. переведён в Генеральный штаб и после окончания наполеоновских войн занимался восстановлением Мариенбурга.

Умер Кавалер орд. «За заслуги» (Pour le Mеrite) (18 декабря 1812 г.), автор работы «Kriegsgeschichtliche Denkwurdigkeiten des Ordens-Haupthauses und der Stadt Marienburg in Westpreu?en» (1824 г.) 18 июля 1837 г. в Теплице в возрасте 49 лет.

фон Ауэршперг (Ауэрсперг, Ауэрсберг), Карл Иосиф Франц (21.10.1750 – 6.12.1822) – фельдмаршал-лейтенант (1795 г.) и князь.

В австрийской армии Карл служил в молодости, отличившись в кампании 1788—90 гг., где командовал 27-м пехотным Баден-Дурлахским полком. В 1790 г. он уже – генерал-майор. В 1793 г. воевал против Франции в Нидерландах, но попал в плен. В 1795 г. он вернулся в Австрию и в 1796 г. стал фельдмаршал-лейтенантом.

В историю Ауэршперг вошел в ходе Австро-русско-французской кампании 1805 г. Его «звездный час» случился во время поспешной ретирады Подольской армии Кутузова от Браунау к Цнайму. Тогда он командовал сильным (данные о численности разнятся) отрядом по охране переправы, в частности, Таборского моста у Вены.

(3) 13 ноября к мосту подошли французские части корпуса маршала Ланна и кавалерия маршала Мюрата. Пользуясь искусно распространенным слухом о перемирии между Австрией и Францией, этим двум удальцам-наглецам маршалам Франции вместе с двумя лихими генералами Бертраном и Бельяром удалось ввести Ауэршперга в заблуждение и не допустить взрыва переправы. Он уговорили князя не уничтожать мосты через р. Дунай. В результате, французские гренадёры смогли очень быстро перейти по мостам через Дунай, занять выгодную позицию, захватив при этом ещё и внушительный австрийский артиллерийский парк. Более того, они отрезали русскую армию у Цнайма и поставили ее чуть ли не в катастрофическое положение из которой она все же благодаря героизму солдат ее заслонного отряда под началом Багратиона, понесшего серьезные потери, выпуталась.

За этот провал Ауэрсперг был предан военному суду и приговорен к увольнению от должности, заключению в крепость, но затем помилован императором.

Скончался излишне доверчивый князь много лет спустя после того «конфуза» и окончания эпохи наполеоновских войн.

фон Ауэршперг, Карл фон Маутерн (1750—1822) – фельдмаршал-лейтенант австрийской службы (24 апреля 1796 г.), тайный советник, камергер, принц фон Ауэршперг (21 декабря 1791 г.).

Родился 21 октября 1750 г. в Вене в семье принца Карла Иосифа Антона Иоганна фон Ауэршперга (1720—1791) и его супруги Марии Розалии Эрнестинs Жозефы Траутсон фон Фалькенштейн (1724—1792).

В юности поступил на военную службу кадетом.

…Кстати, 2 октября 1776 г. был женат на графине Марии фон Лобковиц (1756—1823), детей не имел…

19 июля 1778 г. – майор, 2 февраля 1788 г. – подполковник, 10 ноября 1788 г. – полковник.

Участвовал в Австро-турецкой войне 1789—90 гг., командовал 27-м пехотным полком, отличился при захвате Неу-Орсова. 25 апреля 1790 г. – генерал-майор.

В 1793 г. сражался с французами в Нидерландах, был взят в плен и обменян только в 1795 г.

24 апреля 1796 г. произведён в фельдмаршал-лейтенанты, с 20 апреля 1801 г. – шеф 24-го пехотного полка.

В кампанию 1805 г. командовал Резервным корпусом, во время отступления австрийской армии получил приказание взорвать Таборский мост – одну из основных переправ через Дунай.

Дело в том, что Наполеон решил как можно быстро переправиться через Дунай, чтобы не дать русским соединиться со спешащими к ним подкреплениями и война не затянулась бы на неопределенное время!

Эта крупнейшая европейская река была столь широка и полноводна, что переправиться через нее было отнюдь непростой задачей. Наполеон понимал, что он по вполне понятным причинам (кампания затягивалась, а к русским – большим мастакам понаматывать врагу кишки на штыки – шла серьезная подмога с восток и севера!) вынужден спешить и поэтому поставил перед своим гасконским зятем Мюратом почти что невыполнимую задачу: захватить мосты через Дунай не разрушенными!

Но все австрийские части уже перешли на левый берег Дуная и приготовились к обороне двух главных мостов через реку.

Первый (ближайший к Вене) – 100-метровый Таборский, второй – 430-метровый Шпицкий, причем, оба были сооружены из деревянных балок, так что разрушить их было очень просто. Австрийцы их заминировали и покрыли горючими веществами. За ними встали все оставшиеся у них в окрестностях Вены 13 тыс. войск. Шпицкий мост прикрывала сильная батарея из 16 пушек, простреливавшая все подступы к нему. Еще 24 орудия оставались в резерве. Австрийские офицеры получили строжайший приказ: при первом же появлении врага тут же взорвать мосты! Взять их открытой атакой не представлялось возможным либо бой обещал быть крайне тяжелым.

Обстановка тогда вокруг была такова, что не мудрено было потерять голову.

…Между прочим, для лучшего понимания характера развития дальнейших событий по «обороне» мостов следует сказать, что в Вене везде ходили разговоры о якобы уже идущих где-то переговорах о мире. В австрийских войсках, естественно, хорошо знали об этом и мало кто из их офицеров понимал, что происходит на самом деле!? В сложившемся раскладе среди австрийского генералитета не был единого мнения в вопросе – как быть, если враг предпримет попытку захвата моста!?.

Мюрат, которому его шурин поручил «попытаться перейти Венский мост», решил действовать на свой страх и риск. Подобно всем гасконцам человеком он был крайне рисковым и то, на что он пошел – навсегда вошло в анналы истории как сугубо гасконский трюк или «гасконада».

…Французские войскабез помех церемониальным маршем уже вошли в Вену, где их трофеями стали 2 тыс. пушек, 100 тыс. мушкетов, огромное количество боеприпасов (пороха, ядер и патронов) и «тонны» венских… кружев!Вена, как известно, не без оснований соперничала с Парижем за право считаться европейской столицей женской моды той поры…

Но австрийцы все еще продолжали охранять свои мосты через Дунай. Они ждали приказа поднять переправы на воздух. Вскоре к решетке Таборского моста приехала роскошная карета, из которой вышел некий важный господин и сообщил, что вот-вот прибудет сам маршал Мюрат для личной встречи с генералом Ауэрспергом. После того как он укатил, тут же у моста возникла другая богато украшенная карета с еще одним респектабельным господином доверительно предупредившим австрийского постового офицера лейтенанта Эрбаи, что Ауэрспергу следует явиться самому к предмостной решетке для переговоров с высоким визитером. От этого постоянного мелькания высокопоставленных инкогнито с туманно-важными намеками у молодого офицерика пошла голова кругом: то ли стрелять при первом появлении французов, то ли… взрывать мост без разговоров, то ли…

Не желая брать на себя ответственность за тот или иной поступок, он уже послал унтер-офицера предупредить командующего о грядущем высоком визите. Только-только он это сделал, как перед ним снова возникли важные визитеры. На этот раз это были известные офицеры Великой армии – еще один выходец из Гаскони, адъютант Наполеонагенерал Анри-Грасьен Бертран (1773—1844)и бригадный генералЖан-Луи ОливьеМоссель/Муассель (2 апреля 1770 г., Лаграс, пров. Лангедок – 25 ноября 1848 г., Валанс, департ. Дром) – начальник конной артиллерии Резерной кавалерии Мюрата. За ними «крадучись», насколько это было возможно, двигались… четыре конных полка (два гусарских и два драгунских) с тремя пушками.

Пока словоохотливый, как все гасконцы, Бертран ловко забалтывал ошарашенного лейтенантика, французы попытались взломать замок на опущенной мостовой решетке. В начавшейся суматохе, австрийские гусары открыли стрельбу и понеслись назад по мосту к своему начальству с призывами к бою!

Срочно подъехавшему австрийскому полковнику Герингеру Бертран категорично объявил, что он, как адъютант самого Наполеона, ответственно заявляет о заключении последним с генерал-лейтенантом Гиулаем договора о приостановлении боевых действий и скорейшем подписании мира! При этом, подписание мира напрямую зависит от непременной сохранности Шпицкого моста – за него головой ручался не только Гиулай, но и обер-камергер граф Врбна!

Полковник всячески упирался, отказывался пропустить французов на переговоры с Ауэрспергом. Бертран нажимал, австрийцы потом уверяли, что он даже дал честное слово офицера (на войне – как на войне или a la guerre comme – a la guerre!), что переговоры на самом верху уже вовсю идут! В конце концов, Герингер «сломался» под нажимом «сладкоголосого французского дуэта» и пропустил Бертрана с Мосселем на переговоры со своим командующим. Все трое неторопливо пересекли Дунай по мосту и поехали искать генерала Ауэрсперга, который в тот момент пребывал в своем штабе в 4 км от Шпицкого моста…

Напрасно генерал Кинмайер – заместитель Ауэрсперга – убеждал своего начальника не поддаваться на все провокации наглых французских хлыщей и немедленно отдать приказ взорвать все мосты. Вальяжный придворный генерал отмел все доводы своего недоверчивого подчиненного: он предпочел сыграть свою роль до конца и поехал лично посмотреть обстановку…

Тем временем два самых знаменитых гасконцы в наполеоновской армии – маршалы Мюрат и Ланн (оба на время забыли о глубокой взаимной неприязни) – при полном параде (первый вообще слыл самым главным пижоном в окружении Бонапарта!) преспокойно подходили к Таборскому мосту в окружении передовых частей… гренадерской дивизии Удино! Граф Врбна попытался было остановить французских маршалов, но те «ласково» подхватили его под руки и увлекли оживленной, как это умеют только гасконцы, беседой по Таборскому мосту к входу на Шпицкий мост. Французские гренадеры, естественно, неотступно сопровождали своих маршалов…

В дело подключился начальник штаба кавалерийского резерва Мюрата,генерал Огюстен-Даниэль Бельяр (1769—1831/1832). Гасконское трио знало свое дело настолько крепко, что пока австрийцы, обалдевшие от их невиданной наглости, не знали как им быть, оно, мило беседуя с австрийскими офицерами, прошло весь Шпицкий мост и оказалось на австрийском берегу. Двигавшийся за их спинами авангардный взвод гренадер Удино быстро ликвидировал заложенные австрийцами средства уничтожения мостов.

Правда, в какой-то момент все чуть не «рухнуло в тартарары»: кто-то из австрийских офицеров рискнул взять на себя ответственность за решительные действия и отдал команду открыть огонь по спокойно занимавшим мост французам. Солдаты уже схватились за оружие и навели свои пушки на врага, но маршал Ланн и Бельяр схватили «бунтаря» за шиворот с двух сторон, и принялись трясти и перекрикивать, чтобы его солдаты не поняли в чем дело!

Суматоха улеглась: появились генерал Бертран… под ручку с генералом Ауэрспергом. Последний пожелал получить объяснения всего происходящего у маршала Мюрата. Галантный Ланн лично препроводил к нему австрийского командующего, попутно громко жалуясь тому на абсолютную недисциплинированность его подчиненных, чуть не сорвавших своими неадекватными действиями столь динамично и эффективно протекавшие «переговоры» на Таборском и Шпицком мостах, причем, в присутствии самого Ауэрсперга!!!

Заверив австрийского командующего, будто подписано перемирие, расточая комплименты и любезности, лихие гасконцы настолько увлекли его живой, остроумной беседой о красоте венских и парижских дам (уж им-то признанным ловеласам было, что вспомнить!), что старый дамский угодник князь Ауэрсперг (вспомнив молодость!), забыл о своем прямом воинском долге.Пока продолжалась поглощавшая все его внимание беседа с любезными французскими военачальниками,колонна наполеоновских гренадер уже проскочила мост и оказалась на австрийском берегу Дуная…

Стоявший вблизи австрийский артиллерийский капрал закричал Ауэрспергу, что их предают и надо срочно взорвать мост. Он даже попытался это сделать. Маршалы выразили изумление недисциплинированностью всего лишь капрала, который осмелился указывать своему начальнику. Раздосадованный князь приказал немедленно наказать его. Эта комедия длилась всего несколько минут. Когда Ауэрсперг понял, что его обманули, было уже поздно: неприятель захватил переправу.

Дело было сделано: оба венских моста оказались в руках французов, причем, без единого выстрела!

Ауэрсперг попытался было выразить Мюрату все свое негодование на случившееся, но тот в исключительно галантной форме отмел все претензии в наглом обмане. При этом, он не преминул сообщить одураченному Ауэрспергу, что если его подчиненные не прекратят «бузу», то будут тут же разоружены. Лучшим для них исходом будет уйти восвояси «ввиду переговоров, которые велись в этот момент»…

Гасконский трюк прошел!

Он стал фактом истории. Под покровом запутанности политической ситуации заминированные, вроде бы тщательно обороняемые стратегически наиважнейшие мосты через Дунай были захвачены без боя с помощью примитивной комбинации хитрости и наглости!

Так бывает.

По крайней мере, раз в… сто лет!?

…Впрочем, в иных, менее «заковыристых», более «гладких» версиях гасконского подвига детали авантюры не совпадают с приведенными, но суть везде одинакова: четверо французских простолюдинов объегорили одного австрийского аристократа! Это было замечательным достижением, и французский император, узнав о том, как все прошло, не только долго и от души хохотал, но и простил подвергшегося было опале за промахи под Ламбахом и Амштеттеном «короля храбрецов» Мюрата…

«Гасконское чудо» состоялось!

В 1806 г. военный трибунал отрешил Аэурсперга, на которого возложили основную вину за случившееся «чудо Венского моста», от должности, лишил орденов и приговорил, к… расстрелу, но австрийский император счел возможным помиловать его, ограничившись всего лишь 10 года тюрьмы. Кесарю – кесарево…