Ученье – свет!

«Теория магических сфер» в упрощенном изложении магистра огня Ариона Арзена.

Летописная история Ронийского королевства под редакцией его величества Сверола I, 1–7 свитки.

Зима в этом году выдалась на редкость ранняя и холодная. Снег, выпавший в столице впервые за почти десяток лет прямо на не успевшую пожухнуть траву, звучно хрустел под ногами. Свернув с дорожки, Лина напрямик неслась к общежитию, теряя на бегу странички из книг. Ой, что будет! Восторг и ужас несли ее как на крыльях по заледеневшим газонам и клумбам. «Практические испытания следует проводить в открытом поле», подальше от жилья! Кажется, именно так было написано в характеристике… Вот и оно… большое трехэтажное здание из серого камня. Минуя ограду, девушка завернула за угол и заскочила внутрь, пронеслась по широким каменным ступеням на третий этаж, заложила крутой вираж налево, и, скользя по гладкому паркету как по льду, завопила:

– Отошли все от двери! Живо!

Трое студентов, бессмысленно топтавшиеся в конце длинного коридора у одинокой деревянной кровати, обернулись. Лица у них были удивленные донельзя. На них летело нечто с совершенно безумными глазами, пылающими ведовским огнем, с растрепанными, развевающимися волосами, вооруженное горой фолиантов. «Нечто» вдруг обнаружило, что не может прервать неконтролируемое скольжение по коридору, на солидном участке которого кто-то опробовал заклинание, практически лишающее трения горизонтальные поверхности.

– Поберегииись! – заливисто разнеслось по этажу. – Сейчас рванет! – Это уже относилось к высунувшемуся из последней двери на шум незнакомому аспиранту с колбой в руках. Руководителю сей группы, скорее всего.

– Что? – только и успел спросить он.

– Ты! – провыла Лина страшным голосом, в очередной раз отшвыривая книги и раскинув руки. Стремительный полет завершился тем, что она с хрустом врезалась в аспиранта, выхватывая у него открытую колбу. Тот, резко отшатнувшись назад, с глухим стуком (костистый!) присел на очень кстати подвернувшуюся кровать. Заткнув пальцем колбу, Лина с размаху, не удержав равновесия, приткнулась к нему на колени. Попытавшись выпутаться из чужого балахона, девушка чувствительно приложилась макушкой к челюсти ошалелого аспиранта. Лязг зубов и неразборчивый крик боли прикусившего язык артефактора слились с ее проникновенным шипением. От переизбытка эмоций она перешла на темное наречие…

Встав с пробиркой в руке и яростно потирая макушку, ведьмочка громко, в три этажа, обложила аспиранта, незадачливых второкурсников, их мамочек и папочек, и всю их родословную, ведущую начало от гигантских слизней. Досталось также директору, Школе и этому неудачному, бесполезному дню.

Остановили ее только почтительное недоумение в глазах студентов да совершенно круглые от удивления гляделки артефактора, замершего на кровати. Он что, понял? Дернув себя за косу, Лина глубоко вздохнула и очень спокойно произнесла:

– Разве не учили вас не трогать, а тем более не пробовать незнакомых эликсиров? – Не дожидаясь ответа на свой риторический вообще-то вопрос, она обошла художественную композицию «Ошеломленные» и проскользнула в свою комнатушку.

Ну конечно, из всего разнообразия расставленных на столе эликсиров незваный гость выбрал самый взрывоопасный – начальную стадию получения «розовой недотроги». Установив колбу в штатив, девушка задумчиво огляделась. И куда будем некромантку подселять, да еще с вещами?

В комнате размерами два на три метра уже разместились шкаф, стол и кровать, не считая рассыпанной по полу горы вещей. Как здесь разместить еще кого-то? Ностальгически вздохнув, Лина сгребла с обшарпанного пола куртку, риолон в футляре, какие-то тряпки и, грустно прощаясь со столь милым ее душе уединением, крикнула за дверь:

– Эй, заносите!

Ноль реакции. Девушка с интересом выглянула за дверь… Незадачливые носильщики уже вполне оправились от удивления и бурно общались с соседями по коридору. Небольшая толпа перегораживала вполне оправившийся от антитрения коридор, и оттуда донеслось восторженное:

– И тут она как завопит!

Лина сочла момент вполне подходящим.

– Ууууу, – проникновенно взвыла она, состроив кровожадную гримасу, понаблюдала за нервными метаниями сокурсников и буркнула раздраженно: – Да заносите же!

Комната наполнилась шумом и нецензурными высказываниями. Стало очень душно и тесно, а желающей контролировать процесс перестановки девушке пришлось уместиться на столе между штативами. Естественно, неплотно прикрытая створка окна распахнулась, и Лина едва не украсила своим щуплым телом утоптанную дорожку внизу.

Наконец все как-то расставилось и распихалось по местам. «Грузчики» покинули помещение, направляясь к следующей жертве уплотнения, но свободнее почему-то не стало. После всех манипуляций выглядела комната так: вплотную к окну стоял стол, слева его подпирала кровать Лины, вместо стула – еще одна кровать, входная дверь открывалась не полностью, ибо ей мешал шкаф, маленький, но в проем за дверью не помещающийся. Его дверцы, впрочем, тоже не имели возможности открыться полностью из-за дополнительного спального места. Единственный свободный угол слева от двери, скорее всего, тоже будет занят. Между двумя лежаками места было на один шаг. Небольшой.

Боги претемные, и мне здесь еще два года жить, тоскливо подумала Лина, хватаясь за голову. Затем махнула рукой на назревающие проблемы и пошла собирать книги.

С реальностью девушку примирили две вещи: наличие у новой соседки холодильного шкафа для хранения неаппетитных ингредиентов и то, что все двух- и трехместные комнаты в левом крыле общежития превратились в пяти-, а то и шестиместные.

«В настоящее время примерно половина студентов остается в аспирантуре для получения дальнейшего образования. В целях освобождения занимаемых ими комнат с этого года аспирантам будет выплачиваться повышенная стипендия, дабы они могли снимать комнаты за пределами Школы (это относится только к тем, кто докажет Собранию попечителей необходимость подобной материальной помощи)».

Из нового указа относительно уплотнительного переселения студентов. Подписано лично директором Айраном

Глава 9

Тьма… настолько густая и непроглядная, что хочется коснуться ее рукой, погладить по мягкой густой шерсти, почесать ласково льнущий бок. В ней нет опасности и враждебности. Она – это ты, ты – это она. Всегда вместе, всегда рядом, достаточно лишь прикрыть глаза. Она ластится, чувствуя хозяйскую руку, гулко урчит от удовольствия, преданно заглядывает в глаза, ожидая приказаний…

Яростный серебристый росчерк нарушает наше уединение. Ласковое и дружелюбное настроение стремительно покидает Тьму. Дремлющий хищник, просыпаясь, изгибается и показывает длинные клыки.

Кто посмел?!

Темнота осыпалась осколками ртутного зеркала, больно раня тело ошеломленного порождения Бездны. В глазах твари пылает огонь глубин, длинный шипастый хвост раздраженно хлещет по глянцевым бокам. Опять она… Хорошо что не успела подобраться ближе. Прыжок… Длинное узкое тело взметнулось вперед и вверх, выпуская алые когти. В разверзнутой пасти клокотал глухой рык…

Мы тоже так умеем!

Наперерез твари метнулся невнятный и расхристанный клубок Тьмы. Будто наткнувшись на стену, тварь отлетела назад, опутанная плотной синей сетью. Столь же живой, яростной и опасной. Звери катались по полу, кромсая друг друга на куски, оставляя на белом мраморе огненно-красные разводы и кляксы. Ни один, ни другой не могли взять верх, да и смерть изначально им не грозила.

Темный узорчатый клинок с силой вонзился в сплетенные тела. Прочное лезвие намертво пригвоздило к камню тварь, а Тьма, довольно урча, стекает вниз по лезвию, собираясь комом абсолютно черного света, слизывая алые кляксы с запятнанного пола.

Зверь яростно изогнулся, темно-синяя шкура пошла трещинами, не выдерживая напора внутреннего огня. Мучительный, полный нестерпимой боли вой разнесся далеко по коридорам, выходя далеко за отпущенные природой живым существам возможности.

Лина резко подскочила на кровати, судорожно хватая ртом воздух и ощупывая голову. Шея ощутимо болела, щеки пылали, а пальцы нервно подрагивали от выброса адреналина. Опять эти сны, темные боги бы их побрали!

– А вот не надо богохульствовать, бог один! – раздалось над ухом ехидное замечание.

Догадавшись открыть глаза, Лина мрачно уставилась перед собой, пытаясь вспомнить, что здесь делает эта жизнерадостная блондинка. Ууу, соседка! Сидит на кровати и лучится довольством, сложив ноги немыслимым образом.

Вчерашняя перестановка у Лины оказалась только первой ласточкой великого переселения. Чуть позже, собирая рассыпавшиеся летописи, девушка то и дело натыкалась на озабоченных студентов, перетаскивающих шкафы, кровати, чучела и пособия. Кое-что передвигалось самостоятельно, но, хвала богам, на головы ничего не рушилось, потому что псикинетики и большая часть магов переезжала в правое крыло. Именно оттуда доносились приглушенный грохот и невнятные ругательства, когда какой-нибудь незадачливый студент терял концентрацию и на пол рушились комоды. В левое подселяли всех артефакторов, первый курс охотников и некромантов с третьего курса.

А перед явившейся к новому месту жительства с небольшой сумкой вещей и стопкой листов Милавой встала проблема. Как протиснуть в приоткрывающуюся на локоть дверь ящик размером полтора на полтора при том, что разбирать его нельзя? В конце концов с помощью взятого взаймы у согрупников вялого зомби девушки отодвинули шкаф и общими усилиями, подкрепленными злобными ругательствами на трех языках, протиснули холодильник внутрь. Немного пострадали его стенки, но основа, на которую были наложены чары, осталась цела.

Около полуночи, отложив все выяснения на потом, девушки завалились спать. В шкафу кучей лежали торопливо упиханные вещи, а на столе живописными руинами возвышались учебники и летописи вперемешку с колбами, ретортами, пробирками и неаппетитным некромантским инвентарем. За дверью шуршало и громыхало, а ответственный аспирант бегал по этажу, пытаясь отыскать универсальный магический ключ, выданный ему под расписку комендантом.

– С новым счастьем тебя!

– Чего? – удивилась Лина. – Ты еще Новый год вспомни, подруга! Да и прошел он уже… – В голову будто вбили гвоздь, и слова отдавались болью в висках.

– Это недоразумение какое-то, а не праздник! Вот у нас, на севере… – снисходительно фыркнула некромантка, мечтательно прикрыв глаза.

– Угу, снега по пояс, а из-за мороза носа из дома не высунешь! – соизволила-таки проснуться Лина.

Милава только раздраженно рукой махнула:

– Что вы, южане, в праздниках понимаете?! Еще бы медведей, по улицам бродящих, вспомнила…

– А что, разве они вымерли? – округлила глаза ведьмочка, пытаясь дотянуться до кувшина с водой. Освежившись, она выдала оригинальную мысль: – Пойдем-ка завтракать!

– За-ачем? – зевнула Милава.

Аккуратно сползая с кровати и роясь в куче вещей в поисках мантии, Лина пояснила:

– Нам с тобой хочешь-не хочешь больше двух лет вместе жить. Знакомиться будем и правила совместного проживания устанавливать!

– Наверное, у вас имеются секреты? – съехидничала некромантка.