Неисповедимы пути

– Десять евро? Десять дней? Что? – раздраженно спросила Карина, но человек молчал. – Катя, позвони Хильде, я ничего не понимаю.

Хильда, выслушав мужчину по телефону, растерянно сообщила Карине, что он требует выселиться или оплатить, потому что срок оплаты окончен еще вчера.

– Карина, я сейчас приеду, – сообщила Хильда.

Когда немка зашла в дом, стало ясно, что проблема с выселением не единственная.

– Я не понимаю, что происходит, – Хильда волновалась и совсем плохо говорила, сестры с трудом ее понимали, – сегодня утром меня позвали в лавку. Туда пришел человек, и он уверяет, что она… принадлежит ему. Я попросила документы. Все верно, документы в порядке. Сделка совершена по гендоверенности.

– Я ничего не понимаю, – промямлила Карина.

– Так, спокойно, – Катя взяла в свои руки выяснение вопроса. – Хильда, мы можем снова переселиться в дом тети Гали?

– Нет, я сдала его семье из пяти человек, и сегодня они заселяются.

– Понятно! Карина, ты уже можешь пользоваться счетами?

– Не знаю! – промямлила Карина.

Из нее словно бы ушли все силы, она предчувствовала что-то страшное, и это не было страхом потерять деньги, дом, благосостояние. Это был страх потерять веру и любовь.

– Поедем ко мне, – предложила Хильда. – Я дам вам одну комнату на двоих, но она большая, вам понравится.

На следующий день пришел человек, который предъявил свои права на сыроварню. Он также купил ее на днях по гендоверенности. В течение нескольких часов проживающие в аппартаментах люди сообщили, что и к ним пожаловали новые владельцы.

– Карина! Какие документы вы подписывали? – задала вопрос Хильда.

– Не знаю! – пролепетала Карина. – Я много чего подписывала. Надо спросить у Игоря, – Карина встрепенулась, – Катя, позвони ему. Он все знает, он все объяснит. Давай ему позвоним, он точно нам поможет, – Карина воспряла духом. – Как же я сразу не догадалась? Он все объяснит. Это какая-то ошибка. Это ошибка, – повторила бедная девушка несколько раз.

Уже понимая, что произошло, Катя все-таки набрала номер Игоря. Она услышала то, что и предполагала услышать.

«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны!»

Катя позвонила Денису и вышла из комнаты.

– Денис, прямо сейчас можешь сходить в нотариальную контору Игоря? – попросила она брата.

Денис, поняв по голосу сестры, что случилось что-то ужасное, без лишних вопросов тут же тронулся в путь. В небольшом городке это заняло немного времени. Денис перезвонил достаточно быстро и сообщил, что в здании нотариальной конторы открыто турбюро ровно с той даты, когда улетели в Германию. Про Игоря никто ничего не знает.

– Карина, а ты знаешь, где живет Игорь? И вообще, что тебе о нем известно? – спросила Катя у сестры.

– Что с Игорем? – Карина прижала руки к лицу.

– Думаю он в шоколаде! – мрачно ответила Катя. – Ведь я же чувствовала… Бог с ним с наследством. Он же… подонок…

– Почему ты так говоришь? Не смей! Игорь очень хороший, он мне помог. Я его люблю! И он меня любит! – Карина рыдала.

Катя видела, что она не помешалась. Она все хорошо понимала, но пока ей проще думать, что он хороший, а все это жуткая ошибка, и скоро все выяснится.

– Карина, давай поступим вот как, – устало сказала она. – Мы приехали в Германию, хорошо здесь провели время, а теперь мы возвращаемся домой. У нас ничего не было, и опять не будет.

– А долги! – Карина пришла в себя. – У нас же сумасшедшие долги. Мы должны Хильде, и я занимала у коллег. Надо отдавать.

– Карина, не будем о долгах, – тихо проговорила Хильда. – Я вот что думаю, – продолжила она. – Я продам дом герра Виктора и половину денег отдам вам, у меня уже есть покупатели. Это покроет все ваши долги, и еще останутся деньги.

– Но как же? – слезы градом лились из глаз Карины.

Катя тоже не могла сдержать эмоций. Девушки кинулись к Хильде. Чопорная немка тоже заплакала.

– Герр Виктор любил вашего отца. Он так много рассказывал про их детство. Как было трудно, голодно, как выживали. И смешное рассказывал тоже всегда с таким теплом. Я хорошо помню вашего папу. Он был очень хороший, добрый, заботливый. У них были такие трогательные отношения. Я никогда такого не видела. Я очень любила герра Виктора как своего отца. У меня не было отца, у меня не было такой семьи. Вы – его племянница и дочь его брата. Жаль я не видела Дениса, но я думаю он тоже достойный человек. Плохо, что так вышло. Вы наткнулись на мошенника. Даже я поверила, что он порядочный и вас любит. Герр Виктор и фрау Галина были очень добры ко мне, и много делали для меня. Настала моя пора платить.

Эпилог

Хильда, как и обещала, продала дом и половину суммы отдала девушкам. Карина и Катя вернулись в свой родной город. Они рассчитались по всем долгам. Оставшихся денег хватило, чтобы купить один большой дом и небольшое помещение. Карина предложила открыть в нем частную честную нотариальную контору.

Неисповедимы пути

Часть 1

Завьяловы

Ира и Сергей поженились сразу, как только обоим исполнилось по восемнадцать. Уже в десятом классе они стали близки. Родители с обеих сторон были категорически против брака детей. Не раз взрослые собирались вчетвером и разрабатывали план, как бы помешать молодым да глупым совершить ошибку. Но юные влюбленные никого не послушались и поженились.

Первым родился мальчик Алешка, потом родилась девочка Надюша. Новоиспеченные бабушки и дедушки принципиально ничем не помогали. Молодежь пробивалась сама. Сергей устроился на завод в цех с вредным производством, и ему сразу дали комнату в общежитии. Когда вопрос с жильем был решен, остальные проблемы стали решаться гораздо проще. Высвободилась достаточно приличная сумма, которую раньше отдавали за съемную квартиру, а теперь можно было тратить эти деньги на одежду и игрушки для малышей. Как-то Сергей собрался на охоту на неделю, Ира не хотела отпускать мужа:

– Сережа, у Надюши зубки режутся, она все время капризничает. Ну как я так надолго одна с двумя детьми останусь? Прошу тебя, не уезжай. Давай дней через десять? А? Тревожно мне что-то…

– Ириш, ты че! Не жена охотника что ли? Мужики собрались на кабана, меня зовут. Я что, потом один поеду? – муж обнял жену, приласкал, погладил по ее белокурой головке, а Ира неожиданно даже для себя и тем более для мужа расплакалась.

– А знаешь, давай я Алешку с собой возьму! Тебе полегче будет. А что! Денис берет Валерку, и я возьму, – предложил муж.

У Иры неприятно похолодело все внутри, и как-то пусто стало на душе.

«К чему бы это?» – подумала женщина.

Ей бы прислушаться и отпустить мужа одного, без Алеши, но она мигом согласилась, и муж с сыном отбыли. А вернулся Сергей не через неделю, как обещал, а через два дня. Весь почерневший и постаревший на десяток лет. Без Алешки…

В первый же вечер, как только прибыли на место, мальчишка вышел из сторожки и пошел в лес. Мужики выпивали и о чем-то бурно спорили и не заметили, а Валерка был постарше Алеши, и у него этот шкет не вызвал интереса.

– А ну, малышня, иди отсюда, – отогнал он мальчишку от себя.

И пацан ушел, решив прогуляться немного. Когда хватились, темень уже была. Кричали, звали, все бесполезно. Зажгли факелы и пошли искать. На мальчонку наткнулся Денис. Вернее, на то, что от него осталось. Медведь задрал пацана…

Ирина тронулась умом в тот же вечер, в который муж вернулся. В психбольнице она провела почти год. Сергей запил страшно. Когда жена, тихая, молчаливая, словно тень, вышла из больницы, муж был законченным алкоголиком, слонялся по подворотням, пил с бомжами, перестал приходить домой. С работы его давно выгнали, друзья сначала привечали. Ну кто из мужиков не любит выпить чарочку перед ужином? Только Сергей не чарочку пил, и не две, а беспробудно и беспросветно много и каждый день.

Двухлетняя Надюшка кочевала от одной бабушки к другой. К сожалению, ни одна из женщин не захотела взять на себя полную ответственность за ребенка. У девочки не было своего дома, своей кроватки. У бабы Люды поживет недельку, у бабы Светы другую.

Когда Ирина вернулась домой, мать тут же привела девочку. Только Ирине было абсолютно плевать на все: на дочку, на мать, на себя. Выболевшая душа чернела пустотой. Ирина посмотрела куда-то мимо дочери и матери, впустила их в квартиру и снова легла на диван, отвернувшись к стенке. Бессердечная бабушка оставила ребенка и ушла. Надюшка тихонько подошла к матери и присела на краешек дивана. За год, проведенный у бабушек, совсем не любивших ее, она привыкла быть тихой и смирной, ничего не просить, не плакать. Маму она не помнила.