Холодные рассветы

– В шкафу, кажется, была… – с нескрываемым удивлением, указывая на сервант советских времён, произнесла Лена. – Ника оставляла…

Он открыл дверцу, достал целую бутылку, сел на край её постели, открывая крышку.

– Что ты хочешь сделать? – забеспокоилась Ермолаева.

– Снимай пижаму. Доктор сказала, что нужно тебя натереть водкой, чтобы сбить температуру, – пояснил он.

– Ты думаешь, что я стану раздеваться перед тобой?

– Тебя никто не просит снимать с себя всё. Останься в белье.

– Это всё равно, что голой.

– Ты же в купальнике загораешь на людях, почему сейчас стесняешься?

– Мы так мало знакомы… – жалобно протянула она.

– Можно подумать, что на пляже ты всех поголовно знаешь! – усмехнулся он, перевернув бутылку, смачивая ладони в пахучей жидкости. – Снимай, давай!

Она неохотно стянула с себя серую толстовку, потом теплые штаны, которые явно прибавляли пару градусов к её лихорадке, легла на спину. Он, стараясь не смущать её своим взглядом, осторожно обтирал её кожу, скользя ладонями по рукам, плечам, обходя бретельки бюстгальтера, спускаясь по животу к бёдрам. По телу пробежала дрожь от холода, который теперь сковывал её плоть. Если этот озноб был предвестником скорого выздоровления, то она была готова вытерпеть и его.

Закончив процедуру, он спокойно закрыл бутылку, поставил её обратно в шкаф.

– Давай, я тебя просто укрою простыней, иначе ты совсем запаришься, – предложил он.

Она лишь послушно кивнула, после чего он накрыл её тонкой тканью, снова положил мокрое полотенце ей на лоб и, выключив свет, сел в кресло.

– Тебе нужно поспать, – взглянув на часы, которые показывали половину одиннадцатого вечера, сообщил он. – Я до утра побуду здесь, если ты не возражаешь. Хочу убедиться, что всё в порядке.

– Хорошо, – она сладко зевнула, бесшумно потянувшись под тонкой тканью, слегка согнула ноги в коленях и провалилась в сон.

«А кого ты там лечишь?» – пришло сообщение на его телефон от сестры.

«Одну свою знакомую» – ответил он.

«Ммм… Смотри у меня, ловелас, знаем мы все эти ухищрения»

«Оксан, не придумывай. С ней у меня не такие отношения. Мы очень хорошие друзья. Не более…»

«К чему это многоточие в конце?»

«Оставил для себя немного недосказанности»

«Ты хотел дописать «к сожалению»? Мог бы и прислать мне эту фразу с окончанием. Я бы поняла»

«Я пока что ничего не могу понять. Что-то происходит внутри меня, но к чему всё это приведет… Одному Богу известно»

«Ладно, спокойной ночи. Проверяй температуру время от времени. Если будет расти, звони в скорую. Одному тебе уже не справиться»

«Спасибо тебе»

«Не за что. Мы же не чужие люди»

Всю ночь он практически не спал, подходил к Лене, проверял наличие жара, а к утру всё-таки уснул в кресле.

На рассвете она на цыпочках прокралась к шкафу, взяла домашний тонкий халат, к её сожалению, он был слишком короток, но этот вариант был лучше, чем ходить перед малознакомым мужчиной в нижнем белье.

Ей было гораздо лучше. Лихорадка оставила её, а головная боль ушла. Сама же хозяйка квартиры направилась на кухню, хоть и была скована сильной слабостью. Там она поставила на огонь кастрюлю с водой, чтобы сварить пельмени, поскольку на что-то большее сейчас у неё просто бы не хватило сил. Потом она села за стол, взяв в руки свой телефон, написала в социальной сети одногруппникам, что заболела, не придёт на пары и, чтобы её, по возможности, прикрыли перед преподавателями. Староста заверила её в том, что сегодня её не отметят, как отсутствующую. Лена положила смартфон на стол, облокотилась спиной на стену и закрыла глаза.

– Почему ты меня не разбудила? – с безграничной, утопляющей в себе заботой прозвучал голос Владислава, вошедшего в кухню.

– Ты так намучался со мной… Хотела, чтобы ты отдохнул хоть немного, – виновато произнесла девушка.

– Ладно, спасибо, конечно, за беспокойство, но… – он посмотрел на небольшую кастрюльку, стоявшую на плите и, в которой уже кипела вода. – Что сварить? – с нескрываемым энтузиазмом спросил он.

– В морозилке… Во втором ящике – пачка пельменей, – указывая на холодильник, ответила она.

Он довольно быстро нашел искомое, а через пятнадцать минут поставил перед Леной тарелку с едой.

– А ты не будешь? – удивилась она.

– Я не голоден, – с улыбкой отозвался он.

Она съела пару пельменей, а потом отпустила вилку в тарелку так, что она с шумным звоном упала на керамическую посуду.

– Вот скажи мне, пожалуйста, только честно. Зачем тебе всё это? – как-то резко перешла она к допросу.

– О чем ты? – изобразив полное недопонимание, уточнил он.

– Ты приехал сюда вчера с целым арсеналом лекарств, лечил меня, всю ночь проверял температуру, да, я периодически просыпалась, стараясь сделать так, чтобы ты этого не заметил, не выспался, теперь вот кормишь меня… В чём дело? Я имею право узнать твои мотивы?

– Лена, нет никаких мотивов, – спокойно говорил он. – Просто я такой человек.

– К каждой малознакомой девушке приезжаешь и лечишь её?

– Нет, не к каждой.

– Зачем я тебе сдалась?

– Пока не знаю.

– Я тебя совсем не понимаю, – призналась она, глядя в его глаза.

– Я чувствую себя виноватым в том, что ты простудилась.

– Это не ответ.

Никольский замолчал, упершись поясницей в подоконник, сложив руки на груди.