Тайная жизнь Джейн. Враги

Еще один неприятный сюрприз. Идти к Эйнардам без матери – заведомо обрекать себя на обязанности телохранителя при собственной сестре. Все радости приема – легкий флирт с привлекательными девушками и танцы – теперь сведутся к необходимости тенью ходить за Анной, иначе пострадает ее репутация. А пострадать она может от чего угодно: от взгляда, неловкого слова, жеста, от сплетни за спиной… Миссис Кавендиш справлялась с таким легко и непринужденно, однако у Дика не было ни ее опыта, ни ее бдительности. Он и вовсе не ходил бы на подобные приемы, но семья требовала.

Мать приняла сына полулежа на кушетке, с книгой в руке. Лицо ее казалось чрезмерно бледным, похоже, и впрямь приболела.

– Ричард… – Голос миссис Кавендиш звучал тихо. – Сегодня мне нездоровится, а ваш отец уехал по срочному делу, вернется только завтра. Вам придется сопроводить Анну на прием к моей дорогой подруге и проследить за тем, чтобы все прошло хорошо.

– Быть может… – Дик попытался сыграть отступление, но ничего не вышло.

– Ричард! – Тихий голос обрел твердость стали. – Вы сопроводите свою сестру на прием к миссис Эйнард! И, будьте любезны, приобретите себе новый костюм! На вас смотреть страшно! Куда смотрит ваш слуга?! Этот… как его…

– Джек, мама, – покорно ответил Дик. – Он оказался изрядным прохвостом и сбежал сегодня утром.

– Какой ужас! – Мать картинно прикрыла ладонью рот. – Как только мне станет лучше, займусь вашими делами!

– Спасибо, но я сам справлюсь! – ответил Дик, стараясь, чтобы его тон казался максимально учтивым.

– Я вижу, как вы справляетесь. – Мать сверкнула глазами.

Ричард поджал губы, но ничего не ответил.

– Ступайте, я устала, – сообщила миссис Кавендиш, томно взмахнув рукой. – Купите костюм и возвращайтесь к десяти вечера. Анна будет ждать. К миссис Эйнард, говорят, обещал заглянуть ваш кузен, граф Сеймурский. Вы не можете лишить сестру такого шанса.

Она ни на минуту не сомневалась в том, что сын беспрекословно выполнит ее волю. И не ошибалась. Правда, все решили ее последние слова. Дик знал о намерениях Джеймса и не собирался оставлять сестру без присмотра. А в том, что Анна любой ценой попадет на прием, теперь можно было не сомневаться. Не он, так кто-нибудь из знакомых проводит ее. Уж лучше самому проследить.

Обрадованная сестренка убежала выбирать наряды и прихорашиваться, а Ричарда, наконец, пригласили на поздний завтрак: уверившись, что все будет так, как она велела, мать пришла в благодушное настроение и сменила гнев на милость.

* * *

Учтивые приветствия. Яркие светочи на стенах. Духота. Громкая музыка и шелест десятков голосов. Шорох дамских платьев. Сплетни. Неискренние улыбки и оценивающие взгляды. В мире существовало совсем немного вещей, которые Дик ненавидел больше, чем светские мероприятия. Спасибо Джеймсу. За время совместной учебы граф часто указывал Ричарду его место, и урок был накрепко усвоен. В отличие от родителей и таких людей, как миссис Эйнард и ее дражайший супруг, Дик знал, что ему категорически не подходит клубок змей, именуемый высшим светом, и совершенно об этом не жалел. Он чувствовал себя вполне комфортно на своем месте. А джентльменом можно оставаться и без титула или богатства.

Анна расточала улыбки направо и налево, кокетничала… иногда чересчур смело, но в основном общалась с подругами. Дик уже давно был знаком со всеми этими девушками – милые воздушные создания, беззаботные, как птицы. Каждая из них худо-бедно умела музицировать, рисовать, петь, вести дом. Наверное, когда-нибудь ему придется выбрать одну из этих благонравных пташек. Но сейчас Дику с трудом представлялась картина: вот он приходит домой, отдает верхнюю одежду слуге, идет на ужин, читает газету в кресле, не обращая внимания на суетящуюся супругу и ее ничего не значащий щебет… и так до конца жизни. С ума сойти, если пытаться представить! Поэтому Ричард и предпочитал говорить: «Не сейчас!» – подобным мыслям.

Хозяйка дома лишь раз подошла к Кавендишам, перекинулась парой слов с Анной, поприветствовала Дика, посетовала на болезнь подруги и на том посчитала свой долг выполненным. К счастью. Когда на нее нападала жажда деятельности, миссис Эйнард превращалась в форменную сводню, одержимую желанием вершить чужие судьбы. Ричард, наряду с другими такими же бедолагами до сих пор не связавший себя ни узами брака, ни помолвкой, моментально превращался в одну из ее целей. И вот тогда ему приходилось очень непросто.

Взяв с подноса бокал белого вина, Дик сделал несколько глотков, не сводя глаз с сестры. Для Анны приемы и балы являлись смыслом жизни, а вот для ее старшего брата они казались сродни каторге. Одно хорошо – есть вино в достаточном количестве. Наверное, своего рода обезболивание.

В дверях залы появились очередные запоздавшие гости. Дик скользнул по ним взглядом и выдохнул, поняв, что Джеймса среди них по-прежнему нет. Может, передумал. Граф до сих пор высокомерно игнорировал приемы у миссис Эйнард, считая хозяев недостойными столь высокой чести.

Среди вошедших Ричард заметил даму в платье лавандового цвета, хорошо подчеркивающем фигуру, но без украшений в виде оборок и кружев. Эта кажущаяся простота была той самой, что стоит намного дороже пышных нарядов. Дик не слишком-то разбирался в дамских вопросах, но сегодняшний вечер с Анной не прошел для него бесследно – он понял, что незнакомка облачена в тот самый «последний писк моды», о котором ему только что прожужжали все уши.

Женщина ненадолго задержалась на пороге зала, позволяя себя рассмотреть, а потом весьма целеустремленно, без малейшей робости или неуверенности направилась к остальным гостям. Густая вуаль, свешиваясь с элегантной шляпки, закрывала ее лицо, оставляя открытыми лишь губы и подбородок. Не сказать, чтобы подобные головные уборы были запрещены правилами, однако считались в высшей степени эпатажными – во всяком случае, на приемах. Судя по цвету платья, дама еще недавно носила траур по кому-то из близких. Возможно, этим и объяснялась вуаль. Но экстравагантность гостьи этим не исчерпывалась – незнакомка пришла одна, без спутника. Подобное выглядело вызовом обществу и попахивало настоящим скандалом. Тем не менее леди держалась с королевским достоинством.

Миссис Эйнард, словно крейсерский корабль, устремилась к незнакомке. Подобная вольность не могла оставить хозяйку приема безучастной, однако, перемолвившись с дамой несколькими словами, хозяйка тотчас заулыбалась и даже сочла возможным представить леди нескольким своим почетным гостям, в том числе другу мужа, полковнику Харрингтону. Это означало, что гостья смогла дать своему появлению приемлемое объяснение. Покончив с формальным общением, леди взяла с подноса слуги бокал вина и, пригубив его, покрутила головой.

Анна по-прежнему увлеченно обсуждала с подругами последние модные новинки и шляпки, и Дик получил возможность подойти поближе к загадочной незнакомке. Женщина заинтересовала его, хотя издалека сложно было определить ее возраст или сказать наверняка, хороша она или просто мила. Улыбка, которая то и дело появлялась на ее губах, показалась Ричарду приятной, и ему захотелось узнать, кто эта независимая оригиналка.

Дик немного знал полковника Харрингтона и решил попросить его об услуге. По счастью, тот оказался в добром расположении духа. Полковник охотно сообщил молодому человеку, что гостья – миссис Стэнли, юная вдова одного весьма состоятельного баронета, жившего где-то далеко, на севере от Серого города, в Дал Риаде. После гибели мужа она выдержала долгий траур, а потом решила повидать Альбию. В Ландерине она проездом, всего на неделю, скоро возвращается домой. На приеме оказалась по приглашению графа Уинчестера, который, увы, в который уже раз не смог присутствовать лично, но посчитал возможным прислать вместо себя вдову своего дорогого друга.

Теперь все встало на места. Имя графа Уинчестера способно было открыть дверь любого дома Ландерина и всей Альбии. Неудивительно, ведь он совсем недавно возглавил палату лордов после внезапной кончины своего предшественника, маркиза Карлайла. Знай Дик об этом раньше, возможно, передумал бы знакомиться с таинственной дамой – не его полета птица, но теперь было поздно играть отступление. Пришлось идти за словоохотливым полковником, мысленно благодаря непреклонную мать, которая все же заставила сына купить новый костюм для приема.

Вскоре Ричард получил возможность увидеть вблизи заинтересовавшую его леди. Она была весьма изящного телосложения и невысокого роста.

– Миссис Стэнли, – обратился к ней Харрингтон, – позвольте представить вам Ричарда Кавендиша.

Дик вежливо поклонился.

– Очень приятно, мистер Кавендиш, – услышал он удивительно чистый голос и вдруг понял, что под вуалью скрывается совсем еще юная девушка.

Вряд ли она могла быть старше Ричарда, а скорее, даже моложе. Но отчего ее выдали замуж так рано? Если уже сейчас она вдова, траур которой подходит к концу, то…

Убедившись, что его посредничество больше не нужно, полковник откланялся и ушел.

– Мне говорили, что вы приехали издалека, – произнес Дик, завороженно разглядывая девушку – вуаль не в силах была скрыть благородные черты лица и удивительной красоты глаза. И Ричарду вдруг показалось, что он уже видел эту леди. Но разве он мог бы ее забыть?

– Я живу на севере от Грейса. – Девушка улыбнулась.

– Серый город, – подхватил Дик. – Мне никогда не приходилось там бывать. Но говорят, он удивительно красив…

– …В те немногочисленные дни, когда в тучах над ним проглядывает солнце, – весьма раскованно перебила его леди. – В прочее время этот город удивительно уныл и мрачен.

– То же можно сказать и про другие города, но лишь про Грейс рассказывают, будто на солнце Серый город становится серебряным.

– Это правда. Изредка такое чудо случается. И все же едва ли можно назвать наши места удивительными или хотя бы нескучными.

– Простите, миссис…

– Джейн, – остановила его девушка. – Вы можете называть меня просто Джейн.

– Джейн, – эхом повторил за ней Дик и, опомнившись, сказал: – В таком случае, я – Ричард или Дик, как вам угодно.

Джейн. Странное имя, совсем не подходящее леди. Но саму леди это нисколько не смущало, как и то, что она предложила практически незнакомому человеку называть себя по имени.

– Так о чем вы хотели спросить, Ричард? – Девушка пригубила вино, и ее алые губы, ставшие влажными, так и притягивали взгляд.

– Надолго ли вы в Ландерине? – спросил Дик, стараясь вести себя в соответствии с правилами светского этикета и не смотреть на леди слишком пристально.

– Кто знает. – Джейн пожала плечами. – Еще не решила.

– А где остановились? – вырвался у Ричарда нескромный вопрос.

– У знакомых, – уклончиво ответила леди.

Разговор зашел в тупик, но в этот момент старшая дочь мистера и миссис Эйнард села за рояль и заиграла вальс. Гости быстро освободили центр огромного зала, и Ричард решился:

– Вы подарите мне танец?

– Извольте. – Девушка слегка поклонилась корпусом, вновь нарушив этикет, но выглядело это до того естественно, что не вызвало и тени осуждения.

Дик протянул руку и не без внутреннего трепета ощутил прикосновение к ладони тонких пальцев, обтянутых кружевными перчатками. С первых же тактов он понял, что Джейн непривычны подобные увеселения. Что и понятно – сказывались год или даже два траура. В самом начале девушка терялась, сбивалась с ритма и один раз даже попыталась вести, но быстро освоилась, и дело пошло на лад.