Плохая игра в Доминанту

Это был самый страшный момент в моей жизни. Раньше.

Теперь же мне казалось, что самый страшный момент в моей слишком неинтересной и короткой жизни – это выйти из ванной во тьму, хотя я помню что включала свет, и увидеть высокого мужчину, стоящего посередине комнаты с чем-то зажатым в руке. Все! Меня сейчас убьют и порежут на органы во-о-н тем ножом. Это ведь у него нож, да? Да?! Наверняка нож! Он ведь маньяк и убийца. Они же именно такие! И черная, в половину лица, маска этого урода – последнее, что мне доведется увидеть перед смертью.

Так страшно как сейчас мне еще никогда не было.

Мужчина был ожившим кошмаром из всех увиденных фильмов.

Надо бы закричать, но крик почему-то застрял в горле.

– Ой, мамочки! Т-ты кто?! – только и успела пропищать самую дурацкую фразу перед тем, как меня вжали в стену. Заветная дверь ванной комнаты, где можно укрыться, находилась совсем рядом, но я была настолько ошарашена происходящим, что вспомнила об этом слишком поздно, и теперь просто смотрела на нее закусив губу.

– Ничего себе! Симпатичная, – наскоро оценили меня. – Думал, ты постарше.

Несмотря на не бойцовское телосложение, хватка на моем лице была крепкой. Он пальцами открыл мне рот и засунул что-то круглое, вроде шарика. Жесткая резинка немного резанула по щекам, и это как-будто включило тумблер в моей голове, – я начала змеей извиваться в его руках и пнула ногой. Те, кто говорят что в экстренных ситуациях организм активизирует свои скрытые силы, нагло врут, потому что к сожалению моих сил было явно недостаточно для полноценного отпора.

Хотела пощупать что это, но тут же схлопотала по рукам. Слово “наказание” из его уст звучало как приговор. Приказной тон, спокойный голос. Передо явно мной был псих. Я в ступоре смотрела на него, боясь пошевелиться и тем самым вызвать гнев.

Неужели перед смертью меня ждет еще и насилие? Я ведь не переживу! С высоким болевым порогом, я отчаянно боялась боли, а от вида крови меня вообще выворачивало наизнанку, или падала в обморок.

Ну насчет смерти я конечно загнула, но если меня все-таки  никто не захочет спасать, то я постараюсь дорого продать свою шкуру и жизнь.

Каждый раз когда он  прикасался, мне хотелось закричать, да только кроме мычания ничего не получалось из-за кляпа. Мне было страшно. Так страшно, что я не слушая кивала головой на все что он говорил. Когда мы развернулись в сторону кровати меня охватил животный ужас. Нет! Только не это. За что? Не надо, пожалуйста! Я не хочу.

Делая шаг, я отчаянно молилась, чтобы обо мне кто-то вспомнил. Хоть кто-нибудь. Чтобы меня спасли от этого урода, чтобы вовремя пришли на помощь. Я молилась, чтобы убили стоящую сзади сволочь, еще никогда и ни кому я так отчаянно не желала смерти, пусть не сейчас, но после.

Он толкнул на кровать и швырнул в меня униформу.

– На вот. Одевайся. Только юбку и каблуки. Остальное тебе уже не нужно.

И только сейчас поняла что все это время я стояла перед ним абсолютно голая. Хотелось швырнуть в него эти тряпки, подорваться и попытаться удрать, но ноги почему-то не слушались, деревянными колодами пригвоздив меня к холодной постели.

Я зацепила пальцами шарик и попыталась избавиться от него чтобы позвать на помощь, но схлопотала по рукам.

– …без разрешения? Еще одно наказание. Кто тебе разрешил его трогать.

Руки не слушались, а сердце колотилось так, что становилось больно дышать. Пока одевалась, кожей ощущала как он меня лапает глазами, потому даже не сомневалась, что этот псих подразумевает под словом “наказание”. Я задрожала когда он вытащил веревку и связал мне руки. Новый приказ и я стою перед ним на коленях, смотрю на выпирающий сквозь ширину внушительный бугор и меня начинает тошнить при мысли что он…

Почему до сих пор никто не спохватился что меня нет? Почему?!

Схватив за волосы он прижимает меня к себе и приказывает тереться об его тело. Неужели псих решил вдоволь наиграться перед тем как…

Отчаянно хочется зажмурить глаза, но не могу, делаю что он сказал и сама себя ненавижу за это. За эту недееспособность и обреченность, с которой я будто в ступоре ожидаю финал этого ужаса. Он прижимает мою голову сильнее и стонет от удовольствия, а мне настолько гадко и дико, что хочется убиться.

Перед глазами начинает мельтешить черная ткань, и когда я почти схожу с ума от страха и омерзения, вдруг слышу отчаянное “Черт.”

Глава 3

– Черт! Не думал что будет так круто! Сейчас, детка! – звякнув пряжкой ремня, вжикает молнией и чуть не оторвав пуговицу на ширинке, он больно дергает за волосы. – Вот. Возьми его.

– К… Ку… Ку-куда возьми?

– В рот! – зло шипит ублюдок и передо мной прямо из штанов вываливается его…

И резко все закрывают руками. Мудак резко дёргается, пошло стонет и делает шаг назад.

– Твою мать! Придётся повторить. Где тут можно помыть руки?

– Чего? – шелестит где-то на задворках сознания и я не сразу понимаю что это мой голос.

Меня поднимают на ноги и развязывают веревку.

Он будто слышит мой вопрос и отвечает:

– Придется повторить, говорю.

Развязанные руки ненужными культями висят по швам. Ничего не могу. Совсем. Это срыв. Нервный. Нет, атомный нервный взрыв. Интересно, я когда-нибудь оклемаюсь?

Мне помогают вытащить кляп. Неужели мне даруют свободу? Было бы страшно так наивно обмануться.

– Твою мать! Да чтоб тебя! Вот засада. Фея, извини. Косяк вышел…

– Чего? – как тупая снова прошептала я боясь напугать свободу громким голосом.

А хотелось кричать! Выть как собака хотелось! А ещё хотелось убивать, и кому-то очень сильно повезло что у меня ничего не было в руках, иначе…

Я вскинула голову и нарочито безразлично уставилась на него, с минуту смотрела в моложавое лицо пытаясь понять что не так, разыгрывают ли меня, и только потом поняла, что этот псих без маски. Пока он метался по комнате и что-то бубнил, я с жадностью стала разглядывать его, досконально, на всю жизнь запоминая черты человека, из-за которого я чуть не умерла от страха, у меня чуть не разорвалось сердце и наверное появились первые седые волосы.