Искра, погружайся! В плену Янтаря

– Я считаю, что нам нужно заниматься своими проблемами, а не лезть в чужую политику. У нас хватает своих первостепенных забот и внутри своей организации и на фронте с Провиданс. Пятый ранг -" против", – Сказал Серафим.

– Третий ранг «за». – выразила своё мнение Кассия.

– Мы планируем боевые действия по весне. Мы должны знать все о возможных рисках! Если генерал прав и существует третья сторона, то это – тёмная лошадка! И что тогда?! Лучше понести убыток сейчас, чем принять поражение во всей войне! Четвёртый ранг «за», однозначно!

– Я разделяю мнение Четвёртого ранга. Седьмой ранг «за»!

Большинство высказалось за. Но когда вопрос касается конкретной сферы, у её председателя идёт двойной голос. Шестой ранг молчал. Я посмотрел на Густава Фуггера, который все это время молчал и смотрел куда-то в пустоту. Не смотря на голосование и ранги, его мнение всегда во всех вопросах было авторитетным, по тому что, в первую очередь мы зависели от своих экономических возможностей. Он по праву занимал свою должность, по тому что был прекрасным математиком. Я выжидающе смотрел в его сторону, как и все члены совета. Считал в голове цифры, знали мы.

– Я не могу так однозначно дать голос, – высказался, наконец, Густав, и посмотрел на меня. – В вашем понимании уже есть конкретные цифры, генерал?

– Могу пока сказать о закупе оборудования, ориентировочно – полтора миллиона кредитов.

Зал ахнул.

Густав поднял брови, и вновь начал считать. Я и сам понимал, что сумма катастрофически большая для Муравейника.

– Предоставят ли нам помощь другие бункеры, – обратился Густав к Патрику.

– Все зависит от результата голосования, уважаемый председатель экономики, – задумчиво сказал Патрик, затем посмотрел на меня с тревогой.

Я не посвящал его в причины собрания, и не советовался с ним, не хотел тратить на это время и полностью доверился своей интуиции.

– Муравейник готов без особых потерь выделить семьсот тысяч кредитов. Если такая сумма достаточна для вашей операции, мой голос «за».

Я не знал, достаточна ли такая сумма, но в принципе, мог плясать от бюджета, мы бы что-нибудь придумали однозначно.

– Мы будем отталкиваться от суммы "семьсот тысяч", – кивнул я.

– Шестой ранг – «за», – сказал Густав.

Оставалось слово за Патриком.

– Я конечно, крайне удивлён собранию. Мой преемник, не посвящал меня в подробности и причины его созыва, как вы знаете, он всегда, в меру неопытности советуется со мной. Но сейчас… он был абсолютно прав. Эта миссия обязательна и необходима. Более того, большая удача, что наличие третьей стороны всплыло именно сейчас, неизвестно, чем обернулось бы это открытие, будь мы уже вовлечены в открытый военный конфликт. Голос первого ранга – определённо «за», более того, я буду требовать получения поддержки от других бункеров. Объявляю решение: совет проголосовал «за» практически единогласно, – Патрик посмотрел на меня, и я увидел в его глазах гордость. Я едва улыбнулся ему и облегчённо вздохнул. Но без ложки дёгтя не обошлось.

– Вы сами хотите учавствовать в миссии юный вице-марл? – холодно сказал Серафим, меняя тему разговора.

– Я ещё не составил конкретный план действий, чтоб дать вам ответ, господин член совета, – я переключил своё внимание на него.

– Хочется верить, что вспыльчивый нрав и чрезмерная … активность вашей "особенности" не помешают вам в миссии, как случилось в этот раз. И…, – он сделал паузу. – Возможно, стоит тщательнее подобрать членов отряда на эту деликатную диверсию, раз уж совет решил воплотить её в жизнь. Может стоит отправить кого-либо другого, взамен вас, юный генерал? Большой бюджет – большой риск – большая ответственность. Все-таки, ваша природа неоднозначна и не всегда поддаётся полному контролю… не хотелось бы отправить семьсот тысяч кредитов в мусор.

Я напрягся. В зале повисла гробовая тишина. Это был удар ниже пояса, и понимал это не только я. Я старался не поддаваться своему задетому эго, и не ответил на язвительное замечание. Тем временем Серафим продолжил:

– Я ещё не видел от вас подробного отчёта о прошедшей миссии, но на сколько я ознакомлен с протоколом, которым вы должны были руководствоваться, миссию в Нур-Калете планировалось осуществлять с интервальным введением блокаторов. Это так? Уважаемый председатель здравоохранения Нюра, будьте добры ответить.

На меня встревоженно посмотрела бледнокожая высокая женщина с длинной чёрной косой, затем повернулась на Серафима и кивнула ему головой.

– Соблюдали ли вы протокол юный генерал?

– От части, уважаемый член совета. Были отягощающие факторы.

– И чем это обернулось?

– Я всегда стараюсь действовать по протоколу.

– Я думаю, что вы прекрасно понимаете сами, что к сожалению, слишком многое зависит от вашей "химии" которой вы себя пичкаете ежедневно, и которая помогает вам вести полноценный образ жизни. А если у вас снова появятся отягощающие факторы во время очередной миссии? Вы хотите выделить крупную сумму от бюджета, на миссию, которую сами же можете подвергнуть риску. Когда дело касается мелких заданий, дело другое. Но то, что вы предлагаете, это полномасштабная финансово затратная диверсия. А если вы, простите меня за выражение, "озвереете" прямо во время задания?

Я зверел уже сейчас.

Патрик вскочил и ударил кулаком по столу.

– Серафим, имей уважение к старшим по рангу. Ты имеешь право на своё мнение, но не в такой форме!

Серафим тоже встал.

– Всем известно, каким образом твой пасынок оказался на своём месте и получил свой ранг.

– Уважаемый Серафим, – Нюра вклинилась в разговор. – Имейте уважение, вице-марл заслуженно находится и на своём посту, и имеет свой ранг. Мы знаем, как вы относитесь к его "особенности", но это не даёт вам права принижать его заслуги перед Красной звездой! Он был избран членами совета на честной основе! Никто не ставил его на этот пост просто так!

Патрик нервничал. Он сбил с себя спесь и заговорил:

– Я сейчас разрабатываю новые блокаторы для него, эффект от них будет лучше и длительнее…

Мне надоело это все слушать, и я встал.

– Хватит, – громогласно раздался мой голос. В зале вновь воцарилась тишина. Мой тон был железным, когда я заговорил. – Опасения Серафима, от части… обоснованы, и, наверное, каждый, глубоко внутри, с ним в чем-то согласен, даже я сам. Но! Благодаря именно этой «особенности» ряды наших солдат редеют на много реже, чем могли бы. Я выполняю в одиночку миссии, на которую нужен целый отряд. Я не выбирал быть таким, и да, порой с этим трудно справиться, но польза от этого выше, чем вред, особенно – когда я – в погружении. И я призываю использовать плюсы моих возможностей.

Я окинул взглядом всех присутствующих, и остановился на Серафиме.

– Я учту ваше пожелание, уважаемый член совета. И если сочту себя некомпетентным самостоятельно выполнить эту миссию, обязательно подберу лучшую кандидатуру взамен. Совет проголосовал – семь голосов "за", один "против", решение уже принято. Других вопросов и предложений к совету у меня больше нет.

Патрик вновь встал.

– У кого, то есть ещё вопросы или возражения? – он посмотрел на Серафима.

Тот в свою очередь в задумчивости почесав подбородок, сказал.

– Не имею больше вопросов и возражений.

– Значит единогласно! Совещание объявляю закрытым.

– Великий Марл, – я посмотрел на Патрика. – Останьтесь, будьте добры в зале. Нам надо поговорить.

Патрик кивнул. Мы подождали, пока все члены совета уйдут, и сели за стол. Великий марл устало потёр переносицу.

– Этот Серафим! – начал было он. – Иногда бывает таким… таким!

– Ты же понимаешь, что он от части прав. Просто он единственный, кто открыто говорит об этом в слух. Он думает об общем благе.