Это я пишу на твоих изгибах
Свои новые тексты – стихи без слов.
Это быть разверстыми, быть другими,
Кончиками пальцев ломать стекло
И писать поэзией нашей крови
Маковые росчерки на бедре.
Это край дыхания стал неровным,
Это расцветает в груди апрель
Вырываясь всхлипами, арифмией,
Сломанными строчками на полу.
Это твои губы, шепча «аминь» мне,
Превращают в литеры поцелуй.
Мы летим с тобой вместе сегодня ночью
Слившись в тьму, расстеленную для нас,
Через боль расставленных многоточий,
У которых адская глубина.
Мы летим отчаяннее и выше,
В рифму, в строчку, в белый прощальный стих.
Если при падении нам не выжить,
Пусть Поэзия всё нам с тобой простит.
Камелии
В ней не видели то, что было её острее,
Потому что форма не всегда обнажает суть.
И когда она прятала в сердце чужие стрелы,
Говорят, улыбка плыла по ее лицу.
И улыбка касалась неба, касалась каждого,
К ней тянулись, чтобы тронуть ее рукой.
Люди верили в то, что она была им предсказана
На одном из церковных умерших языков.
А она выходила к фонтану и пела песни
И от этих песен кровь превращалась в мёд.
И она говорила – люди подобны лестницам,
И она говорила – не верьте тому, кто мёртв.
Даже день приходил по взмаху ее ладони
И ложился в саду на мягкую хвою пихт.
И она говорила, и речи её бездонные
Покрывали цветами бутоны сердец людских.
В ней не видели то, что было её острее,
А она раскрывала сердце в своём саду
И сажала стрелы – и прорастали стрелы,
И плыла у фонтана камелия – вся в цвету.
Нас разделят
Нас разделят без скальпеля, без ножа,
Без отчета, проекта и чертежа
На восток и запад, степного орла и льва,
На вчера и завтра, музыку и слова.
Нас разделят на поворот ключа,
Тайный знак, магическую печать,
Бросят в реку, словно слепых волчат.
Нас не станут гладить и приручать.