Нянечка

– В любом случае, Вадик, ты бы от своей нянечки держись подальше, – протянул Мирон.

Я спрятал флеш-карту в цветок, поправил ноутбук и налил нам виски. Благо бутылку предусмотрительно захватили все те же молчаливые слуги по тихой просьбе. Проскочили мимо бдительной Анжелы, которая терпеть не могла, когда разоряли бар ее работодателя.

– Увидел, что? – спросил я, передавая бокал. – Или пацаны накопали?

– Пока ничего не нашли. Но я почти на восемьдесят процентов уверен, что она из младших. Псориазники[2 - Псориаз – отдел по борьбе с правонарушениями в сфере потребительского рынка] или экономисты[3 - Экономисты – отдел по борьбе с экономическими преступлениями. Здесь работает Дана.]. Они вели Пахомова и его товарищей. От подделки товарного знака до мошенничества в особо крупных размерах. Тогда всю мелочь посадили, а твой клиент чистеньким остался.

– Мы его уже в оборот взяли, – я задумчиво взболтнул виски в бокале.

– Ага. Я тут покопался, пока пацаны чесались. Оказывается, пипиркин отдел давеча накрыл агентство Радмилы Гуляевой, откуда твоя няня прибыла.

– Им на трассах и остановках девок мало? Чего они к эскортницам сунулись, сами же их пасут.

– О том и речь. Эля Рахимовна как раз выбыла по причине здоровья, так что мы сей момент упустили.

– Ептить.

– Да, – кивнул Мирон и вдруг нахмурился. – Но проблема не в самих ментах. Пусть сколько хотят, копаются, а этой Дане. Вчера подняли висяк на Зоренко. Если коротко, то пару дней назад заводчане[4 - Заводчане – сотрудники уголовного розыска.] нашли убийцу и выбили из него признание.

– Что за Зоренко? – я склонил голову к плечу. – Который ювелир, найденный повешенным в собственной квартире пять лет назад?

– Он, – кивнул Мирон. – Короче, интересную вещь поведал исполнитель. Оказывается, бедолага сотрудничал с МВД, сливал конкурентов, незаконно приторговывающих золотом. А потом кто-то из ментов его взял и сдал.

– И ты думаешь…

Мирон наклонился вперед и внимательно посмотрел на меня.

– Где гарантия, что твоя нянечка не крыса Загранского? Только со стороны младших. Уж очень она вовремя появилась, когда мы подобрались слишком близко.

Глава 9

Утром я проснулась от неприятных ощущений в горле. Прогулка по морозу с мокрыми волосами и расстегнутым пуховиком дала о себе знать. Во рту появилась скребущая сухость, кашель зарождался в бронхах, нос забили сопли.

Выругавшись, я прокляла и Гадика, и его ночного гостя на чем свет стоял. А еще достала телефон и написала шефу, дав ориентировку на «хорошего друга». Пусть проверят. У меня закрались подозрения еще в тот момент, когда засранец услышал невольно вырвавшийся жаргон. И странно улыбнулся.

Силовика, как и заядлого сидельца, всегда видно. По манере речи, движениям, повадкам, умению сливаться в толпе или выделяться в нужный момент. Каждый из нас тренировал особые качества для работы в органах. Только офисные планктоны редко выбивались из серой массы, а оперативники всегда.

Я бы поставила руку на отсечение, что передо мной бывший или действующий силовик. Оттого связь с Вадимом Пахомовым еще сильнее выбивалась из уравнения. Ведь не мог же известный мошенник притащить в дом оперативника? Он столько лет водил нас за нос, проник даже в структуры. Кто-то поговаривал о внутренних проверках, мол, завелась крыса в наших рядах.

А взял и привел силовика. Сам. Или я чего-то не догоняла?

«Проверим. Пока занимаемся Вадимом. Странный тип. Взялся буквально из ниоткуда. Да и Пахомов, словно в воду канул. Никакой информации по вылетам за границу на него и младшего сына нет. Еще начальник вызывает, к нему с ФСБ приехали. Ох, чует моя старая шкура, что отберут у нас это дельце».

Та-а-ак. Интересно.

Я отложила телефон, дважды перечитав сообщение от Бульдога. При мысли, что дело Пахомова отберут, у меня волосы на затылке встали дыбом. Столько времени и сил ушло, мы так готовились к операции. А тут влезает старший брат и бесцеремонно ставит свои интересы выше наших.

Я знала, как все произойдет. Федеральная служба безопасности всегда целилась на крупную рыбу. Кого-то за Пахомовым, скорее всего, Загранского или его дружков, промышлявших незаконной торговлей золота. Наши интересы редко пересекались так сильно, поэтому чаще всего структуры находили компромисс. Но не в этот раз.

Я собиралась бороться до конца.

– Доброе утро.

В доме стояла непривычная тишина, никого из прислуги не наблюдалось. Даже Анжела не откликнулась на мое приветствие, когда я вошла в просторный холл. Взгляд скользнул по раздетым древнегреческим статуям по бокам и малиновому ковру.

Пахомов все-таки страшный любитель дорогущего хлама. От картин с причудливыми изображениями до мраморного фонтана в зимнем саду на первом этаже. Безвкусица, много лишних деталей и перегруженная атмосфера дома. Лепнина, позолота, красное дерево в мебели и на панелях. Зеркальная крышка пианино отражала свет, когда я прошла мимо очередной гостиной в сторону кухни.

Там тоже никого не оказалось, поэтому я дошла до места назначения в полном одиночестве.

Кухня, где запросто поместилась бы вся моя однокомнатная квартирка, встретила меня кристальной чистотой. На стеклянной поверхности индукционной плиты не единого пятнышка. Черный кафель отражал мое лицо, деревянный стол и тумбы подошли бы в качестве реквизита операционной. На холодильнике нет даже отпечатков пальцев.

Появилась мысль позвать охрану. Вдруг что-то случилось? Заглянув внутрь в поиске съестного, я ошарашенно уставилась на пустые полки. Выдвинула несколько ящиков, пошарила рукой в морозилке. Ничего. Желудок отозвался грустным бурчанием, а от голода свело мышцы. Мелькнула мысль заказать доставку, ведь был в этом элитном поселке магазин. Я точно помню, что проезжала мимо какой-то вычурной вывески. Стоило бы поискать на картах в приложении.

Там наверняка высокие ценники, но за неимением лучшего…

– Проголодалась, нянечка?

Я с визгом подпрыгнула и заметалась бешеной курицей по пространству. Поскользнувшись на плитке, я больно ударилась бедром об угол и в панике прижалась к открытой дверце холодильника. Из-под влажной челки, с которой капала вода, на меня ехидно смотрел Вадим Пахомов. С таким довольным оскалом, что сердце зашлось в диком ритме.

– Зачем пугаете, Вадим Андреевич? – я прочистила горло и попыталась его обойти.

Рослая фигура заполнила собой все пространство, пока я старательно отводила взгляд от голой груди. Судя по виду, Гадик или только из душа, или из бассейна. Ничего, кроме домашних штанов, низко сидящих на бедрах, больше не наблюдалось.

Мне пришлось трижды напомнить себе, что я, возможно, имею дело с мошенником. Или преступником. Оборотнем в погонах, нечестивым коллегой из федеральной службы. Да тысячи вариантов. Любой подставь – сразу катастрофа. Хотя в глубине души все равно считала его Вадиком-Гадиком – избалованным сыночком бизнесмена.

– Даночка Игоревна, что вы такое говорите? Да я никогда… Ой! Я очень неловкий!

Засранец сделал вид, будто оступился. Пластиковое ведерко, которое я не заметила сразу, опрокинулось на меня и окатило чем-то вонючим. Похоже, что кто-то разбавил воду из-под крана с помоями.

Первое время я приходила в себя, пока у ног скапливалась лужа. Потом начала сатанеть. Когда аист нес свёрток с Вадиком в семью Пахомовых, он явно три раза постучался в окно. Головой Вадика. Потому что большего кретина ещё надо поискать.

– Вадим… Андреевич, – я с трудом выдавила вежливое обращение к чудовищу в обличии мужчины, – вам по детским делам не пора? В гоночки, стрелялки поиграть?

С меня капала грязная вода, в волосах что-то подозрительно закопошилось. Но я стойко держала себя в руках. Я, ёшкин дрын, старший лейтенант Колычёвского отдела полиции. Стрессоустойчива, психически стабильна и не опущусь до банальной мести засранцу двадцати восьми годиков.

Нет, никогда.

Правда, теперь я стопроцентно уверилась, что передо мной туповатый мажор. Оперативник бы не позволил себе подобной выходки!

– Но, тетя Дана, – капризно надул губки Вадим и похлопал своими длиннющими ресничками, – вы же нянечка.

– И что?! – рявкнула я.

Гаденыш прямо расцвел аки нарцисс на солнышке. Весь подобрался, затрясся от предвкушения будущей пакости и промурчал:

– Холодильник пуст, продуктов нет, ближайший магазин в нескольких километрах. Тот, что в поселке, закрыли на санитарный день. Полчаса назад я распустил всю прислугу, поэтому за продуктами отправишься ты. Доставку не бери, съезди сама и отбери самое свежее. Вот списочек.

Он сунул руку в карман, затем вынул оттуда сверток. Передо мной расстелился целый рулон туалетной бумаги, где мелким почерком засранец написал свои хотелки. А у меня задергались оба века.