В разводе. Снова назову женой

– Да лучше бы женился, девочка же любит его, – вздохнула мама, – сколько ж лет мучается, сохнет по нему, я думала, давно забыла, но нет.

– Мам, любовь – дело такое. Она должна быть взаимной. По крайней мере, Рори другого не потерпит, ты ее знаешь. Лучше пусть они просто воспитывают этого ребенка, договорившись о совместной опеке, чем женятся, как говорится, по залету. А вообще, я не хочу судить, пусть они сами разбираются. Сама понимаешь, мы никогда не слушаем чужих советов и предпочитаем набивать собственные шишки.

– То-то и оно. А ты, дочь, иди поспи, – кивнула мама на выход, – у тебя еще до приема есть время.

Сегодня во второй половине дня у меня был назначен прием у невролога. Проблема немеющих конечностей меня сильно беспокоила. Я, конечно, понимала, что это нервы, и убеждала себя, что явление это временное. Но всё равно богатое воображение рисовало страшные картинки. Работу пришлось отложить, что усиливало мою нервозность.

Дочка завозилась, когда я прилегла на постель рядом с ее кроваткой, но быстро уснула обратно. Я тоже прикорнула, убаюканная тихим сопением дочки и полумраком спальни.

– Полин, дочка, тебе звонят, – разбудил меня мамин голос.

– Кто? Что случилось?

– Давай в коридор выйдем. Ты только не волнуйся.

Поправив одеялко ребенка, я буквально выскочила из комнаты.

– Мама, что? – Вцепилась в нее взглядом.

Она с зажатым в руке телефоном просто мотала головой, не в силах произнести ни слова.

– Карим… У него не выдержало сердце, – прошептала она, и в меня огромной взрывной волной хлынула боль, меня разорвало на осколки и изничтожило, когда я поняла смысл маминых слов.

Карима больше нет. Он мне не улыбнется. Не обнимет. Не скажет больше, что вернет нас. Как же так? Нелепая случайность оборвала его жизнь, а мы потеряли целый год, прожили вдали, порознь, тоскуя друг по другу на руинах нашего брака…

– Полина, ты не проспишь к врачу?

Не понимая, что происходит, я сонно поднялась с постели.

Мама стояла надо мной, никакого телефона в руках у нее не было.

Так это всё сон?

– Мам, тебе не звонили насчет Карима?

– Карима? Мне? А почему должны мне звонить? Ты чего, Поль? Такая бледная, мокрая вся… Иди в душ сходи. Я нашу соню пока разбужу.

– Сон плохой приснился.

– В окно посмотри, чтобы он растворился.

Но сон не растворился, когда я даже доехала до врача в частную клинику на платный прием. Невролог сразу предположила, что стресс является причиной временного онемения конечностей, и прописала мне таблетки. За ними я и заехала в аптеку, входя в довольно-таки пустынный зал.

Очень надеялась, что таблетки мне помогут не нервничать так сильно. Я никак не могла избавиться от воспоминаний о своем сне. Они были такими реальными. Сердце сжимала тревога, оно чувствовало беду, волновалось. Жизнь превратилась в сплошное ожидание, когда Карим очнется.

Купила препарат, развернулась – и отшатнулась.

Напротив стояла злющая Диляра, пронзая меня черной ненавистью из глаз, как шаровыми молниями. Охрану я попросила остаться в машине, так как не думала, что в маленькой аптеке мне может грозить опасность, но просчиталась.

– Что тебе нужно? Ты что, следишь за мной?

– Вот еще! Случайно тут оказалась. Но хорошо. Заодно поговорим.

– Я с тобой говорить не собираюсь, – огрызнулась я, ничуть не поверив нынешней жене Карима, – дай пройти.

– Не дам! – тряхнула она снова своими тугими кудрями, напоминающими волосы Горгоны Медузы. – Я хочу, чтобы ты держалась подальше от моего мужа!

– А то что? – удивилась я ее безмерной наглости. – Угрожать мне будешь?

– Полина Львовна, у вас всё в порядке? – вырос за спиной Диляры охранник.

– Всё в порядке. Я скоро буду.

– До чего же ты наглая! – возмутилась Диляра, едва мы остались наедине. – Я в твою семью не лезла, когда ты была женой Карима, а ты зачем лезешь и себя не уважаешь?!

Наглые слова Диляры заставили меня пошатнуться. Неприятно удивили так, что с первого раза я не нашлась с ответом, потеряв дар речи. Но потом меня понесло.

– Не лезла? – выдохнула я в ярости и сделала шаг вперед, нависая над хабалистой Дилярой.

Она была без каблуков, так что я оказалась на добрых десять сантиметров выше, и ей пришлось задрать голову, чтобы смотреть мне в лицо. Я знала, как это ее покоробило, так как самомнения ей было не занимать.

– Не лезла, – повторила она за мной упрямо, пока я подбирала цензурные слова.

– Не строй из себя невинную овечку, Диляра. Ты пришла ко мне в дом в качестве будущей второй жены Карима, когда я была его законной единственной женой. Именно ты влезла в нашу семью и разбила ее. Так что не смей читать мне нотации. Кто ты такая, чтобы высказывать мне какие-то смехотворные претензии?

Вот оно. Я наконец высказала ей то, что у меня накипело. С души словно огромный груз свалился. Вот чего мне не хватало, чтобы поставить точку.

– Смехотворные? – она сразу же зацепилась за это слово. – Это ты первая его у меня украла! Наши родители давно договорились о нашем с ним браке, а ты пришла и всё разрушила. Ты сбила его с пути истинного, шайтан!

– С пути истинного? Я сбила? Да мы полюбили друг друга, поэтому и поженились! А ты гордишься тем, что ваш брак организовали родители.

– В приличных семьях так и поступают, – сказала она высокомерно и вздернула подбородок. – Но тебе этого не понять. Ты не из наших. Карим мне сразу сказал, что всегда хотел себе жену из своих, и я соответствую всем его вкусам. Выше всех его ожиданий! А развелись вы именно поэтому! У нас даже никях был красивее, чем ваша убогая запись в загсе.

С одной стороны, мне было больно слышать что-либо, что касалось Карима, а с другой, я видела потуги Диляры выставить их брак напоказ. Поведение Карима и его попытки меня вернуть говорили сами за себя. Не стал бы он ходить ко мне и признаваться в любви, будь настолько счастлив с женой.

– Ты пришла поговорить об этом? – холодно спросила я и скрестила на груди руки. Не собиралась больше точить с ней лясы. – Если да, то не стоит. Я как приходила к Кариму, так и буду. Он мой бывший муж и отец моей дочери, так что ты не запретишь мне его посещать.

Не то чтобы я и правда решила навещать Карима, но уколоть побольнее Диляру не помешает. А то у нее морда высокомерная треснет от самолюбования.

– Если ты надеешься его украсть, то имей в виду, что я этого не допущу, Полина!

– О чем ты говоришь, Диляра? Карим очнулся? – заволновалась я, но бесстыжая женщина лишь вздернула подбородок, довольная тем, что я не в курсе, что происходит с Каримом, а вот она, как законная жена, может следить за его состоянием.

– Не твое дело! Не лезь в нашу семью, я сказала, – рявкнула она, тараща на меня свои черные глаза, похожие на ведьминские.

– Ты мне не указ, – снова отбрила я ее, ощущая подъем. Неужели я и правда смогла пробудить Карима?

– Какая же ты гадина, верно говорила о тебе Айша Аслановна! – прищурилась Диляра и обняла себя за живот.