Саня, ты в порядке?

– Да, пока не ввели новых ограничений, надо что-то придумать, а то не стабильно всё как-то.

В общем, наш разговор с Юлькой продолжался около часа.

Когда я вернулась к семье, они смотрели «Гарри Поттер и Тайная Комната». Опять. Очень люблю этот фильм, но от частоты просмотра меня уже тошнит.

Так. Тошнит. А это точно от фильма? Хотя, нет, там же всё должно быть нормально, муж обещал. Я выдохнула.

Я подошла к сидящему в окружении детей Сашке.

– Мы едем встречать Новый год во Владивосток.

Гробовая тишина. Все повернулись и смотрели на меня.

– Ты серьёзно? – у него аж глаз задёргался.

– Вполне, – я скрестила руки на груди для убедительности.

– Ну, давай уже, контрольный в голову – три пересадки и «Аэрофлот», – он ухмылялся.

– Ребят, у нас будут незабываемые две недели в России. Собираться надо сейчас.

Дети кинулись в рассыпную собирать чемоданы, а муж опять смотрел на меня как на восьмое чудо света.

– Малая, ты же знаешь, я за любую тусовку. Но вот чёт Владивосток… Ты уверена? – а потом поймал мой взгляд, – Ну, а чё я-то сразу? Всё, молчу, молчу.

– Малая – это наша младшая дочь, а я – Добрая.

Он закивал. Я не могла больше сдерживаться и начала хохотать.

Я позвонила Юльке, организовала клининг со стиркой во владивостокской квартире, доставку продуктов, и 27 декабря мы были в аэропорту.

Наша банда прилетела в Кневичи 29 декабря обессиленная путешествием, но довольная. Младшие дети вертели головами от обилия русской речи вокруг.

Едва мы зашли в квартиру на Уборевича, к нам влетела Даша с мужем и ёлкой. Долго они не задержались, и наконец-то уложив детей, мы с мужем провалились в сон.

Звонил телефон. Я перевернулась на другой бок и уткнулась в Сашкину спину. От моего движения надувной матрас продолжил жить своей жизнью. Твою мать, как на отдыхе в палатке, когда от движений укачивать начинает. Саня начал возмущаться во сне. Такой милый, бормочет что-то и рукой меня ищет, от чего матрас трясётся ещё сильнее, море волнуется – раз, море волнуется – два. А я сзади притаилась, ха-ха. Надувной матрас, ёлка и мы во Владивостоке. Ума не приложу, как такой бандой жить в квартире, пусть даже трёхкомнатной. Наташа и близнецы – на двуспальной кровати, Димка – в своей бывшей комнате, упирается ногами в спинку кровати. И мы с мужем как туристы. Под ёлкой.

Звонила Юлька, которая хотела нас видеть прям сейчас.

– Я не верю! Я не верю, что ты здесь! Всем семейством! С детьми, с Сашкой. Наташку потискать хочу, близняшек твоих в носы целовать, – щебетала она.

Я с припухшим лицом, прищуривая глаз, пантомимой выдавала радость от предвкушения встречи. Юлька была на подъеме. Договорилась с подругой, что приедем к ней завтра встречать Новый год. И тут она сообщила, что у них пиратская вечеринка и придется соответствовать. Надо отправить Димку в магазин спецодежды за тельняшками.

– Сань, Саня, – обняла мужа и бормотала на ушко, – Папка, надо глазки открывать.

– Мне не надо, – он вздохнул и поменял положение, он чего матрас начало штормить, – Ну, ёпт, сейчас укачает. Я старый больной почти дед. Оставьте меня под ёлкой.

Тут к нам присоединилась Катя, прыгнув на Злого сверху, и Наташка, которая, села рядом, обняла его голову и стала пальчиками открывать ему веки.

Через полчаса мы завтракали всем семейством, муж стоял – места ему не хватило. После завтрака я включила новогоднюю подборку песен, достала коробку с игрушками, и мы начали украшать ёлку. Наташа с Катей начали петь в расчёски, я пританцовывала. Парни тоже участвовали. Но как-то без энтузиазма. Саня пытался их вдохновить.

А меня накрыло ощущением дежавю. Вот так же, только в другой жизни одна счастливая молодая пара наряжали свою первую новогоднюю ёлку. Свою единственную новогоднюю ёлку. Я смотрела на детей и мужа, улыбалась и мысленно отправляла письмо наверх: «Смотри, я счастлива! Я снова радуюсь жизни. Я тебя помню».

Вечером мы пошли гулять в центр. Старые дома, новогодняя иллюминация, я сразу почувствовала себя студенткой, вот так мы гуляли с девчонками, ходили в кино. А вот здесь я целовалась с Шерханом. Ещё одно письмо наверх: «Я счастлива! Тебя я тоже помню, кот».

На следующий день с утра мы с мужем вспоминали наше детство, запах мандаринов, праздничный стол и гостей, советский Новый год, рассказывали это детям. Они смеялись и не верили, что так было когда-то.

Нарезая оливье по маминому рецепту и укладывая слоями селедку под шубой, мы с Сашкой смотрели и цитировали старые советские фильмы.

– Да как так-то! Это уже четвертый фильм с утра, вы что их все наизусть помните, что ли? – Димка недоумевал, переглядываясь с Алексом, который разводил руками, – Кстати, бро, завтра найдем тебе подружку. Будешь в школе фотки показывать. Русские подружки всегда в топе. Поищем самую длинноногую.

Алекс рассмеялся и стукнул брата по плечу. Красавчик будет, отметила я в очередной раз, весь в отца.

Дом у Юльки был большой. Сейчас, когда дети подросли, Юлька сокрушалась, что она была дура, и надо было переехать раньше. В пригороде Владивостока было тихо и спокойно, жители были ещё только в предвкушении фейерверков, поэтому, когда мы приехали всем семейством, удивились непривычной тишине.

Как быстро летит время. Эта мысль не отпускала меня, пока я смотрела на детей подруги. Ещё вчера мы с ней сидели у микрофонов в студии радиовещания, пили кофе после эфиров и обсуждали новый проекты. А сегодня вот этот красивый кареглазый парень рядом с ней – это её Денис, старший сын. И вот эта кукла с пушистыми ресницами и ямочкой на подбородке – это Анюта, её дочка. А вот и средний пацан, Лёва. Плюсом к ним моё счастье в четвертой степени, и у нас на двоих футбольная команда.

Наташа. Раскрыв глаза и не моргая, подошла к Денису, взяла его за руку и выдохнула «привет». Смотрит на него как на восьмое чудо света, вижу дочку насквозь. Улыбается ему. Дети тут же собрались и рванули на каток. Ну вот, сейчас Димка выпендриваться начнёт перед девчонками, он на катке всегда выпендривается, хоккеист же.

Пока мужчины готовили нам стол, мы с Юлькой готовили программу на скорую руку. Быстро вспомнили все смешные конкурсы и забавы, нарисовали карту, спрятали подарки в доме и во дворе.

Когда дети вернулись домой, мы встретили их во всеоружии, и пока пираты переодевались, слышался визг и смех.

Всё время за столом раздавались пиратские вопли в соответствии с вытянутым жребием в начале праздника. Невозможно было слушать без смеха детский голосок Кати и её «Освободите мои плавники, я хочу выпить еще» и Сашкин недовольный голос «300 якорей мне в зад!». Бушприт твою в компАс! Это было весело.

– Малая, я поверить не могу, что ты спрятала мой подарок вот здесь, – муж недоверчиво покосился на меня, и, увидев сигнальную стрелку от Юльки заорал, – 300 якорей мне в зад!

То там, то здесь послышался смех и крики «С Новым годом» от соседей. Мы стояли во дворе с фонариками и картой, и всё указывало на то, что папкины сокровища – в хозяйственном блоке. С паутиной и пауками. Саня боится пауков, и я впервые припомнила ему эту слабость.

С диким криком «ААААААААА» муж забежал в постройку, раздалась нецензурщина на английском. Девчонки, прикрыв рот ладошками, захихикали.

Через минуту показался Саня со свёртком подмышкой, без лишних движений подошёл ко мне вплотную и одними губами прошептал:

– Заинька, милая, убери их с меня, ну пожалуйста, – и увидев Юлькину сигнальную стрелку заорал, – 300 якорей мне в зад!

Я поцеловала его и принялась счищать с него паутину. Ещё час мы искали остальные подарки, преодолевали испытания и хохотали как ненормальные.

Толик и муж усиленно делали вид, что виски – это ром, и после полуночи «Я принял слишком много рома на борт» от Толика звучало все более и более правдоподобно.

Через час мы отправили детей спать, предоставив их самим себе, они уже достаточно взрослые, должны разобраться. Позже я поднялась наверх, проверить как они все устроились. Катя с Аней лежат в одной кровати и о чём-то секретничают. А Наташа пришла к мальчишкам, делает массаж Алексу и рассказывает им всем мою сказку. Но я-то чувствую, ей важно быть рядом с Денисом. Я помню, как оно бывает в детстве.

Около трёх ночи к нам спустился Димка, который решил, что спать он будет дома, и мы вызвали такси. Прощаясь у машины мы по очереди орали на Юлькину сигнальную стрелку «300 якорей мне в зад!», «Бушприт твою в компАс!» и «Тысяча тухлых моллюсков!». И ржали как кони.

2 января

Пошёл снег. Я налила себе кофе, уселась на пол у дивана и стала смотреть в окно на парящие снежинки.

Столько времени прошло с моего первого Нового года, когда я сидела на этом же самом месте первый раз и смотрела на снежинки.