Карточный домик

– Пари? – удивился Вадим. – Замятин, тебе совсем скучно?

– Честно? Хочу сбить твою заносчивость и спесь. Спорим, что за время нашего расследования ты всё-таки не устоишь перед чарами Маевской?

– Ну, ты даёшь. Какой лёгкий спор, тут должен быть подвох… И на что мы спорим?

– На интерес, – пожал я плечами, а Новиков засмеялся, явно забавляясь нашим разговором.

– Тогда на деньги. Допустим, на штуку баксов.

Я прищурился.

– На деньги? Вадим Юрьевич, вы меня просто огорчаете своим отсутствием фантазии. Откуда все эти банальности?

– Хочу извлечь материальную выгоду. Не говори, что сумма для тебя неподъёмная, – всё равно не поверю.

– Конечно, нет. Ведь я её даже и не потеряю, так что будь спокоен за состояние моего счёта.

– Ну, по рукам.

Я выставил руку вперёд, но тут же остановился.

– Только без глупостей. Не надо лезть в кусты и косить под идиота, мол, ничего не произошло, когда тебе крышу от неё сорвёт.

– Ну, что ты, спор на деньги – просто дело чести.

Мы пожали друг другу руки, но перед тем, как разбить, я ехидно заметил:

– Ты просто имей в виду, что на её счету и отчаявшиеся, и малолетки, преданные друзья, ярые отрицатели любви, преподаватель, виртуальный поклонник, наглые идиоты и даже киллер.

– Про хозяина детективного агентства забыл, – серьёзно вставил Вадим, и мы расцепили руки.

Я понимал, что Новиков настроен исключительно на ёрничество, и даже ни на каплю он не воспринимает всерьёз нависшую над ним угрозу. Не скажу, что это большая ошибка, так как я-то с самого начала всё прекрасно осознавал. И спасло ли меня это?

Вот только есть одно «но»: для него собственное поражение перед Ольгой станет неожиданным и молниеносным. Вадим никогда не готов проигрывать, но а в этот раз придётся.

Самой Оле я ничего рассказывать, разумеется, не собирался. Реакцию её было бы предугадать нелегко, однако уверен, что хорошим для меня бы это не кончилось. Особенно, если учитывать факт её неравнодушия в сторону Новикова. Зная свою бывшую подругу, могу сказать, что Оленька приложит максимум усилий, дабы свести его с ума. А на кой чёрт мне это нужно?

– Завтра увидимся? – беспечно поинтересовался Новиков.

– Да. Советую тебе всё же вспомнить хотя бы каких-нибудь знакомых твоей сестры. Да и вообще… кем она была, чем занималась…

– Это трудно. Но я постараюсь.

***

Ольга Маевская

– Что за тачка тебя привезла? – с ходу спросила Верка.

– Откуда ты знаешь?

– По счастью, именно в этот момент я курила в окошке.

– Вам же нельзя…

– А мне всё можно! И Илюшу своего вон успела встретить… Как он сегодня?

– Да никак, ерунда, – махнула я рукой, но мой ответ, кажется, раззадорил Веру ещё больше.

Она усмехнулась.

– Что, кто-то новый на примете появился? В тачке вроде бы два парня сидели… или моё орлиное зрение меня подводит?

– Любопытство твоё тебя подводит. Один из них – мой давний приятель, а вот другой… Слишком мутный тип на самом деле, к тому же в другую влюблён вроде бы.

– Ну, это же не помеха.

– Вот так ты обо мне, значит, думаешь? – усмехнулась я, нисколько не обидевшись на Верку.

– Да я так про весь наш бабий пол думаю. Даже если есть девушка, жена, любовь всей жизни – это не помешает другой женщине. Даже если они подружки не разлей вода. Таковыми они будут оставаться ровно до первого мужика, вставшего между ними.

– Мудро сказано, Верочка.

– Был бы ещё толк от этой мудрости…

Конечно же, она имела в виду свои неудачи в личной жизни. Бесконечные и бесчисленные, именуемые самой Веркой как фатальности судьбы. Я искренне не понимала, как при своём изворотливом и складном уме она до сих пор не обрела счастье с каким-либо мужчиной. Однако затем вывела неутешительный вывод: как раз-таки умных наш сильный пол зачастую просто на дух не переносит.

А потом удивляются, что нам приходится притворяться.

– Когда-нибудь всё сложится именно так, как и должно быть и… – я осеклась на полуслове, кинув взгляд на соседний столик, на котором обычно складывали всякие мелочи.

Моё внимание привлекла яркая разноцветная листовка в пёстрых тонах, на коей не менее красочно были выведены следующие слова: «Алексей Фирсов. Премьерная выставка картин». Далее шёл текст более мелким шрифтом о месте и времени проведения столь знаменательного мероприятия.

– Как ты там сказала? Звучит здорово и жизнеутверждающе, – засмеялась Верка, но я словно её и не слышала.

Пялилась безотрывным взглядом на рекламку и медленно, будто под гипнозом, хлопала глазами. Что ты сказала, Олечка? Да, может быть, твоих чувств больше и нет (это даже точно), но вот только равнодушием тут совсем не пахнет.

А триумф бросившего тебя мужчины – это обидно вдвойне.

– Что это? – наконец выдавила я из себя вопрос.

– Ты о чём? А, это… Наша начальница – большая любительница живописи. И, как она утверждает, настоящие мастера – это именно начинающие художники, а не зажравшиеся профессионалы. Вот и собирает весь этот мусор, ой, простите, рекламу, в целях возможного посещения.

– И как? К этому тоже пойдёт?

Верка махнула рукой.

– Да не знаю я… может быть. Оль, что с тобой? Ты вся побелела. Ты знаешь его, что ли?