Мне и так хорошо

Со временем напряжение в детском доме стало спадать, пока в конец не исчезло и все забыли про шестилетнюю девочку по имени Наташа Ковалева. Такова жизнь и с ней не поспоришь. Звучит, конечно, мерзко, я согласна, но не я это выдумала, так что и спрос не с меня.

В общем, дни наши полетели один за другим, и настал тот, в который нам пришлось проститься с Машкой. Она была почти на семь месяцев старше меня, так что восемнадцать ей исполнилось раньше, и она была вынуждена покинуть «родные стены» и выйти во взрослую жизнь.

Знаете, жить в детском доме безумно страшно, но выходить из него, в мир, где тебе никто не рад, еще страшнее и Машка это чувствовала, просто старалась не показывать.

– Я как устроюсь, сразу тебе позвоню, – говорила она, складывая в спортивную сумку свои немногочисленные пожитки. – Мне дали квартиру в неплохом районе, так что я сейчас дам тебе адрес, а ты, как только выйдешь отсюда, сразу прибегай в гости. Ну, чего ты такая мрачная? Со мной все будет в порядке! Ты же меня знаешь!

– Знаю, потому и даю наставления, – пробормотала я. – Ты же сама непосредственность и беспечность. Ты всегда сначала делаешь, а потом думаешь, как пятилетний ребенок.

– Не надо так со мной, – улыбнувшись, ответила Машка. – Я научусь жить как ты, опережая время и события.

Она звонко засмеялась, а я выдавила из себя улыбку, только чтобы наше прощание не было слишком печальным. Потом я проводила ее к кабинету директора, где ей в скромной торжественной обстановке вручили ключи от однокомнатной квартиры и вместе с ними договор социального найма, по которому она в течение пяти лет не имела права продать или обменять эту квартиру и мы пошли на улицу – прощаться окончательно.

Не думайте, что мы больше не виделись – видимся до сих пор, но уже без прежней привязанности. Она вышла из детского дома раньше и раньше успела обзавестись новыми друзьями и привычками, а я не большой поклонник всего нового и мне это не особо удалось. Но, об этом я расскажу чуть позже.

Когда настал мой день покидать детский дом с пафосным названием «Гармония», я испытывала такое количество эмоций, что так и не поняла, что чувствовала. Я в одиночестве собирала свою сумку и, зная о том, что будет дальше, почему-то не хотела этого. Но, выбора у меня снова не было, и в голове я услышала уже знакомую фразу: «Теперь ты должна быть смелой, сильной и решительной. Теперь у тебя есть только ты». Вот только в этот раз я знала от кого слышу эти слова, и мне стало спокойнее.

Я, так же как и Машка, получила свои ключи от однокомнатной квартиры, которая находилась в знакомом мне районе, и который к слову был довольно приличный и, выслушав пожелания со стороны руководства детского дома, я отправилась в долгое и смешное путешествие под названием – жизнь.

Глава 2

Ну вот, когда с основными воспоминаниями покончено, самое время перейти к моему прошлому, а главное, первому самостоятельному году жизни. Сразу предупреждаю – это не было безоблачно и романтично. Это была борьба.

Выйдя за ограду детского дома, я увидела Софию, которая терпеливо ждала меня в своей машине. Она устало помахала мне, а потом подозвала взмахом руки, в которой держала длинную сигарету. По ее внешнему виду можно было сразу определить, что спала она мало и основным рационом питания у нее были сигареты и кофе (ох уж эти взрослые люди со своими дурными привычками). Она разрывалась между всеми и всем – работой, мужчиной и незамужней, безголовой младшей сестрой Кристиной, которая к моменту моего выхода из детдома уже имела двоих детей, за которыми не особо любила присматривать. Я еще не имела чести быть с ними знакома, но из рассказов Софии я знала, что этими детьми были девочка Анна семи лет и мальчик Константин шести лет. Вот и все. Так же София часто говорила о том, что проработав столько времени в полиции, она редко встречала более непутевую мать, чем ее сестра. Мне это все было не интересно, но Софии иногда нужны были уши и мои, по всей видимости, хорошо подходили.

София до сих пор жила одна. Мне почему-то казалось, когда я была младше, что она обязательно выйдет замуж за того красивого мужчину, Максима, с которым изредка приезжала навещать меня в детский дом. Но она не оправдала моих ожиданий. Они просто встречались и их это устраивало. Я так думаю. Хотя сразу хочу внести ясность – сейчас мне абсолютно все равно. Сейчас я уже большая девочка и поступки других людей меня интересуют меньше всего.

– Запрыгивай! – крикнула мне София, у которой как всегда не было на меня много времени. – Я отвезу тебя в твой новый дом и заодно проверю там все, чтобы по сто раз не ездить. Ты кстати спросила про мебель? Там хоть какая-нибудь мебель есть?

– Не знаю, – коротко ответила я.

– Нужно было спросить, – пробормотала она, стараясь не испортить нашу встречу сразу. – Скорее всего, квартира пустая, но мы что-нибудь придумаем, а сегодня ты переночуешь у меня.

– Я поеду к Машке, – сказала я.

– Нет, не поедешь! – повысила голос София. – К твоей Машке уже дважды полиция приезжала. И не спрашивай меня, откуда я это знаю. Будешь жить у меня, пока мы не приведем в порядок твою квартиру. Я должна помочь тебе всем, чем смогу. В память о твоей матери…

– Не начинай, – отрезала я и залезла в машину.

После такого короткого разговора, настроение испортилось у нас обеих. Я терпеть не могла, когда София начинала вспоминать мою мать таким жалобным голосом, что мне хотелось удавиться. А уж когда она переходила на моего отца, а она всегда это делала сразу после тоскливых рассуждений о маме, то тут ее красноречию можно было только позавидовать. София ненавидела моего отца. Она ругала его за маму, хотя в ее аварии он был абсолютно не виноват, ругала за меня – что устроил мне такую жизнь, а потом еще и умудрился бросить меня на произвол судьбы. Как будто он прям, так и планировал! Как будто он место своей смерти сам для себя выбрал! Какая чушь! По-видимому, ей просто было, за что его ненавидеть, но истинную причину этой самой ненависти, она от меня скрывала. Вот такие у меня были подозрения.

Когда мы под звуки какой-то веселой радиостанции подъехали к моему очередному новому дому, я вышла из машины первой и, не оглядываясь, пошла к подъезду, где находилась моя квартира. София меня не останавливала. Она понимала, что дальше у нас разговор не получиться и что я буду либо отстраненно кивать, либо молчать.

На дворе стоял сентябрь, но погода нас радовала. Ну, хоть она! На улице было солнечно и очень красиво, как обычно бывает в погожий осенний денек. Я посчитала это хорошим знаком.

И вот мы поднялись на четвертый этаж, и я вставила ключ в дверь квартиры номер тринадцать (не волнуйтесь – тринадцать для меня вполне хорошее число, не хуже и не лучше остальных). Войдя в квартиру, я сразу испытала теплые чувства к этим стенам. Конечно, там не было никакой мебели и хрустальных ручек в дверях, но там было то, что гораздо важнее – атмосфера покоя.

– Так я и думала! Ни мебели, ни штор, да хоть бы один стул привезли! – возмущалась София, осматривая квартиру. – Так, ванна вроде чистая, плита рабочая, а вот холодильника нет, но эту проблему мы тоже решим.

– Ага, – ответила я, продолжая смотреть в окно из своей комнаты.

– Что значит – ага! – спросила София не очень дружелюбным тоном. – Тебе самой-то нравиться или нет? Эй! Ты меня слушаешь? Когда заселяешься куда-то надо не в окно смотреть, а проверять все ли рабочее, топят ли батареи, не бегают ли повсюду тараканы и тому подобное.

– Спасибо за совет, – сказала я. – Так ты уже все проверила?

– Я-то, да! – ответила София, встав передо мной и уперев руки в бока. – Так тебе здесь нравиться или нет?

– Нравиться, – ответила я. – Только вот обои тут кошмарные. Они мне детский дом напоминают.… Такой же уродский мелкий цветочек и…

– Значит надо новые обои, – сказала София и только тут я заметила, что она все записывает в маленький блокнотик. – Еще что нужно?

Я посмотрела на нее удивленным взглядом и подумала, зачем она это делает?

– Ты мне ничего не должна, – сказала я. – Я сама все сделаю. Сама могу о себе позаботиться. Я уже не маленькая и могу сама купить обои и прочую ерунду.

– Знаешь, ты была довольно милым ребенком, а потом, лет в десять, я стала замечать за тобой какое-то странное поведение, – начала София очередную душещипательную беседу. – Ты стала холодной. Когда я навещала тебя в детском доме, ты относилась ко мне снисходительно, так как будто это ты приходила ко мне, а не наоборот. Я не говорю о том, что я делала тебе одолжения своими приходами, а ты этого не ценила. Нет. О, Боже, нет! Просто ты стала странной девочкой, которая не подпускает к себе никого и.… Но в то же время ты, по всем параметрам, вполне полноценный ребенок…

– О, Господи, – сказала я. – Ты это серьезно? Вот именно из-за таких речей со стороны окружающих я и предпочитаю быть одна. Мне не важно, кем ты меня считала или считаешь, так что расслабься и прекрати надо мной кудахтать.

– Я ведь хочу как лучше! – крикнула София. – Почему ты не умеешь нормально принимать помощь?

– Давай будем считать, что ты не задавала мне этот вопрос, – сказала я, а про себя подумала, что это самый нелепый вопрос, который взрослый человек может задать ребенку, выросшему в детском доме. – Если ты уже все здесь осмотрела и не нашла огромных минусов, значит квартирка вполне подходящая. Теперь мы можем идти.

– Идем, – спокойно сказала София и направилась к двери.

У машины у нас снова случился диалог. И снова он не был приятен ни мне, ни ей.

– Сейчас мы поедем ко мне, – начала она. – Я позвоню Максу, скажу, чтобы он взял машину у своего знакомого, и мы втроем поедем ко мне на дачу. У меня там полно всякой мебели. Она конечно старенькая, но еще вполне жизнеспособная.

– Давай завтра, – ответила я. – Я обещала заехать к Машке. Она меня ждет и мне бы не хотелось…

– Я не повезу тебя ни к какой Машке, – заявила София. – К тому же у меня всего один выходной и он к твоему сведению именно сегодня. А знаешь, почему он сегодня? Потому что мне с невообразимым трудом удалось его выпросить у начальства! А знаешь, зачем я просила именно этот день? Потому что хотела по-человечески встретить тебя и помочь тебе устроиться! Зачем ты все портишь?

Вы заметили, как трудно отвечать на подобные вопросы? Особенно когда человек, задающий их, ждет что ты, мгновенно поймешь его и встанешь на его сторону, полностью раскаявшись во всем. Этого наверно и ждала София.

Если честно – мне не хотелось с ней ехать. К тому моменту, когда она только рассказывала мне свой план на сегодняшний день, я уже тогда с трудом могла ее выносить, а провести с ней еще кучу времени – это было, прямо сказать, немыслимо. Я уже настроилась вежливо отказаться, но неожиданно остановилась. Мой «внутренний мир» взбунтовался, и мнения в нем разделились.

– Хватит валять дурака! Садись в машину!

– Даже не вздумай! Лучше побыстрее избавься от этой прилипчивой стервы и езжай к Машке.

– Вы бы не могли перестать спорить? Давайте все обсудим и вместе примем правильное решение.

– Яна! Ну, где ты опять летаешь? – громко спросила София. Она стояла напротив меня, засунув руки в карманы короткой кожаной куртки, и смотрела мне прямо в глаза. – Вот об этом я и говорила! Ты как будто куда-то проваливаешься, а когда приходишь в себя.… Эй! Ты со мной? Яна!

Я очнулась и уставилась на нее своими блестящими глазами.

– Если я тебе не отвечаю, это еще не значит, что я тебя не слышу, – ответила я. – Я подумала и решила, что ты права и в данный момент мне важнее обставить свою квартиру, чем просидеть до ночи у Машки, выслушивая истории о ее великолепных трудовых буднях.