Наследник по кривой
– Он что, детских книжек перечитал?
– Вы его плохо знали. Лев был очень занятным человеком, полным противоречий. Всегда мечтал утереть нос отцу, но кишка тонка. Тогда он стал грезить легкими деньгами, но играть в казино боялся до одури. Покупал лотерейные билеты, однажды заставил меня купить ему металлоискатель. Про клады он давно читал, может, где-то и наткнулся на историю этого дома. Я не спрашивал. В общем, он решил на свой страх и риск продолжить работы, вложил в это свои деньги. В доме имелся подвал с небольшой комнатой, которая находилась за пределами дома. Но почему-то эта комнатка была заложена кирпичом. Он уже руки потирал. Когда сломали эту кирпичную кладку, оказалось, что комната пустая. Лев чуть не плакал. А когда уже начали разбирать стены этой комнаты, то за одной из стен обнаружилась полость. И там лежала большая кованая шкатулка. Подвеска, ожерелье с изумрудами, часы, книжицы в сусальных окладах, золотые и серебряные монеты разных достоинств, фамильное кольцо с эмблемой розы и вкраплениями из алмазов.
– Вы говорите, он был одержим кладом, – уточнила я, потому что Славик потерял дар речи. – Зачем тогда с вами откровенничал? Ведь пришлось бы делиться…
– Самому провернуть такое дело крайне сложно. Мы подписывали липовые документы, разрешающие продолжение строительства. Ему нужен был помощник, в таком деле без помощника никак. В любом случае пришлось бы кому-то открыться, так уж лучше проверенный временем человек. Лев был уверен, что я буду молчать. Не бесплатно, конечно. Но за разумный процент. Все-таки он финансировал поиски…
– И что было дальше?
– А дальше кто-то узнал про найденный клад и дяде из мест не столь отдаленных донес.
– Кого-то подозреваете?
– Думаю, моя секретарша, – мрачно буркнул Колобок. – Она всегда подслушивала мои разговоры, компромат на меня собирала, чтобы не уволил в случае чего. Видели же, никакая она. А у нее брат на рынке не последний человек. А рынок сами знаете, кому принадлежит. Может, она брату ляпнула, а тот по цепочке… Или кто-то из рабочих проболтался, хотя на последних этапах мы всех отстранили. Сказали, якобы в подвале обнаружились боеприпасы, требуется проверка. Так что рабочие побоялись бы там копаться. Но очень скоро к нам пришли. Льва тогда не было, явились в мой кабинет. И недвусмысленно намекнули, что у дяди очень длинные руки, а то, что на его территории нашли, ему и принадлежит.
– Корова государственная, а все, что она дает: молоко или телят, – это уже наше, – задумчиво процитировал Славик кота Матроскина.
– Они так не думали, – со вздохом возразил Еловой. – И пригрозили, что сроку дают месяц, чтобы все вернуть. Якобы дядя этот не только владелец земли, но дальний потомок того, кому здание принадлежало. Можно подумать, морда бандитская, а все туда же, в князья. Причем старые цацки им ни к чему, дядя сразу сумму в евро выкатил, мол, моральный ущерб. А еще у этого дядьки вроде как сын есть, и он дело отца продолжил. Во всех смыслах.
– Тоже вор и бандит?
– Не будем называть имен… Лев тогда сам не свой ходил, попросил ему пистолет достать, только у меня таких связей нет.
– Когда это было?
– В конце зимы.
– Вот, все совпадает. Он должен был бандитам деньги, оттого и украл эти пятьдесят тысяч.
– Пятьдесят тысяч? Не смешите, – махнул рукой Еловой. – Там речь шла о миллионе. Но Лев нашел каких-то людей, они казино у нас держат, те обещали помочь решить вопрос с бандитом. Конечно, тоже в обмен на долю. Они вроде бы ему и пистолет подсуетили. Лев тогда где-то достал солидную сумму и им в качестве задатка отслюнявил. В общем, не знаю, как так вышло, но дядька тот, вор и бандит, вдруг умер в тюрьме, и даже вроде как естественным путем. Коронарная смерть, что-то типа того. Хотя кто его знает. Но и это не помогло. Поймите, найти сокровища – это половина дела, а вот что с ними дальше делать? Лев наводил справки и понимал, что ему нужно безопасно провезти сокровища через таможню. Поверьте, там денег хватило бы, чтобы обеспечить роскошную жизнь за границей. Только за одну книжицу, покрытую сусальным золотом, иностранцы на анонимном аукционе предлагали четыреста тысяч евро. Но те люди, что Льву взялись помочь, вроде как тоже решили нагреть руки и требовали все больше и больше. В общем, попал он как кур в ощип. Не те, так эти.
– Вот почему он такой нервный был, – протянул Славик.
– Ему постоянно названивали, а как-то даже сюда явились. Я пытался… подслушать, но не особо преуспел. Вроде как он им в задаток книжицу отдал, но они стали интересоваться остальным. А Лев сказал, что они мышей не ловят. Дескать, сынок нашего почившего бандита на него охоту устроил и грозился вернуть семейные реликвии. Записку Льву прислал. «Я вас, ворюга, говорит, на кол посажу. И поверну». Это сынок так написал. Затейник, блин. Оттого Льву пришлось в спешном порядке перепрятать ценности, и пока они не избавят его от сынка, он не намерен дальше сотрудничать. Это он им так сказал. Когда они ушли, Лев вызвал меня, был белый как мел. И говорит, дескать, никому доверять нельзя.
– А вы знаете, где эти ценности? – не унимался Славик.
– Если бы. После того как мы нашли сокровища, он резко охладел ко мне. Никому не доверял, так что где он их прятал – понятия не имею. Я советовал банковскую ячейку, но он только рукой махнул. Боялся, что про сокровища кто-то узнает. Хотя и так уже полгорода… И вот теперь вы говорите, что Льва… убили? Это что же получается, сынок бандита постарался или те, защитнички с большой дороги?
– Время покажет. Если все как вы говорите, то логичнее было бы Леву пытать, чтобы узнать, где сокровища. Какой толк от мертвого?
– А если они разозлились и уже не думали о толке? – встрял Славик. – К примеру, этот сынок… Проник в дом и Льва пристрелил.
– Хоть бы они сокровища свои нашли, а то вдруг нет? Они же тогда ко мне могут явиться? Вы им скажите, что я ни ухом ни рылом! Я сам, можно сказать, жертва. Лева мне ни копеечки из найденного не выдал. А подписи под документами мои стоят, теперь хоть в петлю. Сегодня же уволюсь и уеду к тетке в деревню.
– Так у них же руки длинные, – напомнил Славик.
– Так и деревня в Белоруссии, – огрызнулся Еловой. – Близко видать, да далеко шагать. Там правовое государство, не дадут пропасть за фунт изюма.
Вернувшись домой, мы застали идиллическую картинку. Сиделка Надя катала бабушку с Деткой по саду, а та с упоением рассказывала ей очередную серию «Рабыни Изауры»:
– А он ей и говорит: потерпи немного, горемычная, ну что тебе стоит. Он тебе руку на коленку – зато потом денег отсыплет. А она ему: не хочу старика да и притворяться не желаю. А этот ирод вроде как обещал ей райское блаженство, а сам инструкции по охмурению раздавал. Кому это понравится? Вот и сбежала моя ясочка.
– Ну и хрен с нею. Полетает и вернется. Что вы так убиваетесь, бабушка? Вот был у меня один буйный, так он знаете как убился? Взял в одну руку ведро, а в другую…
– Хорошо, что сиделка нашла к бабке подход, – зашептал Славик, не дав дослушать интересный момент про усмирение буйного. – Кто-то должен заботиться о Крокодиловне. Не знаю, сколько мы сможем здесь находиться. Как подумаю, что со всем богатством деда придется управляться кому-то из нас, так дурно становится. Все-таки деньги – это очень обременительно. Надо будет проконсультироваться у нашего папы номер два по поводу управления капиталами, он по этой части большой специалист.
Тут Славик принялся разглагольствовать о своих роликах, в которые не худо было бы вложиться, а я подумала, что у деда, скорее всего, хватило ума оставить наследство кому-то более вменяемому.
В любом случае мысли мои пришли к тому, что в скором времени мне предстоит вернуться на работу. И в сложившейся ситуации это был не худший выход. Сердечные раны отлично врачуются повышенной занятостью. Хотя кого я обманываю? И на работе мне все будет напоминать об Аркадии.
Все это время я старательно гнала от себя мысли о случившемся, но теперь задумалась: как же так вышло, что мое семейство проглядело такой факт Аркашиной биографии? А что, если они знали? Нет, бред полный. Конечно, они бы меня предупредили. Получается, он такой шпионский шпион, что даже моего папу номер один перешпионил. Значит, специалист что надо. Следовательно, он точно знает, кто взял деньги, и если он заявил, что мы никогда не догадаемся…
В это время сиделка Надя, закатившая бабку к фонтанчику, подошла к нам, обмахиваясь пластиковым веером с надписью «I love Сочи». Из вежливости я поинтересовалась, как Надежда находит нашу старушку.
– Ну, Львовна, ну, генеральша! Глянула она за обедом на меня, пристально так, да и говорит: «Ты бы, Надька, маску хоть какую сделала. Лицо у тебя, говорит, несвежее, морщинистое, как курага». И маску в упаковке мне из тумбочки достала. Я, говорит, сама такие регулярно делаю. Тканевая, белая, с прорезями для глаз и рта. И откуда они у ней? От моей предшественницы, поди, остались. Ну, я бабку злить не стала, налепила, да и вышла из туалета, а бабка, как на меня глянула, перепугалась, за сердце схватилась. Она, поди, когда маски лепила, в зеркало на себя не глядела. А я к зеркалу – ни дать ни взять, страшилище. У внука моего на заставке телефона монстр и то краше. Ночью увидишь – сердце вон. Короче, не соскучишься с ней.
Я уже пожалела, что затронула Надежду: такие дамы любят почесать языком ни о чем, но скрип ворот позволил отвлечься от светской беседы.
– Вернулась, моя ясочка! – заголосила бабка, когда в воротах показалась Зоя Ивановна с пакетами.
Видно, бабка успешно забыла, как называла Зою Ивановну «кулдык-ногой» и неряхой. На фоне Надежды-кураги с ее буйными и ведрами предыдущая сиделка наверняка показалась бабке кротким ангелом. Все-таки что имеем – не храним. А теперь вот ясочка. Ясочка…
– Славик, а бабка точно в маразме? – задумчиво протянула я. – Это к тому, что в ее бреднях часто упоминается один и тот же сюжет: кто-то обманом привел в дом ведьму при живой жене и заставляет ее подставлять коленки старому пердуну.
– Офигеть, люблю фэнтези, я бы такое послушал. Ой… Ты считаешь, бабка про Зою Ивановну говорила? А знаешь… Ее, кстати, Антон рекомендовал. Вроде как она была сиделкой у матери какого-то его знакомого. Тогда Вероника отказалась сидеть со старухой, срочно нужно было присматривать Крокодиловну, и никто особо не противился кандидатуре Зои. Это мне мама рассказывала, а ей Сабина, так что могу ошибаться…
– Хотя чего мы сразу вот так вот на человека, – пошла я на попятную. – Вроде бы та же Сабина рассказывала, что Антон сирота. Так? Надо выяснить, вдруг Зоя ему приходится какой-то теткой? Мог по протекции протянуть в дом свою родню, чтобы держала руку на пульсе. А остальным решил это не афишировать, чтобы не баламутить родственничков.
– Слушай, в этом что-то есть. Я вот что подумал… Как-то слишком Зою Ивановну взволновала история с исчезновением Антона. Ты говорила, ей плохо стало. Опять-таки сразу после этого наша дама куда-то ездила. Считаешь, с ней пора поговорить с глазу на глаз?
– Если хочешь мое мнение… Надо вывести разговор на Антона вроде бы случайно. Понаблюдаешь за ее реакцией, думаю, все станет понятно без слов.
Параллельно с разговорами я еще раз набрала Антона, телефон был отключен. Тут уже и я стала понемногу волноваться. В конце концов, я перевела этому типу большие деньги, и с его стороны невежливо вот так вот исчезать с радаров, не предупредив. На всякий случай я проверила мессенджеры, но и там никаких интересующих меня сообщений не было. Только одно, от папы номер два. Тот бил копытом и ждал, когда я сведу его с Каспером.
Ответила я уклончиво, в очередной раз удивившись, что папа не звонит, а пишет. К тому же на почтовый ящик. Обычно письма он отправляет с ноутбука, а общаемся мы в мессенджерах. Словом, новые порядки в семье здорово нервировали. Хотя я тут же одернула себя и подумала: родня просто решила не беспокоить. В любом случае надо было действовать. И если Зоя Ивановна знала, где прячется Антон, мне это было бы на руку. Пусть этот умник или возвращает деньги, или идет на поклон к папе.
Мы со Славиком принялись составлять план операции. Не зная, в каких отношениях состоит Зоя Ивановна с Антоном, сложно было предположить, что может ее взволновать. Или заставить выдать себя. К примеру, если они сообщники, она может знать о его местонахождении. Тут нужно придумать историю, в которую она поверит и побежит к подельнику. А если любовники, во что поверить я ну никак не могу, то надо напирать на вероломство Антона. Если, конечно, мы все это тут не напридумывали, перегревшись в тщедушной тени смоквы.
Я решила, что для правдоподобности стоит раскрыть все карты, и рассказала Славику про Каспера и задаток.
Тот, видимо, решил, что я все это выдумала для дела и одобрил:
– Отличная идея, пойдем реализовывать, пока сиделка еще здесь. Главное, чтобы остальные не влезли в ход операции. Не худо бы собрать всех любопытных в одном месте, вроде как невзначай, чтобы не мешались. Хорошо еще, этого проныры Петруччо здесь нет. Хотя знаешь, меня терзают смутные сомнения: может, зря мы его на пляж одного отпустили? Еще утопнет, опять хлопоты…
Глава 14
Сочи, 24 августа. ОбедЧерез двадцать минут все как раз направились в беседку пить чай с плюшками, накануне приготовленными Тамарой. Так что вторжения родни можно было не опасаться. Зоя Ивановна отделилась от компании и пошла варить кашу, потому как бабка вернула поданный Надеждой тыквенный суп с ремаркой «говно».
Итак, сиделка поставила воду на плиту и отошла, потому что Роза Львовна сегодня буйствовала. Мы же зашли на кухню, делая вид, что готовим сэндвичи и болтаем о том о сем.
Конечно, у Славика был свои представления о случайно оброненной фразе. Поэтому, как только Зоя снова показалась на кухне и направилась к каше, он громко заявил мне:
– Не знаешь, к чему снится дерьмо?
Я хотела ответить, что сны часто являются продолжением наших мыслей и поступков, но тут же сообразила – это часть его дурацкого плана.
– Вроде к деньгам.
– Правда?
– Кривда. Что там тебе снилось?
– Приснилось мне, что вроде как идем мы с Антоном, а он в большую кучу наступил и радуется!
– Ну, все логично. Антон такие деньги получил в задаток, а получит еще больше, когда переедет. Отец слов на ветер не бросает, уже и билет ему купил. Думаю, что с Вероникой они решили не рубить с плеча… Может, на новом месте и с такими деньгами у них получится начать все сначала? Твоя сестра может приехать к нему чуть позже, когда он обустроится…
Таким манером мы долго мусолили предполагаемый отъезд Антона, делая вид, что не замечаем Зою Ивановну. Она стояла к нам спиной, помешивая кашу, но даже по ее спине было видно – она напряглась и прислушивается.
– Ой, Зоя Ивановна, и вы здесь? Кашку варганите? Может, помочь? – заюлил Славик, а я заметила, как у сиделки дрожат руки.
– Пойду покормлю бабушку, – хрипло молвила она, – и сразу в город, мне с утра ложиться в больницу, надо вещи собрать. Надеюсь, Надежда справится.
Зоя Ивановна поспешно удалилась, а Славик с торжествующей физиономией уставился на меня. Видимо, тоже заметил подозрительное волнение сиделки. Я все-таки предположила, что женщина может переживать из-за проблем со здоровьем, хотя почему-то чувствовала: мы на верном пути.
– Пускай едет, она обычно автобус ждет или маршрутку, а мы ее потихоньку проводим, – подумал вслух Славик.
Когда мы снова появились в саду, бабку кормила Надежда. Зою Ивановну я увидела возле ворот, она явно пыталась кому-то дозвониться и очень заметно нервничала.
Дальше все пошло по плану Славика. Попрощавшись, Зоя Ивановна побрела к остановке, которая не просматривалась из сада. Но Славик уже изучил расписание маршруток, висевшее на холодильнике, и устремился в гараж за машиной. Я увязалась следом. Посовещавшись, мы отвергли и тачку Льва, и внедорожник деда, после чего Славик обнаружил в дальнем углу старый ржавый мотоцикл. Я скептически усмехнулась, но радовалась рано. Выяснилось, что когда-то он принадлежал компаньону деда и тот хранил его вроде как память о друге.
Мы долго препирались, потому как садиться на это чудо техники я не желала. Тем более что была уверена – Славик не умеет водить. Однако секретарь уверил меня, что всю юность, приезжая к деду, гонял на этом агрегате и весьма поднаторел.
– Надевай шлем, – протянул он мне пыльное нечто. – Зойка тебя точно не узнает. А я кепку натяну поглубже. Не думаю, что она в курсе мотоцикла в гараже. Он уже лет пять пылится без дела. Ну, родимый, не подведи!
Приятель зачем-то перекрестился, ловко вскочил в седло и загнусил:
– Эх, жизнь шоферская, впереди баранка, сбоку дурак.
Хоть я была и не сбоку, но затрещину Славик за свои поговорки все равно получил. Нечего тут обобщать.
Препираться было некогда: с жутким тарахтением мы вылетели на дорогу. Проводить нас сбежались местные собаки, даже соседи слева высунулись из своих панорамных окон. Витька выскочил в сад и с восторгом махал нам вслед, Вероника возле бассейна покрутила пальцем у виска.
Пролетая мимо маршрутки, минуту назад отъехавшей от остановки, я успела рассмотреть Зою Ивановну в заднем ряду. Она сидела с телефоном в руке и была явно озабочена.
Долго рассматривать подозреваемую я не могла, тем более что сама была озабочена не меньше ее. Своей жизнью и здоровьем. Потому как, хоть это чудо техники и завелось, меня терзали смутные сомнения, что его запала хватит надолго. Как и запала Славика. Словом, я даже не знала, чего опасаться больше. И вообще, я не могла понять, как по доброй воле согласилась ехать. Солнечный удар, не иначе.
– Ты хоть знаешь ее адрес? Может, копия паспорта имеется? Надо было взять из Левиного тайника, – перекрикивая шум ветра, взревела я. – Если мы въедем во двор с таким сопровождением, на нас не обратит внимание разве что глухой.
– У деда где-то хранилась ее анкета, но я адрес не смотрел. Да и не запомнил бы. Но мы как-то весной подвозили ее домой со Львом. Высаживали на остановке возле парка. Не боись, я конспирацию блюду.
Маршрутка тоскливо выполняла свой маршрут, я освоилась и даже стала получать удовольствие от езды. Когда машина с пассажирами в очередной раз остановилась, и из нее, к моей радости, показалась Зоя Ивановна, мы успели с треском въехать в подворотню. Там бросили мотоцикл и, стараясь не потерять из виду знакомый силуэт, поспешили следом. Точнее, спешить было проблематично: после мотоцикла двигались мы враскоряку, а она – так просто летела. Я заметила, что сиделка даже перестала хромать и передвигается довольно уверенно. Славик перебегал от куста к кусту, я плелась следом. Когда наша дама вошла наконец в подъезд, он заявил:
– Наверное, Зойка домой пришла. Точно, улица Парковая, я же говорил. Может, Антон у нее в квартире?
– Может. Вообще-то, я только из-за этого за ней и поехала. И что будем делать? Вломимся следом с водяными пистолетами?
Славик сказал, что ему нужно подумать, и мы засели на лавочке в густых кустах у соседнего подъезда, чтобы не упускать из вида нужный нам выход. Народу туда-сюда сновало немало, но через какое-то время на нас стали коситься местные старушки, что гурьбой высыпали на лавочку.
К сожалению, из нужного нам подъезда за то время вышли только старец в панаме, мамаша с двойней, роскошная девица в открытом сарафане и даже один инвалид по зрению. Но Зоя Ивановна не показывалась. Пришлось перебазироваться в кусты с другой стороны, правда, лавочки там не было и сидеть надо было на траве. Славик, наверное, ждал появления Антона или Зои Ивановны, которая поедет к этому самому Антону, хотя делал вид, что усердно думает. Я же вообще пришла к выводу, что мы напрасно сели на хвост к сиделке. В этой истории она явно ни при чем.
Через какое-то время мне надоело сидеть, и я зашипела на Славика:
– Я в этих райских кущах скоро приобрету способность к фотосинтезу. Может, узнаем у старушек, где живет наша птичка, и поболтаем с Зоей Ивановной? Скажешь, что забыл уплатить ей за отпуск, ну, и попробуем побеседовать. В любом случае, постороннему человеку виднее, что творилось в доме. Может, она что-то вспомнит в спокойной обстановке, когда на нее не давят твои родственники.
Славик нехотя кивнул, отряхнулся и пошел наводить мосты. Через какое-то время вернулся и недовольно сообщил, что его снабдили не только сведениями о проживающей в соседнем подъезде седой даме, но и рецептом лечения глистов дымом от цветков дурмана.
Интересующая нас дверь открылась почти сразу же. Если честно, я приготовилась к штурму и оттого слегка опешила.
На пороге стояла интересная женщина в очках, чем-то похожая на Зою Ивановну, но, безусловно, не она. Я почему-то решила, что это ее сестра, и вежливо попросила:
– Нам бы Зою Ивановну.
– Слушаю. Это я, – улыбнулась женщина, глядя на нас вопросительно.
Мы молчали, переминаясь с ноги на ногу, а женщина, вздохнув, добавила:
– Вот ведь, дверь открыла, думала, это Ирочка вернулась, дочка. Она в магазин побежала. А тут вы… Не воры, надеюсь?
– Вы Зоя Ивановна?
– Ну говорю же, я это. Да что случилось? А, поняла, вы хозяйка квартиры? Ирочка говорила, что можете зайти, проверить. Вот, она и деньги оставила. Я мать, могу паспорт показать.
– Покажите, – брякнул Славик, до этого стоявший истуканом.
– Вот, – немного испуганно протянула документ женщина.
Пока Славик его изучал, я, пользуясь правом «хозяйки квартиры», оглядела прихожую и продвинулась в единственную комнату. Почти сразу же обратила внимание на фотографию на тумбочке. На ней была изображена молодая девушка с роскошными длинными волосами в обнимку с Зоей Ивановной. Только не с той, нашей, а с настоящей. Которая открыла нам двери. Паспорт ее сейчас с недоумением инспектировал Славик.
Глаза лихорадочно шарили вокруг. Оказалось, не зря. Из тумбочки, возле которой я стояла, торчала прядь седых волос. Быстро приоткрыв дверцу, я убедилась в своей догадке: к ногам выпал наспех засунутый туда парик.
– Ну, раз все выяснили, то мы, пожалуй, пойдем, – потянула я за рукав упирающегося Славика. – А деньги я потом заберу, в другой раз. У меня с собой газового баллончика нет. А в наше время с деньгами и без баллончика…
– Так ведь с мужчиной, – крикнула нам вдогонку удивленная мама Ирочки, перевесившись через перила и рассматривая Славика. – Хотя тут лучше с баллончиком…
Видимо, то, как я волокла приятеля на буксире, произвело на нее неизгладимое впечатление. Пробормотав что-то про «пережиток эволюции», она закрыла двери, а я зашептала Славику, который возмущенно рвался назад:
– Да стой ты, аппендикс! Я все поняла! Ирочка – это та девица, что выпорхнула в сарафане. Ты еще вслед ей смотрел.
– Ирочка? Допустим, смотрел я только на ноги…
– А надо было на лицо! Неужели не дотумкал? Это и есть наша лже-Зоя, девица воспользовалась паспортом матери, носила парик, толстенные очки и рисовала себе морщины! Хромала, как тетя Утя. Вот тебе и кулдык-нога, Зойка-грязнуля!
Славик округлил глаза, а я хлопнула себя ладошкой по лбу:
– Погоди, я только сейчас… это же она была на фотографиях у Льва! Ну, которые мы с Витькой нашли в тайнике. Девица в бейсболке, длинные волосы, русалка! Точно, русалка, про которую Витька твердил! Наверное, он в ту ночь видел Ирину. Она выбегала из домика Льва без парика, но в длинной ночнушке и тапочках-рыбах.
– Вот я идиот, как же сразу… Получается, она и есть любовница Антона? Или любовница Льва? Тут я немного запутался… Но если Льва уже нет, значит, точно Антона. Они что же, сбежали с деньгами?
– Подожди, как сбежали? Почему сбежали? Что я папе скажу? Я же Антону задаток отдала…
– Так это ты что… ты это не выдумала? Серьезно отдала Антошке такие бабки? А со мной чего не посоветовалась?
– Боялась, что ты расскажешь своим. Спешила. Папа номер два так жаждал заполучить покерного гения…
– Да какой с него покерный гений? Он и ставки через три раза угадывает, даже в дурака я его всегда уделывал. Отдала? Просто так, без самой малюсенькой расписочки?
Славик охнул, побледнел и стал заваливаться набок. Пришлось снова подхватить его и усадить на ближайшую скамейку. Хотя мне и самой требовалась немедленная помощь, потому как дурно стало почти сразу.
– Давай в кафе, мне надо воды, – простонала я, и мы устремились в близлежащее строение из белого пластика, непонятно с какого перепуга именуемое «Рапсодия».
В кафе с дешевыми зелеными стульями пахло рвотой, но Славик заявил, что так пахнет пицца. Ему, конечно, виднее, я пиццу ем редко, и все больше в культурных специализированных местах. А лучше – в Италии.
На свой страх и риск заказав кофе и воду, мы уселись под тряпичными зонтиками на улице. Буквально через минуту на дорожке, ведущей в кафе, показалась Ирина. Я успела развернуть Славика и вместе со стулом затолкать его в кусты, а сама залезла под столик, делая вид, что ищу оброненные солнечные очки.