Перенос неизвестного

– Нет, это декорации, – слишком поспешно ответил Константин и снова предложил мне воды.

– Я хочу увидеть его.

– Он уже ушел: работа не ждет. Да и мне стоит заняться делами, извините.

В это время ему позвонили на мобильный телефон, он отвернулся к окну и стал быстро о чем-то договариваться со звонившим.

Выпив воды, я стала собираться, избегая встречаться взглядом со своим собеседником. На мраморной плитке я заметила свою сережку: наверное, она свалилась, пока я путешествовала по каким-то там мирам. Значит, это был не сон. Почему-то я решила не поднимать ее.

Завершив разговор, Константин едва заметно улыбнулся:

– Воля покойной будет исполнена, осталось уладить кое-какие формальности, – кашлянул он, словно извиняясь. – А вы подумайте, нам нужны такие специалисты.

Я не смогла ничего сказать, да и стоило ли? Кивнув, покинула кабинет. Постояла немного на коридоре, пытаясь определить, куда ушел мой блондин. Везде было тихо…

«Найти его и расспросить, что это за место такое и кто он, таинственный душеприказчик Маргариты? Нет, глупо. Да и не скажет он мне ничего. А жаль…».

***

Жизнь такая интересная штука: сначала думаешь, что все вокруг бесконечная игра. В ней меняются сюжеты и персонажи, а ты главный, независимый и свободный. Но потом совершенно случайно встречаешь человека, без которого уже не представляешь свою жизнь. И вся эта твоя жизнь до этого будто бы и стремилась к тому, чтобы тебе, такому особенному и независимому, было тепло на душе от того, что где-то есть он. И ты думаешь: пусть это длится много-много дней и лет, напоминая о себе в самые разные моменты жизни.

Неделя пролетела незаметно, хотя я каждый день ждала звонка или хоть какого-то знака. Иногда мне начинало казаться, что я брежу. А вдруг мне просто что-то подлили в чай?

Не выдержав, в пятницу вечером я сама набрала номер, с которого мне звонили. Абонент недоступен. Схватив сумку, я бросилась к машине в чем была: пальто поверх пижамы и тапочки.

Коридор профсоюзов встретил меня гулкой пустотой. Я кинулась к лестнице, но тут откуда-то из кладовки вышла женщина с ведром.

– Вам кого? Тут закрыто, я убираю…

– Мне назначено, – пробормотала я, пытаясь обойти ее на повороте. – Кабинет 203, второй этаж…

– Здание пустует уже пару лет пустое. Да и до этого. Верно, ошиблись?

– Вера? Вы сказали Вера? Откуда вам известно мое имя? Вы тоже из их секретных агентов?

– Господь с вами, милая, – уборщица смотрела на меня с удивлением. – Я сказала: верно, адресом ошиблись. Вон через квартал похожее здание – так там офисы, а тут нет. Запустение. Я тут и за сторожа, и за уборщицу.

Я оттолкнула ее и пулей взлетела по лестнице. Запыхавшись, ворвалась в кабинет. Странно, но он был открыт. Пусто. Как будто ничего не было: пыль, запустение…

Ничего не напоминало о том, что случилось в этом месте неделю назад. Что за чертовщина? Неужели все это мне действительно приснилось?

Я присела на корточки и стала разглядывать мраморную плитку на полу. Я знала, что хочу увидеть, и я это увидела: моя сережка сиротливо ожидала хозяйку.

Уборщица наконец догнала меня и теперь в недоумении разглядывала.

– С вами все в порядке? Видать, что-то потеряли?

– Нет, наоборот, что-то нашла…

Фигура третья: лирическая

Я проснулась от запаха кофе и венских вафель: так могло пахнуть только дома у родителей. Ну конечно, вот моя комната. Стоп. Как я тут оказалась? В дверь заглянула мама.

– Ну что, проснулась, гулена?

– Маарам… Как я у вас оказалась?

– Тебя Миша привез, вы праздновали Новый год в клубе, а потом ты заснула в такси.

– Миша?

– А я предупреждала, чтобы ты не налегала на шампанское. У тебя наследственность плохая. Твой дед чуть не пропил дом в деревне, а его отец…

– Мама, какой сейчас год?

– Вера, ты меня пугаешь… Новый наступил вчера ночью. Хватит паясничать, пошли пить кофе. Отец уехал на работу.

Мать что-то рассказывала, гремя посудой на кухне, а я сидела и пыталась понять, что произошло.

«Год начинается сначала? Но разве это возможно? Я точно помню, что вчера, приехав домой, легла спать в своей съемной квартире…».

Все в доме говорило о том, что я сошла с ума: вот моя фотография в обнимку с Мишей на полочке. Календарь на стене. На окне цветок, который я дарила маме. Он давно завял и был выброшен…

Наскоро выпив кофе, я чмокнула маму, странно поглядывающую на меня, и выскочила из дома. Пришлось соврать, что обещала навестить болеющую в праздники подружку. Словив такси, я поехала в свой старый дом. Во дворе все было по-прежнему, и я немного успокоилась.

– Чудес не бывает, – бормотала я себе под нос, поднимаясь по ступенькам к своей квартире. Машинально порывшись в сумке, я выяснила, что ключей у меня нет. Долго жала на кнопку звонка, пока из двери не показался сонный лохматый мужчина лет сорока.

Я позвонила в дверь Люды, и мне открыл ее старший внук:

– А вы кто?

– Меня зовут Вера. Помнишь меня? Мы как-то играли в снежки.

– Не-а… А бабушки нет, она убирается у соседки, та уехала далеко.

В квартиры Маргариты Семеновны мне открыли сразу, и я чуть не закричала от радости:

– Людмила! А я уже… Как Вы? Маргарита Семеновна уже умерла?

Людмила смотрела на меня, как на умалишенную:

– Бог с вами, девушка. Вы ей кто? Маргарита прямо вчера уехала в Израиль, к дочке. Внук приехал и забрал. Говорят, ей срочно операция нужна, а там врач есть, который специализируется на таких случаях. Попросили меня тут прибрать, наскоро собирались. Так я не разобрала, кто вы?

– Вы меня не помните?

– Из поликлиники что ли?

За спиной Людмилы располагался комод, на котором стояли фотографии. Я даже помнила некоторые из них. Но сейчас они стояли в другом порядке: мне бросилась в глаза одна, в перламутровой рамочке с ракушками.