Колосс на глиняных ногах. Авторская версия

– Есть нарушения закона?

– Никак нет, товарищ прокурор.

– Хорошо.

Ещё несколько пустых ответов и таких же вопросов, и люди постепенно стали расходиться. К Ивану подошёл Махтов и уже холодным, спокойным голосом сказал: «Гагарина 38, кв. 6, это на Южном, дорогу найдёшь, или мне подсказать?».

АКТ 2

Und es st?rmt

Und das nicht nur drau?en

In mir tobt ein Orkan der schreit

Was hast du getan

Du fehlst mir sehr

Du fehlst mir sehr

Wo auch immer du jetzt bist

Bei mir bist du nicht

Bei mir bist du nicht

– Faber

Глава 1

Тут дороги не стелятся скатертью

Вот и все выводы:

Соображай головой на плечах, отвечая на выпады – выпадом

О, сколько тут свернутых шей в погоне за выгодой – выбыло

Мир большинство пережуёт и выплюнет

Снова даю слово самому себе:

Стану тем, кто всё переживёт и выплывет

Я не знаю, как можно иначе

Видно, с детства под это заточен

Путь обозначен – несётся навстречу

В ночи верстовыми столбами обочин

– Horus.

Иван ехал между одноэтажными домами с маленьким хозяйством. Здесь совсем нет тротуаров для пешеходов, вместо них была вытоптанная земля у забора. Под 38 номером стояло трёхэтажное кирпичное здание, на верхней стене которого красным кирпичом было выложено 1982. Наполовину выкрашенный в зелёный подъезд был весьма обшарпан, на 3 этаже стояла металлическая дверь с золотым номером 6 над ней. Ключи подошли, и после щелчка дверь открылась. На входе в квартиру Иван увидел шкаф с одной открытой дверцей, на верхней полке которого торчали чьи-то вещи. Он бросил сумку с ноутбуком и пошёл осматриваться. Квартира была обжитой. Когда Иван зашёл на кухню с балконом, он увидел воду в чайнике и несколько консервных банок в холодильнике. В одном ящике был коробок с солью и приправы в пластиковых пакетиках. В другом стояли столовые приборы и тарелки. «Наверное, прошлый арендатор недавно съехал». В спальне стояла одна кровать у стены и шкаф. Типичная советская мебель, которая есть почти в каждом доме. Постельное бельё было сложено на кровати. В гостиной напротив деревянного стеллажа с книгами и телевизором на тумбе расположился серо-коричневый диван, обтянутый пледом. Иван упал на диван и почувствовал мягкость спинки и какой-никакой уют, которого ему не хватало ночью в машине. Иван достал ноутбук. Ему надо было посмотреть законодательство о труде для почтальонши. Трудового Кодекса на компьютере не оказалось, как и интернета. Значит надо идти в библиотеку, может там есть какая-нибудь более-менее актуальная редакция. Но сейчас Иван, сидя на диване, почувствовал всю ту усталость, недосып, эмоциональное перенапряжение от покушения на изнасилование и вообще от всей ситуации. В спине, локтях, глазах и плечах появилась ноющая боль, которая никуда не уходила, как бы Иван не пытался лечь на диван. Он достал телефон, на котором было совсем мало заряда, подключил наушники, выбрал любимую и долгую рок-балладу и просто лёг спиной на диван, закрыв глаза. Позвоночник чувствовался натянутой тетивой, руки лежали как прибитый гвоздями к плечам лишний груз, от которого хочется избавиться, так как любое их положение было неприятно для Ивана. Но глазам стало немного легче, возле носа появились слёзы. Иван не чувствовал сонливости, и ощущал каждую часть своего тела. Лёгкий сквозняк бежит между грязных носков, которые почти срослись с потными ногами. Вступительная часть песни, сыгранная на пианино, разнообразилась гитарными рифами, сыгранными на ладах у грифа. Джинсы ложились на ноги тяжёлым полотном. Ремень сдавливал пояс, так что Иван расстегнул его и ширинку. Как только запах пота донёсся до носа, он осознал проблему отсутствия одежды. Рубашка тоже прилипала к телу. Проведя рукой по голове, Иван ощутил то, как волосы начали слипаться от жира и сальности. Ему так хотелось открыть глаза и увидеть знакомую кровать, и в то же время он не хотел разочаровываться в увиденном.

После затухающих аккордов он тяжело вздохнул, понимая, что 9 минут и 32 секунды он просто пролежал, пытаясь отдохнуть, но вместо этого получил сухость во рту и сонливость. Выпив воды, Иван пошёл в город искать чистое бельё. Катаясь по городу и вглядываясь в витрины магазинов, он доехал до рынка, на котором по периметру буквой «П» стояли металлические коробки с самыми абстрактными названиями, такими как «Любовь», «Строймат», «Дюны», «У Андрея» и т. д. Окружённые такими будками, стояли палатки, ограждением между которыми были различные тряпки. Здесь продавали одежду: спортивные костюмы, пиджаки, джинсы, куртки. А также овощи с банками. Найдя один ларёк с трусами и носками он быстро выбрал 3 штуки трусов и приподнял их.

– Сколько стоит?

– Для тебя дорогой бесплатно, если ты мне поможешь совсем немного, – сказал старик продавец в кожанке и кепке с очень текстурными морщинами и сигаретой за ухом.

– В чём же?

– Да, у нас налоги огромадные после чп, ты можешь сделать так, чтобы я их через Кипр там всё выводил.

– Нет, – Иван улыбнулся.

– Ты подумай только, тут говорят, что администрация поднимет налог на прибыль на 20%!

– Такого не может быть.

– Точно?

– Точно. Этим должно заниматься наше государство и правительство, но не администрация.

– Дорогой, где государство, а где мы. У нас из-за этого чп такое творится. Уже земельный налог подняли из-за чп. Эх, всё дорожает. Ещё и чёрные налоги. Вот раньше то как хорошо было! Эх, молодёжь, уже не помните ничего. То есть вывести деньги на Кипр ты мне не поможешь?

– Нет.

– А хотя бы в Швецию?

– Нет.

– Ну, тогда 1000 за 3.

– До свидания.

– Ну, ладно, давай за 300.

– Хорошо, – Иван взял выбранные вещи и протянул 400, продавец дал сдачу. Через несколько секунд продавец распределил полученные купюрв по двум кучкам.

Иван дальше пошёл по рынку и купил себе ещё одну рубашку и носки. Машина стояла на другой стороне дороги. Посмотрев налево, он увидел медленно ехавший Гелендваген Махтова из люка которого торчал золотой крест. Сам Махтов тоже выглядывал из люка, рядом с ним стоял священник в чёрной рясе и густой бородой, который держал в руках громкоговоритель.

– Отче наш, пусть восславится имя твоё, – распевал поп в громкоговоритель пока Махтов гордо смотрел вперёд, а вереница людей позади крестилась и склоняли головы, – и придёт царство твоё и подай нам хлеба постоянства и спокойствий, пусть будут налоги пониже и денег побольше. Будем скромнее в желаньях, и чище в идеях. Надежда терпение счастье и вера. Мы побьём всех проклятых вражин.

Звук постепенно затих, а процессия удалилась, но люди продолжали идти уже не крестясь. Иван немного ухмыльнулся и сев в машину, попытался понять произошедшее.