Шестоднев

Лжец

Четыре выстрела в упор —
Четыре слова лжи.
Мир легковерен… и с тех пор
Лишь для себя я жив.

Лишь для себя… Но для него —
Недвижно замер дым,
И он – для каждого живой —
Остановился с ним.

    25.1.87.

* * *

Поклон тебе, эгейское молчанье…
Не замутится стоном чистота
Развалин,
непреложных, как сиянье
Над головою мёртвого Христа.

Смотри, любитель острых ощущений —
Как праздничны горящие мосты!
Измена есть надежда отпущенья,
Предательство– не стоит суеты.

Не стоит
ни прощенья, ни закланья,
Ни сна, ни стона стиснутых зубов.
Молчанье
отвечает на молчанье,
Как отвечала песня на любовь.

    22.3.87.

* * *

Воскреснуть, то есть вспыхнуть вновь
В ударе кремня о кресало.
Когда бы так и эта кровь
В ударе сердца воскресала —
Тогда б и вечность не смогла
Внушить душе закон прощанья.
И жизнь не помнила бы зла.
И смерть узнала бы изгнанье.

    9.12.92.

* * *

Берег безбрежен – как берега горе.
Раковин холод сожму у виска я,
Слушая море…
Слушая море…
Это – лишь кровь? Но она – морская.

Порванный парус срастется невскоре.
Шелесту волн отступающих внемля,
Слушаю море…
Слушаю море…
Чтоб избежать возвращенья на землю.

Море – земля? Но сомкнулась не споря
С небом такая земля-не-для-хлеба.
Слушаю море…
Слушаю море…
Слушая, слышу
не море —
Небо.

    11.4.88.

Полнолуние

Смелыми башнями мост многосводный —
В долгий туман.
Неподвижно-холодный
Пламень
глаза-Луны.

Камень,
вода и пространство…
Грозно убранство
их
тишины.

    30.12.88.

Стража слабого света

В окне рассвета тонкое крыло.
Забытой лампы слабое свеченье.
И непреложно утро, что пришло,
Как королевы Ночи отреченье.

Но это пламя слабое таит,
Как видно, силу дивную на страже —
Коль даже в свете Свет себя хранит,