Планета за облаками. Дневник десантника

– Да, на этот раз он отчетливей.

– Ага, значит, наши пеленгаторы не ошиблись… Откуда пришел сигнал?

– С Восточной части Бикергеревой впадины, в десяти километрах к Югу от расщелины Рейма, в кратере Черной Астры; более точного расположения мы не знаем: планируется сделать высадку и разведать уже на месте.

– Кто пойдет? – вопросы Бишмана были резкими, будто бы он проводил допрос.

– Я, Макаренко и Пипирка.

Пипирка был хохлом, и темперамент его был сходным с его фамилией. За бесхарактерность мало кто уважал беднягу, но слабые люди в Космофлот и не пробиваются, значит, лучшие свои качества Пипирка прятал внутри себя…

– Макаренко? Этот осел! Он хоть умеет-то на себя одевать скафандр?!

«Да… чего сказать, недолюбливал он меня! Умею ли я одевать скафандр? Я! Заслуженный космодесантник третьего уровня! Да на моей памяти сотни боевых операций в разных частях галактики! Я, входящий в элитную группу! Да я…

Если бы он сказал это мне в лицо, то я плюнул бы ему в рожу, но тогда сдержался для сохранения секретности своего присутствия и погон. Все-таки подслушивать должностные разговоры не входило в мои обязанности…

Да и пилотом я стал случайно: как-то пришлось почти одному уводить корабль, полуразбитый, в аварийном состоянии после одной не очень удавшейся операции на планете Гидра в созвездии Альбиона, где местная флора неясно истолковала наше космическое вторжение. Пилотов наших прибило, вот и научился водить корабль!

Уже потом получил премию за сообразительность и отвагу, хотя операция, по большому счету, была провалена: выжили только я и несколько ребят, которые были настолько искалечены, что большинство из них не смогли продолжить службу Отечеству и раньше времени вышли на пенсию.

Впоследствии прошел курсы в училище космолетчиков в колонии на Венере, где потом и остался жить, и вот я здесь! Не знаю, почему, правда, меня взяли в эту экспедицию именно, как пилота, но, видимо, я должен исполнять еще и обязанности десантника. Хитро – а платят только за обязанности пилота!» – Я усмехнулся, но тут же сосредоточился на разговоре, который тем временем продолжался.

– Легенда та же? – бросил вопрос Бишман.

– Да, полковник приказал пока не разглашать для непосвященных, а-а-а, – по всей видимости, бедный Михалис хотел задать вопрос младшему его по званию лейтенанту, но никак этого не решался сделать.

– Да валяй уже! – не выдержал Бишман.

– Почему вы не были на Собрании? Полковник ведь вызывал и вас…

– В сортире сидел, – усмехнулся Бишман и громко фыркнул.

«Темнит. Ох, темнит», – помню, подумал я: «Небось, опять был на складе. Проверял «сохранность военной тайны», как он выражается, чтоб его! У Бишмана с полковником были особые отношения, порой противоречащие самой должности лейтенанта, и я подозревал, что он работает под прикрытием и никакой на самом деле не лейтенант.

Его власть на корабле была практически безграничной. В служебном космофлоте его бы ребята за такое обращение с ними давно прищучили, а тут нет. Полковник за него вступится, выгородит падлу – неприкасаемый. Неосторожное движение – и могут звезды с погон слететь, а этого здесь никто не хочет.

Кто же ты такой, Бишман? Что ты за тварь такая…»

– Груз на месте?

– Да, товарищ лейтенант, в грузовом отсеке!

– Хорошо, – казалось, он на секунду слегка задумался, – Какое прикрытие?

– Самоходная буровая установка для разведывания и добычи руды.

– Ну, хорошо. Через два дня готовь ребят. И этого Макаренко, чтоб его! – махнул он рукой и прервал разговор с майором.

Сияющая перед нами планета вывела меня из раздумий. Она светилась охристо-желтоватым светом во мраке космоса на фоне далеких звезд и была одним из тех огромных и неведомых миров, которые мне доводилось видеть и ощущать при этом себя маленьким и ничтожным.

Огромная, как Юпитер, густо окутанная облаками неизвестного происхождения, которые находились в движении, как будто двигались закрученными циклонами, она завораживала собой, приковывая внимание. Иногда сквозь них просвечивали ало-багровые сполохи, по виду которых на поверхности можно было предположить вулканическую активность.

Подумав, что придется на нее высаживаться, признаюсь, я несколько поежился: она была не из тех планет, которые манят к себе романтически настроенного исследователя, пусть таковым в принципе я и не был.

Раскаленная безжизненная пустыня и тяжелая гравитация. К тому же магнитные бури напрочь здесь глушат связь, а еще я понятия не имел, как при такой силе притяжения мы сможем с нее обратно подняться в воздух или… что у нее там? Метан с аммиаком или еще какая-нибудь гадость, разъедающая внутренности, если попробовать дышать ею без респиратора.

– Курс на планету! – в своей манере командовать рявкнул Бишман, – Готовимся к высадке!

«А то я не знаю!» – покачав головой, я направил корабль к сияющим облакам, гадая только, что они могут в себе скрывать, и еще не подозревая, чем все это может кончиться. Хотя, может, смутное предчувствие и тревожило мою душу, но я отгонял его. Скоро мы вошли в слои атмосферы, и корабль слегка начало трясти; активировав магнитную сферу внутренней безопасности, я почувствовал, как меня ощутимо вдавило в кресло.

Бишман пошатнулся и крепко выругался, видимо, в мой адрес, а потом плюхнулся в ближайшее кресло и пристегнулся тоже. Забыв дать команду, предупреждающую корабль об активации режима внутренней безопасности, я представил, как бедняг, не успевших занять места, сейчас вжало в пол и стены, кого-то в койки. Да… все-таки привык я летать один.