По головам

– Да-да, конечно.

Я быстро закончил с облачением в костюм, позволив Савелию в конце всё-таки немного помочь себе с галстуком и запонками, а также рассовать по карманам платки. На моём запястье защёлкнулся золочёный браслет какого-то явно дорогого и модного коммуникатора – не чета тому, который был у слуги. Который в завершение залил мне голову непонятной пеной, причесал, надушил, и даже припудрил лицо какой-то гадостью, сделав всё так быстро и ловко, что я даже не успел его остановить или увернуться.

После этого, отойдя на пару шагов назад, Савелий окинул меня оценивающим взглядом, и заключил:

– Пожалуй, что сойдёт, юный господин. Вы готовы. Поспешите – вас уже, небось, заждались…

Пока слуга возился, собирая коробки, я прошёлся туда-сюда по комнате, дивясь, насколько комфортно себя чувствую – одежда была просто идеально подогнана, обувь нигде не жала, словно всегда только в этом во всём и ходил.

– Ай-ай-ай, совсем не спешите… Аида Казимировна точно будет ругаться!

Савелий, закидывая пустые коробки на тележку, укоризненно покачал головой. Я усмехнулся и всё-таки направился в сторону дверей. Как и перед мачехой, при моём приближении они распахнулись, позволив выйти. На какое-то мгновение мелькнула хулиганская мысль попробовать взломать механизм, но я тут же её прогнал – оно того точно не стоило.

По ту сторону оказался длинный и широкий коридор. Быстро окинув его взглядом, я отметил высокий потолок, колонны, статуи и кувшины в нишах, а под потолком – люстры с сотнями горящих лампочек, стилизованных под свечи.

А ещё снаружи, по бокам от дверей, застыли две мужские фигуры в ярких одеждах, которые фасоном и цветом напоминали старинные мундиры. Вот только импульсные винтовки, которые бойцы сжимали в руках, с архаичной одеждой контрастировали очень сильно и в общую картину никак не вписывались.

С моим появлением эти двое, выглядевшие до того неподвижными статуями, будто ожили и одновременно шагнули навстречу, синхронно поклонившись.

– Надо бы поспешить, молодой господин. Опоздать – значит, выказать неуважение роду Белых…

– Сколько времени до начала церемонии?

Человек в мундире скосил глаза вниз, на свой коммуникатор.

– Два стандартных часа… И восемнадцать минут.

– Сколько ехать до места, где назначена церемония?

– Около получаса. Нам надо прибыть в главное поместье рода Белых.

– Тогда, получается, у нас есть почти час запаса?..

– На место следует прибыть заранее. Кроме того… Кроме того, в пути возможны неприятности. Следует это учитывать.

– Неприятности? Какие? На нас могут напасть?

– Маловероятно, хотя такой вариант не исключён. Скорее – возможны провокации и попытки задержать наше появление. Союз Огневых и Белых не выгоден очень многим, вы должны это понимать.

– Мне положено какое-то оружие? – я кивнул на одну из «винтовок».

– На праздничную церемонию велено явиться всем безоружными. Чтобы показать степень доверия роду Белых.

– Велено – кем?

Говоривший заметно замялся, но всё-таки ответил:

– Велено Аидой Казимировной. Вашей… Мачехой.

– Которая является единственной живой женой Храбра Всемировича.

Последний тезис я произнёс утвердительным тоном, как прописную истину, в расчёте, что если не прав – меня поправят. Не поправили.

– А вот скажите. Кто над вами главный? Чьих приказов вы должны слушаться в первую очередь?

– Храбра Всемировича. Он – глава рода.

– Почему же вы тогда выполняете распоряжения его третьей жены?

– Потому что она второй человек в семье. Мы обязаны подчиняться и ей тоже, когда её распоряжения не вступают в прямой конфликт с приказами главы рода.

– Но она – третья жена Храбра Всемировича… Кстати. Вы ведь в курсе, что случилось с первыми двумя?

– Вы сами прекрасно знаете. Они умерли.

– А знаете как? От чего? Отвечайте. Я хочу вас проверить.

Боец в мундире ответил невозмутимо, не выказав внешне никакого удивления.

– Ваша матушка, Елена Пиевна, отравилась. Другая жена, Ангела Джоновна, погибла в аварии.

– Продолжайте. И это были несчастные случаи… Да?

– Официальное заключение по обоим смертям – да.

– Почему их не воскресили с помощью родового Алтаря?

– Нам таких вещей не докладывали. Ходили слухи… Что на обоих женщин было наложено проклятье окончательной смерти.

– Ясно. А скажите, вам это не кажется странным?

– Нам не дозволено высказываться о таких вещах. Мы – простые солдаты.

– Хорошо. Тогда другое спрошу. Вот эта форма, которая на вас – она же не повседневная?..

– Я вынужден напомнить, что мы весьма ограничены во времени. Если опоздаем…

– Да знаю, знаю я. Просто отвечайте мне, и всё. Чем скорее мы завершим тут, тем скорее поедем… Так что?

– Эта форма парадная.

– Если мои приказы не вступают в конфликт с приказами главы рода – вы обязаны мне подчиняться?

– Да. Если они не вступают в конфликт с приказами главы семьи и всех, кто старше вас по праву рождения.

– Вы ведь не вправе применять ко мне силу, так?

– Не вправе. Но если получим прямой приказ…