Ортанз

Что одинокий дух в бездонной ночи,
Восстав на мрак из бездны молчаливой,
В который час сподобит сон Лигейе,
В который миг отмкнет ей нежно очи.

Но правды нет тому, в чем нет сомненья,
Как нет названия молчаливой тени,
У края, у обрыва озарения нега
Смиряет страшных дум каления.

Мечтам столь хрупким и глубоким,
Рожденным в лоне магии подлунной,
И влечь, и звать бессмысленно порочным,
И инфантильность чествовать невинным.

Влюбляясь не любить тревожных снами,
Сражаясь не убить стесненных мраком,
Не посыпать могил зловещими цветами,
Излюбленных, ласкаемых По черным магом.

Смеркать безбрежно, далью даль смиряя,
Бесшумностью дороги, преходящего мгновенья,
Изобличать и умирать ничтожными словами,
И возрождаться маскарадом, песнопением…

Для той, которой не снискать во веки,
Для той, чья грудь окаменела гневом,
Утраченного памятью последнего калеки,
Изжившего свой век вселенского голема.

    25.11.2011

Салфетки сульфеток

Ну, полюбите меня,
Ваш великий Я-нус и угорь
страсти тягучей чулковой змеей —
Левиафаном под простыней от кутюр.

Возжелайте, чуйса-сойка,
я б только горел в межножье
Ваших Лунных походок,
я б только робел в салфетках
сульфеток, Ваш мадригал.

Целую бутоны чаш эпохальных,
зарываюсь штыком в стремена,
Если вы сопрано меццо —
Ваш трехмордый аккордеон.

Из позднего Сесеневича китайчу,
кучайчу по омлету и ветчине,
красноперая кокотка-брюнетка
поставим же чайник медный
иль утопим поплавки в вине.

Половинки желаний смерчайных
Угасают влекомые снастью во мгле,
И повисли червей плотоядных крючайны
На крючки вечерние платья купе.

И клыки Луны, алчунной суки,
Причесали фурункулы звезд,
Алкоголем градусом в сутки
Мы тушили сердечный морозд…

Плетью-плотью истомой из дремы
Приходил к нам Вий на ночлег,
И на метлах шаря витейно,
Совершали Вы свой побег.

    27.10.2011

Квазимодальность

Мануальная изысканность её – Сан Джорджио Маджоре[24 - Сан Джорджио Маджоре – одна из трех палладианских церквей в Венеции.],
Вагнеровский ликбез – бренчание трубчатых костей
в котелке цилиндра черного…
Рассвета рассеянного белой пудрой Пелопоннес,
Мрамора индиго струятся локоны сквозь
призму подвенечного Небесного Города,
Только смерть нас воссоединит[25 - Только смерть нас воссоединит – аллюзия на «Ромео и Джульету» Шекспира, «только смерть нас разлучит»…],
Шпагоглотатель солнца полоснул сполохами звезд,
Жертвенные быки, водовозы соитий, ожили столетиями
громоподобные…
Величественный буйвол неги раскинул шатры облаков
по обе стороны поднебесной,
Влекомый гребешками плотоядных роз амфибий Эроса,
коралловой корридой навьючен золотоносный овн,
В зените замогильного пеплоса,
Увечит живых как слепой Акслепий животворит,
Нет, тебе не постигнуть любви, Орфей,
пусть лук твой чадит лютнями тифозной сладости,
Тифоны[26 - Тифоны – зд. подразумеваются в значении ветры.] растрепали языки Тартара смрадного,
Твое сердце поразил Аполлон.
И смеются арлекины звериного царства,
отпевая и испивая младость твоей смерти!
Кольцом обручальным обрекая морионовый труп…