Пять фотографий из Великого Новгорода

– А разве здесь можно выгуливать собак? – спросил Марк.

– Я не знаю, – пожал плечами хозяин корги. – Не видел таких запретов. Тут все с собаками гуляют. Так что, если у вас тоже собака и вы неподалёку живёте, почему нет?..

– Нет, собаки у меня нет… – проронил Марк. – А вы, значит, около этого монастыря живёте?.. Живописно!

– Ну да, вон в тех домах. С родителями, – он показал рукой в сторону домов вблизи автобусной остановки. – Но, самое главное, я тут учусь.

– Правда?

– Ага, у нас тут Гуманитарный институт. Я на кафедре истории России, – ответил парень с собакой.

– Здорово, а какой у тебя круг научных интересов?

Парень замялся:

– Пока рано об этом говорить, хоть я уже и на третьем курсе. Вот недавно готовил к семинару сообщение про Антония Римлянина. Очень интересно было почитать о нём в разных источниках.

– Это основатель монастыря? – спросил Марк. – Он действительно приехал из Рима?

– Ну как, приехал… – протянул студент. – Приплыл.

– В смысле – приплыл?

– В прямом. На камне.

И, увидев удивлённое лицо Марка, продолжил:

– Ну, так говорит житие. Антоний был православным, жил в Италии, после смерти родителей ушёл в монастырь. Но в 1106 году был вынужден его покинуть, так как уже произошло разделение церквей, и католики начали всячески давить на православных. Он молился, стоя на скале около берега, как вдруг её оторвало, и прямо на этом камне он доплыл до Новгорода. Его выбросило на берегу Волхова. Сначала он не понимал местный язык, а потом Господь чудесным образом наделил его этим даром. А построил он монастырь на деньги, что приплыли вместе с ним из Италии – там ещё до ухода в монастырь он выпустил в море бочку с сокровищами. Вернее, остатками сокровищ. Потому что основную часть богатств он раздал бедным в Италии…

– Подожди. Камень-то этот кто-нибудь видел?

– Он лежит на паперти собора Рождества Богородицы и сейчас, – ответил студент. – Обнаружили в середине XVI века.

– И где же он плавал почти 400 лет? – усмехнулся Марк.

– Этого никто не знает, – покачал головой студент. – Но камень-то действительно лежит. Ты бы и сам его мог увидеть, но какое-то время неудачное для посещения выбрал… Хотя погоди! У меня есть фотка же. Презентацию делал к своему сообщению для семинара, сфотографировал.

И он показал Марку фото. Довольно гладкий серый камень, и на этом всё.

– Но всё же всерьёз верить в то, что Антоний приплыл из Рима в Новгород на камне – довольно странно, – рассудил Марк. – Какие-то более правдоподобные версии есть? Он, вообще, реальный персонаж?

– Да, такой человек действительно существовал. Есть версия, что он не был римлянином. Ну, по крайней мере, не плыл оттуда на камне, – улыбнулся парень. – В любом случае, его личность во многом остаётся для исследователей загадкой.

Марк посмотрел на чернокупольный собор Рождества Пресвятой Богородицы. Он ему что-то напомнил, но к ночи Марк соображал совсем плохо, поэтому так и не понял, что. Сделал очередной кадр.

– Это третий по древности сохранившийся храм города, – сказал студент. – Было много перестроек, конечно, но сохранился он, в сравнении со многими другими, хорошо. Внутри, правда, довольно мало можно увидеть древних фресок, но у меня есть фото некоторых, что датируются XII веком.

Он пролистнул несколько фото, Марк взглянул на них очень рассеянно. И вдруг услышал:

– И вот что интересно: на этих стенах есть светские сюжеты XII века. Такие – правда, чуть более ранние, можно увидеть в киевской Софии.

Марк обратился в слух и зрение. Они сели на траву у собора. Верная пастушья собака прилегла рядом, то и дело, впрочем, вскакивая, будто пересчитывая «пасомых».

– Путь на хоры лежит через лестничную башню, там и расположены некоторые древние рисунки, – продолжал парень, показывая снимки. – Это лев. А это – китоврас, ну или кто-то, на него похожий. Кентавр?.. Некоторые думают, что какие-то рисунки и сам Антоний мог нанести…

Вот Антоний-то, даром что «римлянин», мог бы и облегчить Марку задачу – нацарапать где-нибудь у себя в монастыре: «Я, мол, человек новгородский». Он ведь новгородским и был: если вдруг представить, что он на самом деле уплыл из ставшей чужой, католической, родины в далёкую Русь, которая превратилась в родину его духа.

В конечном итоге, думал Марк, гуляя остаток вечера по монастырским закоулкам, мифы – это не плохо. Может быть, в них нет документальной правды, но есть психологическая. Правда души, если говорить пафосно.

Примерно такими словами он сопроводил несколько фото Антониева монастыря, которые отправил заказчику.

– Что думаешь после универа делать? – спросил Марк у студента-историка на прощание. – Многие из Новгорода, наверное, уезжают. Питер и Москва рядом…

– Ну да, – согласился парень. – А кто ещё не уехал, те мечтают. Шутка. Не все, конечно. Кто-то да остаётся… Ну, знаешь, уехать – это же не преступление. Тем более в наше время. Я, может, тоже уеду. Посмотрим после универа… Но, мне кажется, если и уеду, то обязательно вернусь.

– Почему?

Парень, помолчав, отшутился:

– Всегда приятнее гулять с собакой там, где пахнет XII веком.

***

«Марк, ступайте в отель, – прочёл он сообщение от заказчика. – Вам необходимо выспаться. Завтра будет сложный день».

«Решающий», – горько улыбнувшись, отправил Марк ответное сообщение.

«Отнюдь, – возразил заказчик. – Никогда не знаешь, какой из твоих дней будет решающим».

Разгадывать смысл его витиеватых сообщений у Марка не было сил. Но и уснуть он не мог.

– Просто подожду утра, – сказал он себе и завёл будильник.

Тут-то его и настиг тревожный сон.

Часть третья

Южные окрестности Великого Новгорода

В восемь утра его разбудил сердитый звонок телефона.

– Вы где?! – услышал Марк грубоватый мужской голос. – На без двадцати восемь же договаривались!

– Мы? С вами? Договаривались? – удивился сонный Марк.

– Что вы мне голову морочите! – кипятился хозяин недружелюбного голоса. – Это Геннадий!

– Очень приятно, но я не помню, чтобы мы о чём-либо с вами договаривались…