Поцелуй ночи

– Знаешь, у меня есть очень редкие издания, буквально раритеты, – сказал он уже другим тоном, и я тут же расслабилась, даже подошла к нему.

– Роман Брэма Стокера, которого вообще-то звали Аврахам, о графе Дракуле вышел в свет в 1897 году. В России роман появился в 1913 году. Издал его Корнфельд в Питере. У меня есть это издание! – он вытащил том в кожаном переплете.

Не веря своим глазам, я взяла книгу, осторожно перелистала страницы.

– Впечатляет, – я вернула ему томик.

– Это что! – с воодушевлением продолжил Гриша. – У меня есть настолько редкое издание, что я с него пылинки сдуваю.

Он достал книгу, показавшуюся мне самиздатовской, настолько дешевым выглядел картонный пожелтевший переплет с плохо пропечатанным названием.

– «Варни-вампир», – прочитала я. – Первый раз слышу.

– Неудивительно! – сказал Гриша. – Эту историю изначально издавали в середине 40-х годов прошлого века в еженедельных журналах. Затем собрали всю рукопись и напечатали как единую книгу. Это был первый роман о вампире. Автор Джеймс Малькольм Раймер, живший в XIX веке в Британии. Именно он создал сэра Фрэнсиса Варни – главного персонажа «Варни-вампир, или Праздник крови».

– Тогда многие так издавались и этим зарабатывали на жизнь.

– Ну да, это было развлекательное воскресное чтение для добропорядочных британцев. Экземпляры романа Раймера почти не сохранились, журналы тоже. Книга вышла анонимно, и только в 70-е годы было установлено подлинное авторство. Ее невозможно было достать в течение многих десятилетий, две перепечатки были опубликованы только в 1970 и 1972 годах. Книга и по сей день остается редкостью.

– Но ты сумел ее достать, – заметила я.

– Я фанат! – с гордостью заявил Гриша.

Его лицо раскраснелось, глаза горели, видно было, что он воодушевлен.

– Но и ты знаешь не обо всех авторах, – я решила его раззадорить еще больше.

– Утверждаю, что обо всех! – заявил он. – Говорю же, я с детских лет увлечен этой темой. У меня собраны практически все издания о вампирах.

– А Рубиан Гарц имеется? – спросила я.

Это имя я услышала от Грега. Гарц считался поэтом-вампиром. А так как Грег до своего превращения тоже писал стихи, но потом утратил свой дар, то судьба Гарца чрезвычайно его волновала. Грег рассказал мне, что поэт жил в XVI веке в Германии в небольшой деревне, воспитывался в семье обычного плотника. Когда ему было восемнадцать лет, он из-за несчастной любви пытался повеситься, но Гарца якобы спасли. А потом он помешался и вообразил себя вампиром. Так было написано в предисловии к его единственному сборнику. Грег был уверен, что Гарц – псевдоним, потому что он совпадает с названием одной известной в Германии горы. На ней, по преданию, собирались ведьмы со всей Европы на шабаш. Грег говорил мне, что если поэт действительно превратился в вампира, он должен быть жив и сейчас. И хотел его разыскать.

Гриша усмехнулся и начал рыться на полке. Я с нетерпением ждала, что он мне покажет. По правде говоря, мне казалось невероятным, что он может знать о таком персонаже. И вот он достал толстый, сильно потрепанный том.

– Думала, я не знаю, – довольно заявил он и раскрыл книгу. – Сейчас найду!

– Это что у тебя? – поинтересовалась я, заглянула ему через плечо и придержала страницу.

Но перед этим из могилы
Ты должен снова выйти в мир,
И как чудовищный вампир
Под кровлю приходить родную,
И будешь пить ты кровь живую,
Своих же собственных детей… —

вслух прочитала я.

– Это Байрон, – пояснил он, – стих написан в 1813 году. – А вот интересные строчки. Это мало кому известный Генрих Август Оссенфельдер, немецкий поэт, живший в первой половине XVIII века. – И Гриша продекламировал:

Ну подожди, Кристианочка,
ты не хочешь меня любить,
я тебе отомщу
и сегодня токайского вина напьюсь до состояния
вампира.
И когда ты будешь сладко дремать, высосу пурпур
с твоих свежих щек.
Ужо ты испугаешься,
когда я тебя поцелую,
поцелую, как вампир…

– А что это за сборник? – спросила я.

– Редкое издание прошлого века, называется «Темная вечность». Можно сказать, это антология вампирской поэзии, – довольно пояснил он. – Тут собрано практически все. Вот, кстати, и знаменитая баллада Вольфганга Гете «Коринфская невеста». – Гриша перевернул страницу и уткнулся в текст. – Я раньше безумно любил эту балладу, наизусть знал! – пробормотал он. – Думаю, ты тоже про нее слышала. Вот местечко! Класс! – И он прочитал нараспев и с выражением:

Знай, что смерти роковая сила
Не могла сковать мою любовь:
Я нашла того, кого любила,
И его я высосала кровь.
И, покончив с ним,
Я пойду к другим —
Я должна идти за жизнью вновь!

Я внимательно посмотрела на его взволнованное лицо. Никак не могла предположить, что Гриша столь серьезно увлечен этой темой. Я заметила, что он возбуждается все сильнее, видимо, стихи его заводили.

– Тут даже есть «Метаморфозы вампира» Бодлера, – после паузы сообщил Гриша. – Ты знаешь, что когда ему удалось опубликовать «Цветы зла», он вынужден был их изъять, потому что цензура сочла аморальными и непристойными эти стихи.

– Все это очень интересно, – ответила я. – Но ты отвлекся, я же спрашивала про Гарца.

– Да-да, – пробормотал он. – Помню, он точно здесь был. Жаль, что сборник без оглавления. Ага, вот же! – радостно сказал он. – Тут три его стихотворения.

– Дай-ка взгляну, – попросила я и взяла у него книгу.

Стихотворения были мне неизвестны. По крайней мере, в сборнике, который подарил мне Грег, таких не было. Особенно меня поразило первое.

Любовь сыграла с нами шутку злую,
Соединила нас назло и вопреки…
Я человеком стал. Но берега реки
Навечно разделили нас… Тоскую…
Тянусь к тебе… но пустоту целую.
Река – века! К тебе не перейти… —
прочитала я про себя и задумалась.

Смысл этих строк ускользал от меня, хотя все, кажется, было предельно ясно. Гарц написал, что он стал человеком.

«Неужели ему удалось выполнить условие поверья и он прошел обратное превращение? То-то Грег не мог его найти. Если Гарц вновь стал человеком, то, наверное, давно уже прожил отпущенный ему земной срок и благополучно скончался в свое время, – размышляла я. – Но когда это произошло, вот вопрос. Да и произошло ли вообще? Гарц, конечно, пишет, что он стал человеком, но, может, это поэтическая метафора. Как бы узнать поточнее?»

– Лада, эй! – тихо позвал Гриша. – На тебя такое сильное впечатление произвели стихи этого Гарца?