Необыкновенная

– Зара, зачем нужно было показывать стражнику руки? – Оглядываясь на огромного верзилу, закрывающего за нами ворота, спросила я.

– У нас такое правило. Если ты нарушил закон, тебе мажут руки по локоть растительной краской и выгоняют из города. Краску невозможно смыть в течение недели. Если за это время преступнику удавалось выжить вне поселений, то его впускают обратно. Считается, что судьба помиловала его, и обвинение снимают. За свою жизнь я встречала только двоих гиоников, которые вернулись через неделю обратно в город с чистыми руками. Очень важно, чтобы у тебя были чистые и ухоженные руки. Здесь все смотрят не на твоё лицо, а на руки.

– Мне тоже нужно изучить ваши законы, чтобы, пока я здесь, случайно не нарушить их. – Я приподняла голову и осмотрелась по сторонам. Мы проходили мимо одноэтажных домов, сложенных из камней. Дорога, петляя между домами, выходила на широкую площадь. – Надеюсь, ты поможешь мне в этом. – Проговорила я идущей впереди меня и ускоряющей шаг Заре.

– Конечно, госпожа, это всего десять несложных правил. – Зара оглянулась на меня и, улыбнувшись, показала рукой на один из домов, стоящих на краю площади. – А это мой дом. Подождите меня недолго у входа, я только предупрежу маму, о нашем приходе.

Зара толкнула деревянную дверь и вошла в дом. Я осталась стоять у порога. Мимо меня на площадь прошли два гионика в очень ветхой одежде. Кроме этого я не успела ничего рассмотреть, так как на улице уже стемнело, да и они двигались очень быстро. В это время за дверью послышался громкий вскрик и плач. Через минуту дверь отворилась и Зара жестом пригласила меня пройти внутрь дома.

– Госпожа, познакомьтесь, это моя мама, Василина. – Зара повернулась в пол оборота к стоящей рядом с ней седой, но ещё не старой женщине. И уже обращаясь к ней сказала. – Мама, а это госпожа, которая помогла мне сбежать из плена.

Женщина, рыдая от счастья, начала говорить мне слова благодарности, постоянно кланяясь в знак почтения. Она пригласила нас к столу, чтобы разделить с нами скромный ужин. Я осмотрелась. Обстановка была очень скромна – посередине жилища деревянный стол и две лавки, небольшой очаг в углу, деревянные вёдра на полу, полки с посудой и большой сундук у стены. В небольшое окно пробивался слабый свет с улицы. Мы с Зарой вынули из сумок все наши съестные припасы и отдали их Василине. За ужином она рассказала нам, что уже и не надеялась увидеть дочь. После того, как Зара и её отец пропали, все решили, что их растерзали дикие гионики. А после того, как Зара сказала матери, что отец жив и тоже хочет бежать из плена, Василина уткнулась в плечо дочери и разрыдалась.

В очаге догорали последние угольки, травяной чай был выпит. Василина успокоилась и предложила лечь спать. Она закрыла дверь на засов, сдвинула лавку к окну и подмела земляной пол. Разложив на сундуке огромный матрас набитый свежим сеном, мне предложили лечь на него, дав вместо одеяла грубое льняное покрывало. Сами гионики расстелили такой же матрас на полу, а когда легли, то накрылись своими накидками с капюшоном. Я заснула сном младенца. Всю ночь мне снились холмы поросшие лесом, необъятные луга и высокое голубое небо.

На следующее утро, проснувшись, я не обнаружила дома Зары. Василина сказала, что она, как только рассвело, убежала к Мирославу. Я прислушалась к своим ощущениям и поняла, что мышцы уже не сковывает боль. Василина подала мне чистое полотенце и налила воды в широкую глиняную чашу. Я умылась, и мы сели завтракать. В это время тихонько скрипнула входная дверь. Это была Зара, она остановилась на пороге и, улыбаясь, указала на стоящего позади неё паренька:

– Доброе утро госпожа, не пугайтесь, это мой жених Мирослав. – Она отошла в сторону, и я увидела смущённо улыбающегося, крепко сложенного молодого паренька с копной вьющихся светло русых волос. Он подошёл немного ближе и, глядя мне в глаза, произнёс:

– Госпожа, вы были так добры к моей невесте и помогли бежать ей из плена. Я всю свою жизнь буду благодарен вам за это. – Он немного подумал и добавил. – Если захотите остаться в нашем поселении, то мы с моим отцом построим вам отличный дом.

– Благодарю, но разве Зара не рассказала тебе, что я здесь ненадолго? – Я перевела взгляд от смущённого паренька на Зару. – Мне необходимо поговорить с вашим знахарем. А потом я должна вернуться домой.

Василина встала со своего места и, подвинув лавку ближе к столу, жестом пригласила молодых присоединиться к нашей трапезе.

– А что за дело у вас, госпожа, к нашему знахарю? – Поинтересовался Мирослав, садясь за стол.

Зара одёрнув его за край длинной льняной рубахи, покачав головой произнесла:

– Ну и любопытный же ты!

– Извините, госпожа, если я лезу не в своё дело. – Покраснев до самых кончиков ушей и опустив глаза вниз, произнёс Мирослав.

– Нет, нет. Это не секрет. – Сев на лавку у окна, ответила я. – Я ищу своего мужа, который пропал три месяца назад. Надеюсь, что он жив. Зара сказала мне, что знахарь обладает даром видения прошлого. Я так мучаюсь оттого, что не знаю что с моим мужем.

– Да, знахарь очень мудрый. Когда Зара и её отец пропали, я ходил к нему, потому что, так же как и вы мучился от неизвестности. Он успокоил меня, сказав, что Зара жива. Но знахарь видит только прошлое, он не сказал мне о том, что Зара вернётся домой.

– Где живёт ваш знахарь? – Спросила я, отпивая из чашки травяной чай.

– На дальней окраине города. Он принимает всех, кто в нём нуждается после полудня. – Ответил Мирослав и с благодарностью принял из рук Василины глиняную чашку с варёной крупой.

Василина тут же всплеснула руками и, обращаясь к Заре и Мирославу произнесла:

– Вот и хорошо, проводите госпожу к знахарю после обеда, а сейчас нужно сходить за хворостом в лес. Только не заходите вглубь леса, собирайте хворост по краю берёзовой рощи. – Василина положила на край лавки верёвку и небольшой топорик.

– Я, пожалуй, прогуляюсь с вами. – Глядя то на Зару, то на Мирослава, произнесла я. – Надеюсь, что не помешаю вам своим присутствием. Время тянется долго, если ожидаешь встречи.

– Конечно, вы увидите, как много жителей в нашем поселении. Днём все заняты работой на огородах, собирают хворост и пасут коз. – Зара выпила чашку с чаем и с благодарностью посмотрела на мать.

Я быстро накинула на себя накидку с капюшоном, и мы вышли из дома.

На улице было оживлённо. Несмотря на раннее утро, площадь рядом с домом Зары наполнялась народом. Мы направились к городским воротам. Там где вчера стоял верзила-стражник, сегодня никого не было. Ворота были распахнуты настежь. Гионики с вилами и тяпками выходили за городскую стену и направлялись на свои огороды, которые начинались прямо через дорогу. Мы пошли по дороге, ведущей к лесу. Зара и Мирослав шли, держась за руки, иногда тихонько что-то говоря друг другу. Глядя на них, я вспоминала нас с Глебом, когда мы были молоды и беспечны. Солнце уже показалось над соседним холмом, ласково накрывая своим светом, словно невидимым покрывалом всё вокруг. Дорогу, по которой мы шли, окружили дружным хороводом белоствольные берёзки. Невысокая сочная трава, словно мягкий ковёр покрывала землю. Полевые цветы просились в венок. От этой непорочной красоты сердце в груди стучало всё сильнее. Я с трудом сдерживала желание свернуть с дорожки и пробежаться босиком по прохладной и влажной от росы траве. Чем дальше мы шли, тем дружнее берёзки прижимаясь друг другу, окружали дорожку. Но вот Зара и Мирослав остановились и, указав мне на лесную полянку, принялись собирать хворост. Я осмотрелась. Дорожка, по которой мы шли, уходила дальше вглубь леса, откуда веяло неизвестностью и страхом. Поляна, на которую я вышла, была вся в цветах, словно из старой детской сказки. Где то поблизости журчал серебром ручей. Наконец скинув обувь, я коснулась ногами травы и тут же волна восторга прокатилась по моему телу. Один шаг, другой. Аромат полевых цветов, пока ещё чуть уловимый, приятно вскружил голову. Нарвав охапку разноцветных трав и цветов, я быстро сплела из них себе чудесный венок. Водрузив его себе на голову, я подошла к ручью. Заглушая щебет птиц и кузнечиков, весело перекатываясь по каменистому руслу, он манил к себе своей чистотой. Набрав в свои ладони хрустально – ледяной воды я небольшими глотками попробовала её на вкус, а потом быстро умыла лицо. Это ещё больше подняло мне настроения и я, напевая себе под нос детскую песенку, побежала на край поляны. Подойдя к большой белоствольной берёзе, я обняла её и прижалась к стволу, как к давно знакомой подружке. Потом я подошла к другой берёзе и снова обвила руками её стройный стан. Затем я покружилась вокруг соседней берёзы, потом вокруг следующей. В этом танце я обошла почти все деревья по краю поляны. Моя голова кружилась от нахлынувших давно забытых чувств, как вдруг я почувствовала на себе, чей то пристальный взгляд. Я оглянулась, вокруг никого не было, лишь слышны были голоса Зары и Мирослава. Посмотрев в сторону густого и тёмного леса, куда уходила дорожка, я решила окликнуть Зару. Она тут же подошла ко мне и поспешила успокоить меня:

– Не бойтесь, госпожа дикари сюда не придут. Здесь вокруг много поселений и поэтому днём они сюда не сунутся. – Зара окликнула Мирослава. Он подошёл к нам с огромной вязанкой хвороста.

– Сейчас затяну верёвку на вязанке потуже, и пойдём домой. – Мирослав деловито заткнул за пояс топорик и принялся стягивать верёвку. Я ещё раз посмотрела на пугающую своей темнотой чащу леса, одела на ноги свои башмачки, сняла с головы венок и накрыла голову капюшоном.

Зара помогла Мирославу взвалить вязанку на спину, и мы зашагали по дорожке, подальше от страшного леса. Выходя из рощи, я повесила венок на высокий сучок берёзы и как старому знакомому помахала ему рукой. Дойдя до поворота дороги, я решила оглянуться и вновь помахать венку рукой. Но обернувшись, я не увидела своего венка. Холодок пробежал у меня по спине и ноги сами пошли чуть быстрее.

Придя домой и, пообедав, мы отправились на окраину города к знахарю. Возле большого деревянного дома мы увидели двух женщин с детьми, сидящих на скамье и ждущих своей очереди. Мы сели рядом с одной из них. Когда подошла моя очередь, Зара ободряюще улыбнулась, открыла передо мной дверь и, пропуская меня внутрь, тихонько произнесла:

– Не переживайте, всё будет хорошо.

Пройдя по небольшому коридору, увешанному пахучими лесными травами, я подошла к массивной деревянной двери и приоткрыла её. Робко перешагнув через порог, я увидела возле стола рядом с окном огромную мужскую фигуру. Его накидка отдалённо напоминала чёрный монашеский плащ с огромным капюшоном, который закрывал всё лицо. Он смешивал на сукне, какие то сушёные травы. Заметив моё появление, знахарь отложил свою работу и произнёс:

– Что привело тебя ко мне, прелестный цветок?

– Я пришла к вам издалека и хочу попросить вас о помощи.

– Значит ты действительно лесная нимфа или ты ангел, который спустился с небес? Не знаю, кто ты, но чувствую, что ты не такая, как все, ты – необыкновенная. Откуда ты появилась?

Я смущённо опустила глаза и залилась румянцем, потому что заметила за спиной у знахаря в корзине помимо свежесобранной травы и мой лесной венок. Он словно прочитал мои мысли.

– Да, утром в роще я напугал тебя, прости. Твоя красота и твой танец с берёзами так очаровали меня, что я подошёл слишком близко, и ты почувствовала опасность. – Знахарь сказал это с невероятной мягкостью в голосе, отчего я сильней засмущалась и опустила голову вниз. Мой капюшон теперь совсем скрыл моё лицо, и я не видела ничего кроме деревянного пола и собственных башмаков. Тем временем знахарь, подошёл ко мне и, взяв за руку, подвёл к столу, указав жестом на скамью. – Можешь не бояться меня. Чем я могу помочь тебе? Расскажи, я помогу, если это в моих силах. – Садясь напротив меня и наливая в глиняные кружки травяной чай, произнёс знахарь.

Сняв с головы капюшон, я решилась поднять глаза и посмотреть на собеседника. Его чёрная накидка по-прежнему скрывала всё лицо.

– Три месяца назад пропал мой муж. Сначала я ждала, надеялась, что он вернётся. Но время идёт, а его всё нет. – Я с мольбой в глазах и надеждой в душе продолжила свой монолог. – Мы любим друг друга вот уже много лет. Ничто не предвещало беды. А теперь мне кажется, что я потеряла его навсегда. Разлука с ним непереносима. Никогда ещё мы не расставались так надолго.

– Что же ты хочешь от меня? – Медленно и печально произнёс знахарь.

– Мне сказали, что вы можете видеть прошлое.

– Увы, в твоём случае я могу только посочувствовать тебе. Я знаю, что такое разлука с любимым человеком. – Знахарь пододвинул поближе ко мне чашку с чаем. – Сегодня, там, в роще, глядя на тебя, я вспомнил свою давнюю любовь. Нет, ты не похожа на неё ни лицом, ни телосложением. Но она, как и ты – необыкновенная. Тот же наклон головы, плавные движения, тот же наивный и искренний взгляд. Мы дружили с детства. Она считала меня просто своим другом. А я чувствовал, что не могу без неё прожить и дня. Но она полюбила другого мужчину. Чтобы не мешать её счастью я ушёл из дома. Но судьба свела нас с ней ещё раз. Она любила только своего мужа, а я только её. Для неё я по-прежнему был просто другом. И вот я здесь, один уже целую вечность. Боль, с которой мне приходится жить стала привычной. Когда сегодня утром я увидел тебя, в моей душе, что то дрогнуло, притупившаяся было боль, опять проснулась.

– Мне очень жаль, что сегодня я невольно стала причиной ваших страданий. Но скажите, почему вы не можете помочь мне. Почему не хотите заглянуть в прошлое? – Я безрезультатно попыталась рассмотреть за чёрным капюшоном лицо собеседника.

– С такими просьбами ко мне приходят очень часто. Просят заглянуть в прошлое и узнать, что произошло с близким человеком. Но поверь мне – иногда лучше этого не знать. Твой случай не исключение. – Знахарь ещё сильнее наклонил голову вниз, давая понять, что наш разговор закончен.

– Я вас очень прошу, помогите мне. Вы не представляете себе, как сложно мне было добраться сюда. – С мольбой в голосе произнесла я, и моя рука непроизвольно коснулась его ладони. Знахарь отдёрнул руку, словно моё прикосновение обожгло её.

– Хорошо. – Он вышел из-за стола и встал за моей спиной. Через минуту он вздохнул и тихо произнёс. – Я не вижу его, прости. Я попытался тебе помочь, а теперь уходи.

Я утёрла рукой мокрые от слёз глаза, накинула на голову капюшон и встала из-за стола.

– Подожди, ты не сказала мне своего имени. – Голос знахаря стал мягким.

– Вы не спрашивали, да это и не важно.