Я всегда остаюсь собой

– Сейчас увидите.

Она кивнула дворецкому:

– Эдди.

Он молча развернулся и подошел к комоду в углу комнаты – за неимением лучшего слова назовем его викторианским. А где-то, наверное, сидит мастер и до сих пор считает купюры, которые ему заплатили за этого монстра, и из глаз его текут слезы счастья.

Эдди открыл один из ящиков и достал оттуда браслет. Тихо подошел и протянул его мне.

– Ты согласен, Эдди, ведь правда? – спросил я.

Он кивнул.

Я надел браслет на запястье левой руки.

– Можешь дать мне свой код? – спросил я у Эдди.

Он достал из внутреннего кармана листок бумаги и ручку и накорябал номер.

– А не разговариваешь ты из принципа, что ли?

– Три года назад Эдди принял обет молчания, – ответила Далия Бар-Фехтман.

– Путешествие на Восток, внезапное просветление?

– Не знаю. – Она пожала плечами. – Он не сказал. Просто замолчал – и все.

Под ее внимательным взглядом я ввел код.

И потом спросил:

– Готовы?

– Да, – ответила она.

– Ты принял мой запрос? – спросил я у Эдди.

– Да, он принял, – ответила она вместо него.

– Тогда поехали, – сказал я и нажал на кнопку.

Браслет на запястье Эдди стал пикать.

– О, здорово. У тебя модель со звуком, – сказал я. – Какого она года выпуска?

Бар-Фехтман переводила взгляд с меня на него и обратно, не понимая, что к чему.

– Вы где? – спросила она.

– Я тут, – ответил я. Браслет у меня на руке стал нагреваться.

– Но он же пикал, – сказала она.

– Да, и это еще не самое интересное, – сказал я и поднял руку.

– Что вы имеете в виду?

Вам, богачам, всегда нужны эффектные сцены. Три, два, один…

Браслет у меня на запястье треснул и загорелся. Через секунду, когда жар стал невыносимым, я стряхнул его с руки. Горящий ремешок упал на мраморный пол.

Я откинулся на спинку дивана, а Бар-Фехтман, вытаращив глаза, смотрела, как браслет превращается в кучку пепла.

– Я самый надежный курьер, которого вы только можете нанять, и не только потому, что я обещаю никогда не спускать глаз с ваших посылок, но и потому, что я все время буду с ними. Я инвалид. – Я дал этому слову наполнить комнату и продолжил: – Я не могу ни с кем обмениваться. С любым браслетом, которым я пытаюсь пользоваться, происходит ровно то, что вы только что видели. Можете поискать, но я почти уверен, что вы не найдете медицинского описания этой проблемы. И уж точно вы не найдете другого курьера, к которому можно буквально привязать ваши посылки – и быть уверенной, что он точно доставит их до места назначения, да так, чтобы на каждом отрезке пути можно было за ними следить. Я знаю, что ваш предыдущий курьер посередине пути обменялся с человеком, который, как выяснилось позже, кинул вас обоих. И именно поэтому вы ищете нового курьера.

Я поднес чашку чая ко рту.

– Я не смогу сделать ничего подобного, даже если захочу.

Бар-Фехтман улыбнулась.

Она снова села, взяла мой листок, что-то на нем написала и придвинула ко мне.

Я взял его и увидел новую сумму.

– Теперь понятно, почему вы берете так дорого, но это все же слишком. Вот более подходящая, на мой взгляд, цена, – сказала она.

Я положил бумажку на стол. Эффектные сцены никогда не подводят.

– И из гонорара за первую доставку я вычту стоимость браслета, который вы мне сожгли, – добавила она.

– Надеюсь, что он не дорог вам как память или что-нибудь вроде того, – сказал я.

Она усмехнулась и снова встала:

– Пожалуйста, допивайте чай. Эдди проводит вас к выходу. Первое задание начнется уже скоро – как только из Франции мне сообщат, что нашли новую сотрудницу. Я вам сама позвоню.

Она развернулась и вышла из комнаты, стуча каблуками, гордо выпрямившись. Наверное, даже улыбаясь. Я сделал еще маленький глоток чая и взглянул на Эдди. Он смотрел прямо перед собой, как будто меня нет.

– Обет молчания, значит? – сказал я ему. – Молодец. Придумал, как избавиться от кучи ненужных разговоров, а?

– О, ты себе даже не представляешь! – сказал он, оставаясь совершенно неподвижным.

3

Я ехал на заднем сиденье такси и с удовлетворением смотрел, как за окном меняется вид.

День начался очень неплохо. Новая клиентка, молчаливый таксист. Наверное, вечером стоит позвать Гиди в бар, выпить за новую работу. Я угощаю.