Община 2

– Спасибо бабушка. Чтоб мы без вас, со своей очаровательной помощницей, делали.

Алёнка покраснела и кивнула головой, отвечая на мою благодарность.

– Так может её второй женой взял бы? А Максим? – подмигнул мне хитрая бабка.

– К сожалению, в моём сердце поместилась только одна Дарина. Да и молода ещё внучка твоя, пусть поживет для себя вдоволь. – ответил я той же хитрый улыбкой. – Хотя. Вон как Тугарин поглядывает на неё. Может у них чего получится? А дружище, как тебе девушка?

Красивая. – засмущался тот. – Она похожа на мою первую любовь, что згинула в рабстве, словно младшая сестра.

Девушка в момент стала серьёзной.

– А как её звали? – спросила она дрожащим голосом.

– Её звали Ольга. Я любил её. И хотел освободить из плена, но не успел. – с болью в глазах, ответил Тугарин. – Всего один день, и она была бы жива. Мы были бы вместе. – Он, со злостью, ударил кулаком по лодке, на которой сидел. После сморщился от боли в груди.

Алёна подбежала к нему и вновь зафиксировала левую руку.

– Ещё раз освободишь руку, получишь у меня. – горячо сказала она ему. – Так у тебя точно ничего не заживёт. А время назад не воротишь. Это была моя старшая сестра. Их с мамой и папой в поселении застали в расплох половцы, когда я была в лесу. Дальше судьбу её не знала, нашла родителей дома мёртвых. Я уже давно смирилась с её потерей. А ты меня понял? Береги рану. – вернулась из воспоминаний девушка.

– Да, мой командир. – пошутил Тугарин и выпрямился, после посмотрел через моё плечо и, вмиг стал серьёзным. – Максим, там наши возвращаются.

Через пять минут воины на двух лодках пришвартовались, и командир стоял перед нами и докладывал:

– Принадлежность воинов определить не удалось. Одежда и оружие самодельные. Видимо для маскировки. Так-же, удалось взять двоих пленных. Один тяжело ранен в живот. Возможно не жилец, там, в низу живота, дыра с кулак от попадания пулемёта. Второй цел, почти. Так, пару царапин. Он молчит, сотрудничать не хочет.

– Раненого нашим знахаркам отдай. Того молчуна, что целый – в сарай, под чёткий надзор. Волка к нему отправьте. Пусть выбьет из этой мрази всё, вплоть до того, когда в туалет ходил по большому и сколько раз за год.

– Вас понял. – отрапортовал командир и побежал раздавать указания.

Уже к вечеру ко мне в гости заглянул уставший Волк.

– Пленный по любому имеет диверсионную подготовку и весьма неплохую. Стандартные методы допроса не принесли результатов.

– Да ну? – удивился я докладу тестя. – Зная твои методы допроса, я удивлён крепости этого мужика. Вообще молчит?

– Не знаю. – развёл руками Волк. – Он сразу, как я его допрашивать начал, хотел язык откусить себе. Хорошо я вовремя спохватился и зубы ему повыдёргивал щипцами. Язык тоже зафиксировал. Рыболовным крюком к носу зацепил, чтоб не проглотил. После этого я и не разговаривал с ним.

– Так как же ты узнаешь, готов ли он поделиться своими тайнами с нами? – подключился Тугарин. – Может он уже поговорить хочет и не может?

– Так я чего и пришёл. – продолжил Волк. – Я ж по методу Максима действую – плохой надзиратель и хороший надзиратель.

– Что за метод? – с подозрением спросил Тугарин.

– Пошли. По дороге объясню. Там все просто. – позвал я того, одевая обувь.

Волк, как всегда, был в своём репертуаре. На пленного было больно смотреть. Голый, со следами многочисленных ожогов. Конечности были отрезаны, как и гениталии. Все наспех прижигалось и забинтовывалось, чтоб мужик не помер.

– Ну что ты будешь делать с этим Волком. – сочувственно сказал я, протирая кровавое лицо того. – Хотел же я раньше прийти, поговорить, да дел полно. Вот он и перестарался.

Пленный очнулся и начал выть, как маленькая девочка.

– Ну что ты. Тшшш. Тише, мой хороший. – с заботой в голосе добавил я, продолжая вытирать пленного.

Тугарин молча сидел рядом, не сводя с нас глаз, а Волк вышел.

– Сейчас мы язык тебе освободим и поговорим. Да? Ты же хочешь поговорить со мной? – продолжил я общение. Мужик положительно закивал головой, чуть успокоившись.

– Вот так-то лучше. На водички попей. А то этот изверг точно тебя не поил. – подставил я кружку с водой ко рту мужика и тот жадно и громко начал глотать живительную влагу. – Ну как лучше?

– Спасибо. Да. – с сильным акцентом сказал пленный. – Я все скажу, только прекратите. Я половский воин и хотел умереть на поле боя а не так....как кусок мяса…

– От лица какого хана ты выступаешь? Какое задание получил? От куда информация? – на родном языке спросил половца Тугарин.

– Так ты из наших? – удивлённо спросил пленный.

– Нет. Я Тугарин и я с рождения не из ваших. Я презираю все, чем живут половцы. Отвечай на вопрос.

– Я воин хана Урусовы. Это старший сын Шарукана. Ты тот самый, знаменитый Тугарин?

– Я знаю Урусову. Но он же ещё юнец и его никто в серьёз не принимал. – ответил Тугарин, проигнорировав вопрос про свою скромную персону. – Да, к тому же, слухи про него ходят, что мужиков любит, а не девушек. Как такого вообще ханом сделали? Что у вас там происходит?

– После смерти Шарукана, о которой мы узнали от своего человека, что живёт в вашем поселении, Урусова "сдружился" с командиром армии Шарукана – Соломоном. Вместе они подмяли под себя власть и объединили несколько армий. – пленный закашлялся и сплюнул под себя кровь. Их наглость и скорость по захвату власти, сразу после смерти Шарукана, не оставили конкурентам шансов. Теперь Урусова полноправный кахан по праву кровного наследства и оспорить его власть поздно – слишком быстро они восполнили военные силы.

– Дальше. – развеял я затянувшуюся паузу. – Мне нужно знать весь расклад и, самое важное, кто у нас крыса?

– А дальше, Урусова в подробностях узнал, как ты вырвал сердце у его отца. Также он в курсе о вашем отравляющем оружии. Они сейчас работают над защитой от него. Ваш человек предоставил противоядие и сам яд. Травники Урусовы всё последнее время ломают головы, как эти зелья повторить. Пока безрезультатно. Он хочет применить против тебя тоже оружие, чтоб ты прочувствовал всю подлость такой атаки. Нас отправили следить за вами, чтоб сообщить о изменениях, если они будут. Так-же поступил приказ ранить местного человека и попробовать выманить тебя под удар на противоположный берег реки, чтобы похитить или убить, если похищение окажется невозможным. Это придумали после того, как ваш житель раскрыл нам кто ты и твои привычки. Одна из них – излишняя забота о своих и любимое место на берегу реки. Правда на это волшебное оружие, которое всех разорвало на части, мы не рассчитывали.

– Сколько человек было в отряде?

– Пятнадцать. Одного сегодня не было, он отдельно занимается охотой, для пропитания и, периодическими встречами с вашим человеком, для сбора свежих данных. Кто этот человек у вас я не знаю. Знает только охотник. Могу только сказать, что встречаются они ниже по течению, не далеко от окрестностей проклятого леса.

– Когда твой хан нападёт?

– Не знаю. Честно. Он собирает информацию и армию. Но Урусова не такой импульсивный как его отец – Шарукан. Он на тот же крючок не попадётся и всё рассчитает. Зная его, могу сказать, что ударит он в слабое место и неожиданно. Как и когда, одному богу известно.

– Как далеко ваша стоянка? Какое количество армии? – спросил Тугарин, пытаясь почесать зафиксированную руку.

– Около пятнадцати дней езды верхом на восток. Армия не более десяти тысяч была, но Соломон вёл активную работу по объединению в орду нескольких ханов. Он, не стесняясь, расхваливал им небывалое оружие, с помощью которого половцы уничтожат всех, кого захотят, когда захватят ваше поселение.

– Вот не успокойтесь вы никак. – сплюнул я на пол, обращаясь к пленному. – Нам что, перебить вас под корень, чтобы вы успокоили свои половские тела? Или вы сомневаетесь, что нам это под силу?

– После бесславного падения войск Шарукана, не сомневаемся. Но традиции по кровной мести и вражде к русам, не поддаются спорам и пересмотру. Мы воины степей и…

– И там умрёте. – перебил я половца. – А ваш отмороженный народ канет в Лету, потом будут татаро-монголы, такие же отмороженные. И они тоже будут изгнаны с наших территорий и будут влачить жалкое, кочевое существование на пустынных землях, которые никому не нужны. Лишь через долгие века какая-то часть этих остатков народа найдёт в этой земле чёрное золото и станет оседлым и богатым.

– Ты что шаман? Пророк? От куда тебе ведомо будущее? – изумленно спросил пленный половец.

– Потому, что я родом из этого будущего. Ты для меня и твой народ – это история. История мёртвого народа, который был у всех занозой в заднице.