Хроники Смирнова

– Подожди, Аня, прошу. – Виктор выскочил сразу за ней и загородил лестницу

– Пусти меня!

– Прошу, подожди. Прости меня…пожалуйста! Это странно звучит после того, что ты сказала, что ждала извинений, но я правда неудобно себя чувствую…

– Пропусти меня, Смирнов. Слишком поздно. Раньше ты был другим…

– Ладно, проходи. Но запомни, Аня, что я любил, люблю и буду любить тебя. Это не понять…Просто моя любовь не выражалась в ласке, прогулках и романтике. Прощай! – Виктор отошёл к стене, освободив проход

Анна стояла на месте:

– Эх, Смирнов, если бы любил по-настоящему, то переборол бы свои принципы! Прощай! – на её глазах показались слёзы

– Я тебя люблю сильнее всего на свете! Просто поверь… – он ушёл в квартиру, закрыв дверь за собой, но Виктор наблюдал за Никольской через глазок, а затем ушёл на кухню и наблюдал из окна.

Анна, немного постояв, пошла вниз по лестнице, после чего вышла из подъезда направилась в сторону своего дома…

Сожаление, внутренняя тяжесть, грусть, бессилие, одиночество, отчаяние, раздумья, волнение, жалость, муки совести – вот, что было у Виктора в тот момент. На душе скребли кошки. Его слегка потрясывало. Он до конца не мог поверить в произошедшее. Не мог поверить в конец. Последняя возможность всё исправить была упущена. Тот, на кого можно было положиться, кто всегда поддержит, обнимет шёл по улице, отдаляясь от Виктора. Причём отдалялась Анна не только физически, но и морально. Смирнов понял, что теперь возродить отношения будет невозможно, и Никольская вряд ли захочет его видеть…

На следующее утро Виктор проснулся, умылся, позавтракал, оделся и пошёл на работу, взяв две флэш-карты, на которых находились видеозаписи, фотографии и интервью с Майдана. Настроение было на самом дне. Да что там! Ниже дна! Он был подавлен.

Смирнов подошёл к машине, достал из багажника щётку и начал счищать снег с автомобиля. После этого он сел в машину и завёл её, а затем двинул на работу.

Виктор ехал раньше, чем обычно, поэтому успел проскочить до начала пробок. Припарковав машину возле офиса, Смирнов пошёл в кофейню, где взял эспрессо. Но даже напиток не смог хоть слегка взбодрить его. Более того, у Виктора побаливала голова. Третий раз в жизни у него сильное похмелье. Однако кофе искоренило сушь внутри гортани, хоть и не спасло от боли в голове.

Смирнов зашёл в офис, здороваясь со всеми, но по его лицу не было видно, что он испытывает хоть какие-то чувства. Он, словно робот, пожимал всем руки и спрашивал как дела. Это все заметили, но не стали особо расспрашивать, чтобы не давить на больное место.

Зайдя в кабинет, он повесил на вешалку своё пальто, после чего удобно уселся на стул и запустил компьютер, куда вставил две флэшки. Сегодня ему предстояла немалая работа – сделать статью для газеты и сайта издания. В последнее время всё больше людей смотрят сайт. Ну а люди постарше традиционно читают то, что напечатано на бумаге. Недаром Советский Союз называли «самой читающей страной в мире».

Виктор позвонил по офисному телефону в кабинет начальника – ответа не было, затем позвонил секретарше:

– Доброе утро, Виктор Николаевич! – раздался нежный женский голос, который напомнил об Анне

– Доброе утро! А Николай Иванович ещё не пришел?

– Нет. А вы что-то хотели передать?

– Просто хотел сообщить, что вернулся с командировки.

– Хорошо. Когда он придёт, я ему сразу передам.

– Спасибо!

После этого Виктор окунулся в работу. Только он написал первые несколько предложений, как в кабинет зашёл Николай Иванович:

– Виктор, привет. Как дела?

– Здравствуйте, Николай Иванович! – мужчины пожали друг другу руки – Вот вчера вечером вернулся из Киева. Сейчас статью делаю…

– Это всё ясно. Расскажи хоть, как там дела в Киеве? Что происходит?

– Вы оказались правы, там сильный раскол общества. Протестанты на дух русских не переносят, а местные жители знают русский, но боятся на нём разговаривать.

– Ясно-ясно.

– Там все смутно, очень смутно.

– Понимаю…

– Я сегодня статью и материал для сайта скину.

– Хорошо… – начальник ушёл, а Виктор снова принялся за работу.

Он красиво, по-парфёновски писал текст, время от времени вставляя фотографии между абзацами. Чуть дальше он прослушал интервью с ОМОНовцем и переписал его в статью, а в конце статьи сделал небольшой вывод из всего этого. Он закончил работу над статьёй ещё за полчаса до обеда.

За оставшиеся тридцать минут он скопировал текст статьи на отдельный документ, к которому прикрепил фотографии и запись интервью – это было для сайта. Работа выполнена. «Что-то я быстро управился!» – подумал Виктор.

Пока он работал, он ни разу не вспомнил об Анне. Работа иногда помогает отвлечься от своих проблем, что очень спасает нервы. Ведь сидеть весь день и кусать локти – так недолго и срыв заработать.

Вот зазвонили настольные часы Виктора, показав, что наступило время обеда. Он мигом встал, проверил карман на наличие бумажника и вышел из кабинета. Смирнов быстрым шагом шёл в столовую. Его лицо перестало быть бледным, на лице стала показываться лёгкая улыбка. И непонятно, из-за чего состояние так сильно переменилось. Может, из-за того, что на время забыл? Или из-за того, что переварил проблему и оставил её позади, продолжая жить, как есть? Никто так и не понял.

Смирнов вошёл в столовую. Там уже сидел Митя – постоянный клиент этого заведения. Виктор подошёл к его столику:

– Привет! – произнёс Смирнов и пожал руку коллеге

– Какие люди! Вот и киевляне приехали!

– Сейчас еды возьму и приду.

Смирнов, не раздумывая долго, взял себе рис и куриной котлетой, компот и суп, после чего вернулся за стол.

– Ну, рассказывай! – торжественно произнёс Дмитрий

– Там всё довольно серьёзно: ты был прав насчёт раскола.

– Ну вот! Я никогда не ошибаюсь, друг мой! – усмехнулся Митя

– Там такие столкновения были…не поверишь. Пожалуй, последние лет десять-пятнадцать таких протестов НИГДЕ В МИРЕ не было!

– Всё настолько жестоко?

– Да. Там жесткостью отвечают на жестокость. К примеру, если начинается шествие, то полиция перекрывает улицу, тогда протестанты камнями кидаются, а в ответ газовые гранаты летят, ну или резиновые пули. Иногда протестанты даже «коктейль Молотова» бросают по полиции!

– Правда?

– Ага. Когда такое произошло, то там месиво, говорят, было. Сам видел побитую толпу…

– Жесть, а девушка с тобой была?