Хроники Смирнова

– А можно будет в Москву поехать в отпуск?

– Раз в пять месяцев тебе будет даваться две недели отпуска, и увольнительные два раза в неделю…Поехать можно! – усмехнулся старик, подрагивая своими седыми усами.

– Товарищ генерал-лейтенант, а если вдруг…ранение и убьют, то что?

– Если ранят, то там больница есть, а если убьют, то…труп наверняка сюда привезут и похоронят без афиширования.

– Я вас понял, товарищ генерал-лейтенант! Разрешите идти?

– Идите, капитан Смирнов, идите…

Виктор вышел из кабинета и со скоростью ветра понёсся в машину, после чего поехал домой. На нём не было лица. Цвет кожи был таким же бледным, как и с утра. Выбор был крайне сложным…

Не успел он отойти от шока, как его тёмно-синяя машина оказалась возле подъезда. Смирнов вышел из машины, закрыл её и стал смотреть в свои окна. В них горел свет. Виктор около минуты неподвижно смотрел наверх. Он знал, что там его ждёт верная и любящая девушка, которая родит ребёнка, и их невозможно взять и бросить, уехав на войну. Но с другой стороны стоят товарищи – они сотни раз спасали друг друга от верной гибели, подавая руку помощи в самый трудный момент.

Перед глазами Смирнова показались огромные весы с двумя чашами. На левой стояла Анна в роскошном белом платье, а на руках у неё маленький ребёночек, чьё лицо просто копия девушки. На провой чаше стояли трое товарищей, которые были облачены в военную форму. Чаши находились в идеальном равновесии, ничто не могло нарушить баланс.

Однако Смирнову предстояло поставить небольшой грузик на одну из чаш – той, кто важнее по жизни. Этот маленький грузик нарушит равновесие, и какая-то из чаш станет более весомой.

Виктор стоял неподвижно и представлял перед собой эти весы. Его глаза заполнили слёзы, которые позже потекли по щекам. Он вообразил, что держит в руке тот самый решающий грузик. Вдруг Смирнов словно очнулся. Он быстро протёр глаза, и поток слёз прекратился вместе с видением, а после этого Смирнов бегом направился в квартиру.

На кухне сидела недовольная Анна, которая крикнула в прихожую:

– Ты чего так поздно?

– Задержался на работе, милая. Прости.

– Задержался на работе?! Десять вечера на улице, а ты только домой пришёл. Ты работаешь до шести вечера, где ты был четыре часа?

Смирнов снял ботинки, пальто и прошёл на кухню.

– Понимаешь, милая, там очень долгая история…

– Ну-ка, дыхни! – приказным тоном сказала Анна; Смирнов дыхнул – Трезв…Тогда где ты был четыре часа? И почему ты на улице стоял пятнадцать минут и смотрел в темноту? – вдруг Никольская словно прозрела – Ты употреблял наркотики? Чёрт возьми, надо звонить в лечебницу…

– Да ничего я не употреблял! Что ты навыдумывала?

– Тебе с утра звонил неизвестный номер, ты плохо выглядел, а ещё до десяти задержался и стоял просто так во дворе… Всё ясно, Витя. Зачем ты с этим связался?

– С чем я связался? Я ничего не употреблял! – Смирнов взял Анну за плечи и начал слегка потрясывать – Я по делам заезжал, понимаешь?

– По каким ещё делам?

– Это секретная информация.

– Врёшь…

– Не вру! – Виктор перестал потрясывать Анну – По делам я ездил, клянусь тебе!

– Тогда скажи по каким делам! Ты говорил, что между нами никогда не будет никаких секретов!

– Ладно, но при условии, что это из твоих уст и мыслей никогда не вылетит!

– Клянусь собой, что не скажу никому.

– Мне звонили из ведомства…Я после работы туда на встречу ездил. Мне предложили работу…

– Ведомство?! – удивлённо проговорила Анна и села на стул – Что они тебе предложили?

– Ты же про конфликт на Донбассе слышала?

– Естественно. Все новости об этом трубят! И…Тебе предложили туда ехать?

– Да.

– А что с работой?

– Сказали, что что-то придумают.

– Ты поедешь? – суровым голосом, похожим на мужской спросила Никольская

– Есть срок подумать до завтра. Я ещё не определился…

– А к чему склоняешься?

Смирнов также сел на стул и стал смотреть прямо в глаза девушке. Проницательным и серьёзным взглядом. Он смотрел на её светлые длинноватые волосы, на выразительные голубые глаза, которые начали блестеть при свете лампы, на красивый женский нос, на худенькую шею. Виктор сидел так около пяти минут.

Никольская задавала ему какие-то вопросы, но они словно пролетали мимо его ушей. Он был погружен в свои мысли, в свои размышления. Виктору снова пришло видение, будто он в полном одиночестве сидит в тёмной комнате, и вдалеке виднеются две белых двери. Смирнов подошёл к каждой из них и приоткрыл их, наблюдая за происходящим через щель.

За одной дверью был какой-то сквер, и через миг из тишины деревьев послышалось отпевание священников и всхлипывание носов. Вот показалась толпа людей, которая несла три гроба, которые, в свою очередь, опустили в глубокую яму и зарыли землей. За этой дверью царила траурная обстановка, грусть.

За второй дверью слышался грохот и стрельба. Были видны взрывы и тела, изрешечённые осколками. В том числе и тело Виктора, которое лежало прямо возле двери. Смирнов нагнулся поближе, чтобы поглядеть. У того Виктора, что лежал за дверью, в руке было недописанное письмо, на котором большими буквами было выведено имя адресата: «Анне Никольской».

В своём видении Смирнов громко захлопнул обе двери, отошёл от них и упал на спину с грохотом…После этого Виктор пробудился и вновь вернулся в нормальную жизнь. Он упал на пол, а Анна на коленях сидела рядом с ним и положила на голову мокрую тряпку.

– Аня, я упал?

– Да, ты упал. Что ты принимал? Так и знала, что надо было звонить в лечебницу.

– Не надо, милая. – Смирнов начал вставать и снова сел за стол – Мне показалось видение…Не буду его описывать, но атмосфера там жуткая была!

– Видение?

– Да, милая, видение. Именно оно. Просто моя голова сейчас очень сильно загружена…А что сегодня на ужин?

Никольская поставила на стол салат, а также тарелку с картофельной запеканкой.

– Кушай, Витя, кушай. – ласково сказала она и обняла его