Раневская, что вы себе позволяете?!

Безусловно, этому способствовало то, что в 1934 году Раневская дебютировала в фильме «Пышка». Талантливый режиссер не мог не заметить ее яркого артистизма, запоминающуюся внешность – все это как раз и нужно для фильма. То, с каким удовольствием и как героиня Раневской в фильме «Пышка» ела курицу, вызывала настоящий восторг у профессионалов, а у обычных зрителей – дикое слюноотделение и невольно возникающее желание чем-либо перекусить.

Игра Фаины Раневской в Театре Красной Армии была замечена Москвой. Но известность в театре была только одним из слагаемых общего успеха. Бешеная популярность буквально накрыла актрису в 1939 году, когда она снимается сразу в трех фильмах. Режиссер Анненский снимает фильм «Человек в футляре», где Раневская играет роль жены инспектора. Потом выходит фильм режиссера Мачерта «Ошибка инженера Кочина». Но эти фильмы были приняты публикой, несмотря на прекрасную игру Раневской, достаточно прохладно. Первый фильм по рассказу Чехова требовал работы ума и сердца, а публика ведь хотела развлечений. Второй фильм был слишком открыто напичкан идеологией социализма. Публика жаждала чего-то простого, веселого, с минимумом советской морали и утверждений, что коммунизм – неизбежен, что советское – всегда и везде самое лучшее. Пусть мораль нового советского человека остается превыше всего, но не очень навязчиво. Чтобы попутно высмеять мещанство и бюрократизм, показать доблестных пионеров и отважных милиционеров, но не слишком в лоб… И чтобы фильм понравился детям и взрослым.

Фильм «Подкидыш» режиссера Татьяны Лукашевич отвечал сразу всем заявленным условиям. Кроме того, он содержал в себе и чистую интригу, приключение, немного детектива. И, что существенно, главным действующим лицом в фильме была девочка, ребенок – только это уже давало сто очков фильму перед всеми остальными. Советский человек не может не любить детей.

Нужно сказать, что для того времени фильм был снят на редкость талантливо, динамично, просто дух захватывало от смены сюжетов и декораций. Режиссер поработала отменно: многие актеры сыграли в этом фильме такие роли, что сделали их узнаваемыми. Помните ту домработницу, говорившую безостановочно противным, визгливым голосом: «Ходют тут и ходют, а мне убирай и убирай…»? Еще бы… А того робкого ученого-геолога с его полевым шпатом?

Но всех героинь второго плана затмила собой Фаина Раневская. «Муля, не нервируй меня», – сказала Ляля – и Фаина Раневская навсегда уже для миллионов советских (и не только) людей останется ею – Лялей. Как я уже говорил, это был первый случай в истории советского кино, когда фраза актера получает свою самостоятельную жизнь, иными словами – становится крылатой.

Успех Фаины Раневской в кино приковал к ней внимание многих режиссеров. И вот уже она получает приглашение перейти на работу в Малый театр.

Это было не просто заманчиво – театр был знаменит и известен. В нем играли такие актеры!

Но буквально на дыбы взвилось руководство Театра Красной Армии: еще бы, в театр стали ходить на Раневскую, посмотреть «Лялю». Как отпускать? Да ни за что!

Фаина Раневская ушла из театра со скандалом.

Но беда не ходит одна – актеры Малого театра (то самое агрессивное большинство) взбунтовались – им Раневская была не нужна. Она могла затмить, увести их в тень.

И Фаина Раневская осталась без работы: из одного тетра ушла, в другой хотя и звали, но не приняли.

Тот самый Михаил Ромм, который пригласил Фаину Раневскую дебютировать в фильме «Пышка», пригласил ее для съемок в новом фильме. Это была социально-психологическая драма. «Мечта» – так назывался фильм. Фаина Раневская играла там роль хозяйки меблированных комнат пани Скороход. Потом Раневская будет вспоминать, что время съемок этого фильма – одно из лучших времен ее жизни. Михаил Ромм был весьма оригинальным режиссером. Стоит лишь сказать о том, что он снимал этот фильм строго по сюжету. То есть не было такого, где бы сегодня снимали сцену, как герои умирают, а назавтра – как они женятся. Все от начала до конца строго по сценарию. Такой подход всем иным режиссерам казался неестественным, надуманным. Но Фаине Раневской было не просто приятно, а радостно сниматься у Михаила Ромма, потому что сами съемки фильма максимально походили на постановку пьесы: шаг за шагом, сцена за сценой, все по сценарию…

Фильм должен был иметь большой успех. Но тут началась война – уже мало кому было до театра и кинематографа.

Первые годы войны Фаина Раневская с труппой пробыла в Ташкенте. Там она играла в театре. Да, и в то время театр был востребован. Это было время тяжелейших испытаний. Но Раневская никогда не теряла своего оптимизма, всегда умела находить в себе силы поддержать тех, кто был рядом с нею. Ту же Анну Ахматову…

Только в 1943 году, когда наступил перелом в войне, актеры получили возможность возвращаться в Москву. Фаина Раневская стала работать в Театре драмы – нынешний Театр имени Маяковского. Снялась попутно в нескольких малозначимых, больше агитационных фильмах. Потом режиссер Исидор Анненский пригласил ее для съемок в фильме «Свадьба» по рассказу Чехова.

К Чехову у Фаины Раневской были особые чувства. И ей страшно не понравилось, как режиссер фильма по-своему интерпретировал этот рассказ, воплотил его на экране. Но здесь, думается, Фаина Георгиевна не совсем права: каждый имеет право видеть по-своему. Ведь в общем и целом фильм «Свадьба» получился глубоким, образы героев – сильными, в том числе и образ Мамаши, самой Фаины Раневской. Фильм был с восторгом принят публикой. Немало коронных фраз и фразочек актеров стали крылатыми. Вы ведь знаете такую: «В Греции все есть». А она – из этого фильма.

В 1947 году Раневская снимается в фильме-комедии «Весна». Съемки именно в этом фильме принесли ей государственную награду. Относительно этого фильма сказать нужно вот что. Режиссер предложил роль Раневской, в которой было только одно действие и ни слова в разговорах. Просто подать завтрак главной героине (Любовь Орлова), и сделать это молча. Когда Раневская прочла сценарий, она и удивилась, и огорчилась: ведь она сама может гораздо больше! На что режиссер Григорий Александров сказал Раневской: придумывайте себе действия и реплики сами, а я посмотрю. И Фаина Раневская придумала столько, что они с Пляттом стали одной из самых ярких пар в этом комедийном фильме. Созданный ею образ чуть было не затмил главную героиню.

В том же 1947 году выходит фильм-сказка «Золушка». И опять – прекрасно сыгранная роль Мачехи, яркая, незабываемая. И опять в этом фильме во время съемок Фаина Раневская придумывает свои собственные ходы, свои реплики, свой антураж. Автором сценария этой сказки был авторитетный Евгений Шварц. И посягать на его талант, внося свои предложения, было, можно сказать, не совсем этично. Но тем не менее, делая свои предложения по ходу съемок, Раневская была максимально честна и открыта – она предлагала то, что, по ее уверению, сделает сцену лучше, интереснее. И Шварц, так трепетно относящийся к каждому слову в своем сценарии, только улыбался, принимая предложения Раневской. А однажды, после очередной на редкость удачной придумки Фаины Георгиевны, встал и поцеловал ей руку.

Мачеха Фаины Раневской в сказке «Золушка» – самый отрицательный персонаж. Но она не вызывает у зрителей ненависти, злости, она, наоборот, – приводит в восторг! Это удивительнейшая сила игры великой актрисы смогла так повлиять на задуманное сценаристом и режиссером. И когда Фаина Раневская «сделала» свою Мачеху, когда фильм был завершен, режиссер и сценарист вдруг увидели, насколько этот образ мощный, глубокий и даже – драматичный. И обрадовались, что так получилось, – зачем в доброй сказке резко отрицательные образы?

В 1949 году Фаина Раневская распрощалась с Театром драмы и ушла в Театр имени Моссовета. Тот самый, где режиссером был Завадский. Да, тот самый, в адрес которого Раневская отпустила огромное количество острейших шпилек. От «перепетум-кобеле» до «Пипи в трамвае – все, что он сделал в искусстве».

У этого театра была своя задача, установленная руководящей партией, – он должен был исполнять роль этакого календарного театра: к каждому значимому советскому празднику нужно было ставить свой спектакль. Репертуар состоял из таких вот приуроченных к «красным» датам скучных, бесцветных постановок, на которые зрителей привозили по разнарядкам. То рабочих-стахановцев станкостроительного завода привезут, то ударниц фабрики «Красный пряник». Эти зрители, получившие от родной партии два часа бесхлопотного времени, дружно спали на задних рядах и зевали на первых.

Очень естественным будет спросить: так зачем же Раневская шла сюда, в этот «дачный сортир»? Пусть бы оставалась в Театре драмы. Зачем ей нужна была вот эта идеологическая шелуха?

Фаина Раневская – бунтарь. Нет, неправильно будет сказать, что она пришла в этот театр, чтобы хоть немножко встряхнуть это застойное болото. Что ее гнало сюда оскорбленное чувство ответственности за всю советскую театральную деятельность. Не сложилось в Театре драмы – ушла. Артисты часто меняли тогда театры. Как и режиссеры в театрах менялись с потрясающей скоростью: далеко не всем удавалось угадывать то, что и как хотят видеть вожди.

Но другой факт неоспорим: Раневская, сколько могла, пыталась. Сделать хоть что-то. Растормошить. Увлечь. Показать другим актерам и самому режиссеру, что на сцене нельзя просто играть – на ней нужно жить.

«Терплю невежество, терплю вранье, терплю убогое существование, терплю и буду терпеть до конца дней. Терплю даже Завадского. Наплевательство, разгильдяйство, распущенность, неуважение к актеру и зрителю», – вот такой отзыв Фаина Раневская оставила о Театре Моссовета.

В спектакле «Рассвет над Москвой» Раневскую уговорили играть роль старухи, которая должна была бы воплотить в себе этакий собирательный образ народной совести, которая всегда и везде говорит только правду, революционную, конечно. Раневская согласилась, хотя видела, какую скуку вызывает у зрителя этот образ правдолюбивой матери. И она, не меняя слов и реплик, превратила свои выходы во что-то сродни веселому капустнику! Это было невероятно, но после первого ее появления на сцене зрители каждый ее последующий выход встречали веселыми аплодисментами. Весельем встречали революционную совесть! В общем, это было на грани политической авантюры. Но это было весело – и Раневской все простили. Мало того – наградили!

Пьеса «Шторм» стала одной из значимых в жизни Раневской. Всего-то в ней у нее была эпизодическая роль, несколько выходов. Фаина Георгиевна взяла пьесу домой, а на следующую репетицию принесла огромную стопку листов бумаги. Здесь были предложения по ходу пьесы, тех мест, где играла она сама. Автор пьесы, взглянув, пришел в ужас: Раневская не просто переписала места – она предложила по пять-десять вариантов каждого кусочка! Драматург читал, багровел, все в страхе ждали его слов. А он вдруг начал хохотать! Режиссер Завадский замер в ожидании. И автор пьесы сказал: «Ничего не меняем. Все оставляем… как у Раневской!» На следующую репетицию Фаина Георгиевна явилась с новыми предложениями, новыми репликами. Завадский взвился, но драматург встал на сторону актрисы: «Пусть играет как хочет. Все равно лучше, чем она, эту роль никому сделать невозможно».

И она сделала эту эпизодическую роль! Сделала такой сильной, что в конце концов затмила всех остальных актеров. И даже главные герои блекли в свете яркой, образной игры Раневской. Здесь не было никакого фокуса и ничего странного: просто она выкладывалась по максимуму даже в мельчайших эпизодах, и не увидеть этого разительного отличия в ее отношении и отношении всех остальных к игре было невозможно. Это видели не только зрители, это видел Завадский. Ему нужно было либо поднимать уровень игры всех артистов до уровня Раневской, либо… Либо выводить Раневскую из спектакля. Для советского режиссера решение было более чем очевидным: Завадский лишил Раневскую роли в спектакле «Шторм».

Для Фаины Раневской, столько сил и труда вложившей в эту роль, это был удар огромной силы. В 1955 году она оставила Театр Моссовета и ушла в бывший Камерный театр. Тот самый, в котором начинала свою карьеру, который стал на то время уже Театром Пушкина. Раневская надеялась встретить там то же, что и оставила, но, увы – изменилось все. От того, что заложил в театре режиссер Таиров, ничего не осталось. Раневская смогла проработать в этом театре до 1963 года и ушла.

Работая в Театре Пушкина, Фаина Раневская снялась в нескольких эпизодических ролях в новых фильмах. Но все эти фильмы оказались проходными, пустыми, заполненными политической мишурой. Выросло ведь новое поколение советских режиссеров, каждый из которых пытался утвердиться во что бы то ни стало. Государство выдавало огромные деньги на съемки новых фильмов, кинематограф лихорадило от новых идей и веяний, рушились устои старого кино, свергались авторитеты… И выходили один за другим провальные фильмы.

Например, такой, как фильм «Осторожно, бабушка». Режиссером фильма была подруга Раневской, Надежда Кошеверова. И, что самое удивительное, Раневская сыграла в нем главную роль. Но даже ее великолепная игра не могла спасти фильм, который был изначально проходным, пустым, обреченным на провал. И поэтому-то в самом начале главы я сказал, что Раневская не сыграла ни одной главной роли.

Нужно сказать еще вот что: Раневская устала от съемок. Более того, ей был глубоко чужд сам съемочный процесс, бесконечные повторы эпизодов. Она видела убогость сценариев, ощущала невероятный диктат режиссеров, гнувших свою линию. Нет, это был не Михаил Ромм, позволявший актерам играть раскрепощенно, вносить что-то свое…

«Снимаюсь в ерунде. Съемки похожи на каторгу. Сплошное унижение человеческого достоинства, а впереди – провал, срам, если картина вылезет на экран», – вспоминала Раневская.

Таким срамом стал и фильм «Осторожно, бабушка». Раневская остро переживала неудачу, поссорилась с режиссером. Да, безусловно, она винила и себя, но она и видела в самом начале убогость сценария и режиссуры. Съемки этого фильма вымотали Раневскую до конца. Она вынуждена была согласиться на них – в театре у нее почти не было ролей. Не играть она не могла. Поэтому она принимала приглашение сниматься в «Фитиле», озвучила мультфильм – та самая домомучительница Фрекен Бок во всем полюбившемся мультфильме «Малыш и Карлсон».

Через пять лет в надежде, что Фаина Раневская забыла о неудаче фильма «Осторожно, бабушка», Надежда Кошеверова, уже опытный режиссер, вновь приглашает ее сниматься в кино. Это был фильм о цирке. Название ленты «Сегодня новый аттракцион». Раневская должна была играть роль директора цирка. Фаина Георгиевна заставила себя уговаривать долго – она в самом деле не хотела опять быть втянутой в изматывающий съемочный процесс. И наконец согласилась, но выдвинула столько невероятных условий! Например, двойная оплата и на студии она появится только один раз. А еще – отдельное купе в поезде, на котором она будет ехать на съемки. Это сегодня вызывает улыбку – и это все требования?

Фильм вышел на экраны в 1966 году. Но особого успеха он не имел.

И это была последняя роль Фаины Раневской в кино.

Она вернулась в Театр Моссовета. Да, она вернулась к тому Завадскому. Мне думается, что отношения Раневской и Завадского намного сложнее, чем они кажутся на первый взгляд. Да, количество язвительных шпилек, которыми колола Раневская режиссера, не сосчитать. И тем не менее было что-то, что притягивало этих двух людей. Мне кажется, Раневская все же видела в Завадском режиссера. Видела его потенциал – и всеми силами пыталась заставить его работать. Нельзя же сказать однозначно, что Завадский не принимал никакой отсебятины Раневской. С другой стороны, он терпел уколы и прямые оскорбления. Например, однажды, когда Раневская вновь поменяла реплики и поведение своей героини на сцене, Завадский в отчаянии воскликнул:

– Что вы делаете! Вы топчете весь мой замысел!

– То-то у меня такое чувство, будто я в говно вляпалась! – ответила Раневская.

– Вон из театра! – завопил Завадский.

– Вон из искусства! – не осталась в долгу Раневская.

Мне кажется, он сам чувствовал, что значит не только для театра, но и лично для него самого Раневская: строжайший судия, который не пропустит ни одной фальшивой ноты. Разве же Завадскому самому не претила роль режиссера «театра праздничных дат»? Разве же он не хотел поставить нечто – нечто такое, что поставило бы и его имя в один ряд с известнейшими?

Как бы там ни было, но с середины 60-х и до конца своих дней Фаина Раневская будет играть в Театре Моссовета.

Ей было уже 86 лет, когда она отказалась играть. Это случилось всего лишь за год до ее смерти. Умерла Фаина Раневская в 1984 году.

Фаина Раневская о театре

Я не признаю слово «играть». Играть можно в карты, на скачках, в шашки. На сцене нужно жить!

То, что актер должен сказать о себе, он должен сыграть, а не писать мемуаров. Я так считаю.

Народ у нас самый даровитый, добрый и совестливый. Но практически как-то складывается так, что постоянно, процентов на восемьдесят, нас окружают идиоты, мошенники и жуткие дамы без собачек. Беда!

Я не знаю системы актерской игры, не знаю теорий. Все проще! Есть талант или нет его.